— Да ничего, я сама доберусь. У тебя какие-то проблемы? — Сидзуна была озабочена делами брата и даже начала переживать по этому поводу. Ведь ещё пять минут назад он мирно готовился к рабочему дню, ни о чём не волнуясь.
— Да нет, всё в порядке. — Рю не любил посвещать в свои заботы членов семьи, да и не было времени объяснять. Он схватил с полки папку с документами и причесался у зеркала. — Удачи тебе, я побежал.
— Хорошего дня, — привстала с места Сидзуна и опустилась обратно на стул, переведя пока ещё сонный взгляд на свой завтрак под звук закрывающейся входной двери.
Блондинка позавтракала и, облачившись в белое платье в цветочек, в котором она в тот последний вечер предстала перед Какаши во всей красе, глубоко вздохнула. Она нанесла на губы блеск и, захватив сумку, поспешила покинуть дом. Станция «Мисаки» находилась неподалёку, и каждый рабочий день девушка бывала на этом вокзале. Именно сейчас, в период час-пика, толпа людей ожидала поезд, который с минуты на минуту должен был забрать всех и вывезти в центр города. Полной грудью вдохнув прохладный воздух, она закрыла глаза от лучей ослепляющего солнца. В разуме вновь вспыхнул образ Какаши, о котором она старалась думать как можно реже. Она не слышала звуков извне, лелея в памяти воспоминания об их прогулке накануне такого длительного расставания.
Всё было слишком хорошо, и этот мужчина тоже был чересчур хорош… И это определённо не даст ей покоя.
Веки открылись, а к сердцу подкралась чудовищная тоска.
«Нет смысла думать о том, кого ты больше никогда не встретишь, и даже если удача улыбнётся, то это ничего не изменит», — так, во всяком случае, думала Комацу.
Она немного пришла в себя и заметила, что люди куда-то направляются, а платформа вдруг заметно опустела.
— Поезд! — девушка воскликнула от неожиданности и забежала в вагон, едва успев вовремя. В следующее мгновение двери закрылись, и состав тронулся.
Комацу ехала стоя у открытого окна в конце вагона, ловя освежающие потоки воздуха, которые в какой-то мере помогали выкинуть всё ненужное из головы. Вот оно, спасение. На несколько минут блондинке даже удалось успокоиться и расслабиться, а на её привлекательном лице мелькнула счастливая улыбка.
— Станция «Такифудо», — приятный женский голос объявил о прибытии к следующему вокзалу.
Сидзуна возобновила в памяти времена юношества, как ездила сюда учиться в среднюю школу, как часто гуляла в этом районе с подругами и наслаждалась жизнью. Ей показалось, что она даже в некотором роде понимает Ами — ей хочется свободы и независимости, развлечений и тусовок, а учёба стоит на последнем месте. Комацу усмехнулась собственным мыслям: она никогда раньше не сравнивала себя с сестрёнкой, ведь они, казалось, такие разные личности, такие далёкие, пусть и родные в то же время. Но если копать глубже, сходства всё-таки есть. Даже сейчас, будучи полностью ответственной за свою жизнь девушкой, она изредка обходит стороной принципы, построенные ею, и прогибается под ситуацию. Да и что скрывать: в жизни довольно много соблазнов.
Двери закрылись, и поезд устремился дальше по рельсам.
Народу в вагоне стало гораздо больше, и дышать было значительно труднее, поэтому Сидзуна чуть пододвинулась к окну и по зову собственного сердца решила обернуться, словно её окликнули по имени.
Её растерянный взор вдруг встретился с меланхоличным взглядом, который в упор смотрел на неё, будто в ожидании чего-то. Рот девушки приоткрылся от накрывшего с головой волнения, а губы прошептали:
— Хатаке.
Мужчина не верил в случайность таких совпадений. Он был безумно рад, что ему не пришлось писать сообщение Сидзуне, ведь он так и не решил, каким оно должно быть. Какие слова и фразы ему следовало использовать, чтобы она правильно поняла его? Не выглядело бы это слишком навязчиво и глупо? Как бы она отнеслась к тому, что он взял её номер без ведома у госпожи Накамуры? Всё-таки живое общение незаменимо: смотришь человеку в глаза, и он сам всё способен прочесть, и оправдываться ни перед кем не нужно. И бояться.
Мысль о том, что всё само собой разрешилось, грела его душу, и он подарил девушке счастливую улыбку:
— Какая неожиданность. Не думал, что мы с вами так скоро встретимся, — признался Какаши, по-прежнему не отрывая взгляда от изумлённого лица Сидзуны.
— А я и вовсе не надеялась на встречу. Вы не пришли в четверг к Нобу, Момо, Широ… Что-то случилось? — Сидзуна с трепетом в душе вспоминала обо всех подробностях проведённого времени рядом с Какаши и с трудом смогла вернуться в реальность.
— Работал до одиннадцати, вот и не смог прийти. Но зато теперь работа меня так не обременяет, — объяснил мужчина.
— Вот и меня тоже… — под натиском печали на минуту она забыла о том, что фактически работает учителем японского языка в начальной школе и сейчас едет на постоянную работу. А то было лишь временно… За две недели, находясь в приюте на подработке, она привыкла к новому, ей даже понравилась другая должность, эта забота о котиках, встречи с Какаши… И она искренне сожалела, что всё это так скоро закончилось.
— Я наслышан о вашем уходе, и это даже грустно, — заметил Хатаке. Комацу робко улыбнулась и отвела взгляд в сторону. — На самом деле, я хотел сказать, что… — Какаши почесал затылок, заметно теряясь. Он мгновенно собрался с мыслями и чуть склонился к ней: — Комацу…
— Сидзуна, — поправила его девушка, очерчивая мужское лицо мягким взглядом, в котором Какаши безнадёжно тонул. — Меня зовут Сидзуна, — её губы растянулись в счастливой улыбке: ни к чему все эти принципы, ведь гордость здесь совершенно неуместна. За последние несколько дней она поняла, что Хатаке такой человек, общаясь с которым не хочется придерживаться собственных, глупых законов жизни, ведь он один из немногих, с кем ей было воистину хорошо. Она, наконец, признала это.
— Какаши, — на одном дыхании вымолвил он, представившись ещё раз в ответ, и поспешил собраться духом, чтобы сказать самое важное. — Быть может, мы с вами прогуляемся сегодня вечером?
Рука девушки дрогнула от волнения и потянулась к лицу мужчины. Пальцы заботливо поправили спадшую на переносицу прядь пепельных волос, и Какаши, прервав её действия, взял Сидзуну за руку, как и мечтал.
— Да, обязательно, — Сидзуна чувствовала себя окрылённой, словно сейчас она вспорхнёт птицей и запоёт о своём счастье всем присутствующим в поезде людям. — Вот только если мы перейдём на «ты», — игриво подмигнула она, найдя в себе остатки смелости, чтобы дать шанс Какаши почувствовать себя увереннее. И у неё получилось.
— С удовольствием, — не скрывая радости на сердце, лучезарно улыбнулся Хатаке.
Они так и продолжали смотреть друг другу в глаза и держаться за руки, совершенно позабыв о том, что они делают в поезде и куда направляются.
Утренняя, ничем не примечательная на первый взгляд поездка на работу превратилась в нечто особенно важное, что запомнится им на всю жизнь, которую они проведут вместе.