Чарис протопала по сену к кобыле по имени Ансель, нежно похлопала ее по шее, напевая им колыбельную, чтобы успокоить их беспокойство. Но сегодня, в отличие от других, кобыла с пепельной гривой тревожно топала ногами, ее водянистые глаза были шире, чем обычно, отражая любой свет, который сумел просочиться в конюшню, явно беспокойная.
- В чем дело? — нахмурилась Чарис. Прошло совсем немного времени, прежде чем девочка-подросток заметила, что компенсирующая реакция Анселя была вызвана не молнией с неба, а землей.
Она слегка присела на корточки, ее сверкающие зрачки были прикованы к земле, она мгновенно заметила слабую дрожь снизу, шуршащую между колоннами.
Именно тогда девушка поняла, что земля дрожит!
Глубокое зловещее чувство овладело ею, когда она встала, поспешила к дверям стойла, стиснула зубы, когда отстегнула громоздкие металлические цепи и защелки, бросила их на землю и распахнула ворота конюшни!
Лошади были освобождены в процессе, когда они галопом вылетели из конюшни без каких-либо задержек.
Земля в этот момент уже заметно дрожала, от толчков зашуршали лужи и выбоины. И как только Чарис вышла из конюшни, с северной стороны послышался странный грохот.
Она остановилась, реактивно обернулась в сторону Северной оконечности, где раскинулись бесконечные леса Ансерры.
Над пологом леса поднимался огромный шар света изнутри, непрерывно двигаясь вверх, проникая сквозь облака и за их пределы. Он был таким ослепительно ярким, что все небо на мгновение потускнело, когда он поднялся над облаками, его рев был таким оглушительным, как будто само небо треснуло.
Взрыв был смесью пронзительного звука и оглушительного грохота. Ударная волна прокатилась по воздуху, как волны, одна за другой, в конце концов затмив все остальные звуки в окрестностях.
Деревья задрожали, и листья разлетелись от взрыва, симфония молний и грома, ужасный дождь и порывы ветра не оставили ничего для воображения.
Несправедливо оставленная в центре сцены прямо из сценария судного дня, Чарис в ужасе стояла и смотрела, как полусфера пламени постепенно увеличивалась в размерах, систематически охватывая небо, облака в своем круге ада, когда мир рухнул вокруг нее.
Внезапно яркий белый свет разлетелся вдребезги, и из него вырвались облака огня, когда он вспыхнул и полетел!
Он начался относительно медленно, прежде чем мгновенно поглотил лес Ансерра целиком.
Когда огненное чудовище приблизилось к деревне, прямой кедр, крепкая черная сосна или пологие холмы-все поддалось яркому красному пламени.
Когда накатила волна жары, длинные волосы Чарис теперь развевались в все более удушливом воздухе, наблюдая, как ее конюшня теперь была вырвана с корнем, Чарис закричала и была на грани бега.
Но она немного опоздала.
Раздался оглушительный глухой удар, и в последующие мгновения после катаклизма гриб смерти снес всю деревню до основания.
“А-а-а! -
Глаза Чарис в панике распахнулись. Вся в холодном поту, ее лицо было бледным как полотно.
Опершись рукой о прикроватную полку, она поняла, что ей снова приснился кошмар, более чем через месяц после катастрофического взрыва.
Только после этого она поняла, что взрыв произошел на северной стороне Смертоносной Тундры, и радиус был лишь немного севернее гор Щегла, областей к востоку от Холмов Падающей Иглы, но каждую ночь ее преследовали повторяющиеся кошмары о лесу Ансерра и деревне, весь регион Лантонилан, поддающийся огненным когтям смерти.
Она подняла голову, наблюдая за главной дорогой, ведущей в Киррлуц, за окном, за лесами, приятно обрамляющими дорогу, обеспечивая необходимую тень. Над ним было великолепное голубое небо, облака имели такую форму, какую только могло себе представить воображение. После взрыва погода значительно улучшалась день ото дня.
Иногда по аллее проезжали всадники, редко переполненные, те, у кого были благородные гербы, обычно были рыцарями, в то время как других сопровождали, в основном искатели приключений.
