Деру свою секретаршу совершенно без эмоций, усадив хорошенькой попкой на подоконник, и вижу через её плечо, как за стеной воды стоит у обочины Кощей. Вроде там нет остановки автобуса, а в такси его, мокрого, не пустят. Так чего же?.. Он поднимает голову, долго и равнодушно смотрит куда-то вдаль. Потом садится прямо на асфальт и пытается закурить, но, видимо, спички отсырели, и всё что остаётся моему бывшему другу, это нахохлиться, бесполезно сжимая зубами кончик размокшей сигареты.
Злюсь. Бешусь. На него, на себя, даже на Леночку, готовую жрать дерьмо ради прибавки к и без того солидной зарплате. Синяки от моих пальцев на своих бёдрах она как-нибудь замаскирует. Например, надев для разнообразия юбку подлиннее. Сбрасываю её с подоконника, ощущая, что секс нихрена не помог успокоить расшалившиеся нервы. Надеваю плащ. Да ебись оно всё конём, если Кощей не заслужил хотя бы сухих сигарет!..
2
Алису сложно назвать красивой в классическом понятии этого слова. Милой, очень женственной – да. Лощёной – теперь. А тогда, 10 лет назад, непослушные кудряшки, в которые я без памяти влюбился, ещё сложно было назвать локонами: моя любимая стриглась не в лучших салонах как в последние годы, а в парикмахерской за углом, у армянки тёти Наны, которая была и женским мастером, и мужским, и, кажется, даже стригла собак. Алиса донашивала одежду за старшей сестрой и украдкой пользовалась косметикой своей матери. Ещё по-детски неумело, через чур ярко, но всё равно она была для меня тогда центром вселенной. Совершенно обыкновенная тёлка, таких полно на каждой улице каждого города, мне же Алиса казалась хрупкой принцессой, ради которой хотелось совершать подвиги и устилать её путь лепестками роз. А ей хотелось того, что положено хотеть обыкновенной тёлке: побольше разноцветных шмоток и мужчину, который решал бы все её проблемы. Алиса жила в соседнем доме, мы знакомы с детства, росли на глазах друг у друга: два беспородных щенка, удел которых – довольствоваться малым. Два? Нет, три – ещё Кощей… Отпрыски неблагополучных семей, с самого нежного возраста желавшие только одного: выбраться из той дыры, где мы жили, не кончить как наши родители, в нищете и пьянстве.
Из нас троих это удалось только мне. И свою возлюбленную, а позже – жену, я, разумеется, протащил в новую жизнь за собой. Хотя начиналась наша лавстори ещё в те времена, когда я был никем. Пандой, пацаном из соседнего дома. Начиналась с того, что я подарил ей ворованное платье… смешно. Обхохочешься, блядь! То самое платье, из-за которого сел Кощей. Потом я дарил Алисе много, неразумно много платьев, а также туфель, нижнего белья, золотых побрякушек. Когда уже мог себе это позволить. И когда она это уже совершенно не ценила.
Постепенно привыкаю к присутствию Кощея в своём кабинете. Леночка разыскала униформу охранника, и мой внезапный гость смог переодеться в сухое, а его нелепое насквозь промокшее тряпьё теперь валялось кучей прямо на безнадёжно испорченном паласе. Кощей улыбается во всю пасть, наслаждаясь теплом, и прихлёбывает прямо из горла коньяк, бутылка которого стоит наверняка дороже его печени. Аттракцион невиданной щедрости, бля… дайте водички, а то так есть хочется, что и переночевать негде. Как ещё заклятый дружок не забросил ноги на мой рабочий стол, раз уж расслабился и решил чувствовать себя здесь как дома?.. Нет, я не жалею что вернул его, что забрал из-под разразившегося ливнем серого городского неба и позволил согреться. Возможно, иногда полезно вспомнить свои корни. Чтобы ещё больше ценить достигнутое, ещё больше гордиться своими успехами. Пусть допивает и проваливает. И будем считать, что никто из нас никому ничего не должен.
Вспоминаем детство. Смеёмся, хоть и немного напряжённо. Это странно – сколь бы паскудным не было прошлое, хороших воспоминаний человек хранит всегда больше чем плохих.
- Ты всё исполнил, о чём мечтал, - Кощей не спрашивает, утверждает, - я знал, что ты далеко пойдёшь, ты умеешь добиваться своего. Надо – через себя переступаешь, надо – через другого. А у меня была тысяча причин не сделать того, что хотелось.
Ловлю себя на мысли, что я действительно добился всего, о чём мечтал в детстве. Всего, что входит в понятие «достаток». И собственный, на сегодняшний день уже развитый и процветающий бизнес, и шикарная двухъярусная квартира в элитном доме, и автомобиль F-класса, и множество статусных безделушек, каждая из которых стоит дороже, чем среднестатистический обыватель способен заработать за год. И чтобы Алиса стала моей. С последним вот немного промашка вышла, но мы были вместе почти десять лет, кто виноват, что мечта оказалась безжалостно втоптана в грязь?..
- Да ну, ты грезил всякими глупостями – они и не стоили того, чтобы тратить на них силы, - вспоминаю, чего же хотел в детстве Кощей, и заливаюсь хохотом, - Нассать с крыши школы на директорскую «девятку»! Научиться шевелить ушами! Пробежать голым от нашего дома до метро!
- А ещё трахнуть Киску-Алиску, - совершенно серьёзным голосом вещает Кощей, с недоумением глядя на моё веселье, - И чтобы мы сделали это с тобой вместе. И дать по яйцам твоему отчиму за то, что он на меня блеванул.
Я мечтал разбить отчиму рожу, да так, чтобы швы не на что было накладывать. И сделал это в 14 лет, незадолго до того, как он свалился по пьяни с моста и сломал шею. Вспоминаю, как он хлюпал разбитым носом и угрожал меня порешить, как плевался выбитыми зубами на свежевымытый пол, клянясь, что я не жилец. Но кулаками махать больше не рисковал до самой смерти.
«Просто ты неудачник, Кощей. Ещё дурак и бездельник» - думаю про себя, а говорю:
- У нас с тобой были разные мечты, потому мои сбылись, а твои нет.
Кощей протестующее машет руками и делает задумчивое, а оттого глупое лицо:
- И всё же у нас была одна общая мечта. Не помнишь?
Не помню. Честно. Неужели, действительно была?
- Мы хотели однажды встретить рассвет на борту яхты в открытом море.
Солнце, огненным шаром поднимающееся из-за горизонта… В его лучах белоснежные паруса становятся будто медными, а потом янтарными, ярко-оранжевыми, слепят сиянием две пары влажных от восторга глаз. Впереди – неизведанные дали, новый день, готовящий нам сотни приключений. Целая жизнь… О таком мечтаешь разве что лет в двенадцать, и то с поправочкой: это Кощей мечтал встретить солнце, а я просто хотел собственную яхту.
Теперь я могу её себе позволить, но она мне не нужна. Я всегда много работал. У меня и отпуска за весь мой трудовой стаж ни разу не было – зачем?.. Нельзя тратить время и деньги на развлечения, ведь бизнес требует инвестиций, а ещё нужно обустраивать быт, а ещё Алиса просила шубу… Какую шубу, когда у нас с потолка течёт, и зимняя резина совершенно лысая?! Мой первый автомобиль, переживший капремонт после аварии подержанный ланос, стоил раза в три дешевле чем часы, которые я сейчас ношу. Нет, отвечал я, шуба подождёт, а Алиса очень обижалась. Мы жили в крошечной комнатке под самой крышей какого-то гнилого барака, с узорами плесени на стенах, но я был счастлив от того, что моя любимая рядом. И старался изо всех сил почаще радовать её… но ей нужна была шуба. Алиса очень любила говорить о своих многочисленных родственниках. Да она трещала практически только о них, будто других тем и вовсе нет! Я знал всю подноготную об этих чужих мне, а то и вовсе незнакомых людях, хотя они мне нахрен были не нужны. Но не о своей же работе говорить с тёлкой, которая не имеет представления о бизнесе? Её узенький мирок, какой и подобает иметь обыкновенной тёлке, состоял будто из картинок глянцевого журнала. Её единственная забота – что приготовить из тех продуктов, которые были куплены на мои деньги. А потом до отвала накормить меня под болтовню ни о чём. «Как прошёл твой день?». Алиса считает, этот вопрос – обязательный знак внимания. И он ставил меня в тупик каждый раз: «Неужели ты хочешь услышать о курсе доллара или о дорожающей арендной плате?», хотелось переспросить мне, но вместо этого я скалился доброжелательной улыбкой и говорил, что всё хорошо. Тогда она просила денег. С сияющими глазами рассказывала о сумочке из последней коллекции, которую видела в руках у какой-то актрисы, хотела себе такую же. Корила меня за то, что я не купил ей шубу прошлой осенью. Угрожала лишить меня секса, если не подарю ей манто, непременно из норки и непременно к следующему сезону. А я думал, чем мне откупиться от наехавшей санстанции, и перспектива остаться без женской ласки пугала меня меньше всего. Хотя бы потому, что блондиночка с бензозаправки давно уже строит мне глазки. Букет цветов, пара нехитрых комплиментов, и выйдет, что Алиса не меня, а себя лишила секса.