Эти люди постепенно проходили здесь с полмесяца назад, хотя обычно в это время года посетители были искателями приключений, которые просто проезжали мимо, направляясь на север. Редко кто останавливается в Берниселе.
“Чарис! - Послышался голос, зовущий ее по имени.
Чарис выглянула наружу, чтобы найти источник голоса, в котором упоминалось ее имя. Это был охотник, живущий по соседству, тот, который, возможно, уже довольно давно уехал в город : “Дядя Бехер, вы видели моего отца? - Она поспешила спросить : “Старина Баярд? Я видел его у кузнеца, в чем дело? - Охотник ответил.
“Ничего страшного, я просто волновался. Дядя Бехер, вы знаете, что случилось? - Она взглянула на рыцарей и прошептала :
“Ты имеешь в виду этих чудаков-рыцарей? - Охотник стоял у конюшни и посмотрел на ярких благородных рыцарей, качая головой : “Я предполагаю, что они, должно быть, кого-то ищут - .
“Кого-то ищешь? Здесь? -
“Да.
.
Замок Валлендарен.
Прошло более или менее пять недель с момента взрыва, Эйккель, Юла, Макаров и граф Один могли сказать, что принцесса может казаться равнодушной, но в глубине души она была беспокойна.
Однако, к счастью, дела графа по-прежнему шли успешно, учитывая, что герцог Виеро был заклятым врагом графа Раднера в глазах общественности, и время от времени эти двое участвовали в бесчисленных битвах. Если бы одному из них был дан шанс, они, естественно, не упустили бы возможность сокрушить другого раз и навсегда.
Вражда, которую даже юный сопляк Эйккель мог определить, что герцог Виеро был там, где он был, из-за его отношений с покойным королем.
Не говоря уже о том, что собственная дочь герцога была матерью принцессы, как только они стали свидетелями того, как принцесса Грифина обратилась к своему деду, все присутствующие, даже самые старшие по старшинству, Макаров и Обервей были ошеломлены услышанным.
Факт о герцоге, который, казалось, вдоль края каждого коллективные воспоминания, что, когда младший, герцог Віего был дамский угодник, и в конце концов женился эльф, как и его жена, но никто, казалось, видели герцогини лицо, также они не знали, что Ауин Королевства даже у эльфа, как герцогиня.
Тем не менее, Макаров и остальные, находясь в шоке, казалось, поняли, что некогда послушный ребенок больше не был таким слепо послушным, каким они хотели ее видеть. По правде говоря, в принцессе всегда горел огонь бунта.
Свадьбой короля Оберга Седьмого полностью занималась королевская семья. Несмотря на то, что новость о женитьбе короля на полуэльфе, несомненно, вызвала бы слухи и тревогу среди гражданских лиц, старому королю все еще удавалось повелительно демонстрировать свою тупоголовость. Более того, поскольку королева королевства все еще была человеком, королевский клан никогда бы не захотел оказаться на плохой стороне короля Оберга Седьмого из-за этого.
Именно сегодня они узнали, что упрямый, покойный король на самом деле не стремился к простым, бесцельным отношениям.
Что касается высокогорных рыцарей, то никто не знал, откуда взялись их щедрость и привязанность, учитывая, что надвигающаяся война не имела к ним никакого отношения.
Тем не менее, они не только послали Мага Черной Башни в качестве официального посланника, они даже поклялись поддержать принцессу, если она объявит войну графу Рэднору. Это был не просто союз, это была их клятва верности королевству.
Это оставило членов королевской семьи еще более невежественными, чем раньше. Высокогорные рыцари Ауина и политическая обстановка, к которой они приспособились, хотя исторически и выходили за рамки нормы, никогда не были теми, кто присягал на верность кому-либо другому. Даже в эпоху расцвета королевства рыцари и маги сохраняли только отношения взаимного уважения с королевской семьей королевства.
В такое время, как это, они были на стороне буквально на возвышенности, и принцесса, после расследования инцидента с Ампером Силом, в основном полагалась на свою крошечную территорию и спорного подчиненного графа Трентейма, чтобы быть в их нынешнем положении.