Парень подошел к нам и поднял на меня пустой взгляд. Белая радужка за год стала еще светлее. На удивление, это не пугало меня, как остальных. Морты шарахались от него временами. Звание Главного Фрика определенно выиграла я, но и его судьба не обделила внешними странностями. Рядом с ним я чувствовала себя уютнее, чем в любом другом месте на острове, ведь нас объединило общее несчастье – участь отшельников.
– Как думаешь, моя мама спала с человеком? – в голосе Натсуме проскользнула нотка вины.
Я уставилась на друга, пытаясь переварить сказанное. С чего вдруг ему такие мысли принялись проедать мозг?
– Ты что, принял слова этой идиотки Бласки всерьез? – София отвесила парню подзатыльник. Выглядело это порядком забавно, ведь девушка на целую голову была ниже. – Она же рождена, чтобы унижать людей. Сколько раз повторять? Все, что говорят Гюнтер и Бласка – вранье и не считается.
Я не выдержала и рассмеялась. Вдруг стало так легко и уютно. Будто я, наконец, вернулась домой после длительного путешествия. Я сгребла неугомонную парочку в свои объятья, и слезы, копившееся внутри долгое время, брызнули из глаз. Окружающий мир сжался до размеров рисового семечка, и существовала лишь наша троица нелепых чудиков.
– Как же я за вами соскучилась…
Обреченная на вечное скитание в одиночестве четыре года обучения в Академии, мне посчастливилось повстречать этих двоих, что, как и я, не вписывались ни в одну компанию. Натсуме предавали его белесые глаза. Сей феномен прозвали Ярув, что переводится как «Взгляд Близнецов». Хибики, сестра парня, имела такой же цвет глаз и предпочитала одиночество. Рожденная с даром Эновисон, как и я, девушка полностью погрузилась в мир душ, отгородившись от реального. Но даже это не стало причиной для меня бросить попытки поладить с Хибики, ведь она нравилась мне в своей ненормальности. А София же была просто безумна сама по себе. Неугомонная девчонка без царя в голове, живущая без тормозов и запретов, без труда завоевала мое сердце и расположилась в одной из самых просторных комнат.
– Хибики просила передать, что без тебя на занятиях ей скучно, – Натсуме неловко похлопал меня по спине и отстранился. – Она ждет, когда ты вернешься.
– Я успела пропустить что-то интересное?
София пожала плечами.
– Если выпендреж Гюнтера можно считать событием года, тогда ты определенно отстаешь от всей Академии. А в целом, ничего такого. У нас были вводные занятия с преподавателями. Этот год обещает быть не таким уж и трудным. Больше уклона в историю и культуру, чем в практику. А еще, вроде как, будет производиться распределение на следующий год в различные точки мира на выпускной экзамен, но уже под конец семестра.
Вдруг живот скрутило, а сердце переполнилось животным страхом. Знакомые ледяные руки схватили меня за затылок, а цепкие пальцы вцепились в мозг, выпуская едкий дым, застилающий взгляд. Катастрофически не хватало воздуха, но чужое присутствие в голове не позволяло сделать вдох.
– Тише, девочка, это всего лишь я, – насмешливый голос взорвался внутри, разнося мою сущность ошметками по всему черепу. – Я ведь предупреждал тебя.
– Айви, что с тобой?
Обеспокоенное лицо Софии застилала дымка, созданная Гюнтером в моей голове. Его мерзкие руки перебирали только расставленные по местам мысли, устраивая кавардак, сметая с полок воспоминания и давя их ногами.
«Что ты делаешь? – истерически вопила я. – Прекрати, пожалуйста. Это ведь моя жизнь!»
– Думаешь, мне есть до этого дело? – прошептал парень мне на ухо.
Тело порывалось отшатнуться, броситься бегом, спрятаться, но я стояла, пригвожденная к полу, в ожидании дальнейших действий врага.
– Вот тебе и сюрприз! – появление пафосного женского голоса не удивило меня. Гюнтер редко оставался один в стенах Академии. – Кто это у нас здесь? Излюбленная принцесса Сената. Как поживаешь, Ривэрто?
– Бласка… – прошипела София, отступая на шаг назад.
Словенка не заставила себя ждать. Обойдя меня, девушка подошла вплотную к моим друзьям, ищущим поддержки друг у друга. Некогда прекрасные длинные волосы короткими обрубками свисали чуть ниже ушей, что предавало лицу Бласки некой остроты. Она была красива в своей угрожающей манере, а дружба с Гюнтером сделала ее жестокой. Он буквально вложил ей в голову мысль, что мы несем угрозу чистому роду мортов, взрастил в ней ненависть к нашей троице, а далее девушка двинулась собственным умом, нежась в лучах покровительства немца.
Бесспорно, нам перепадало больше всех, но и другие ученики не оставались без внимания. Слабость, непокорство, неуважение жестоко карались этой парочкой, самопровозглашенными Королем и Королевой Академии, что принялись вершить «правосудие».
– София, – нараспев протянула Бласка. – И слепой выродок. Смотрю, вы по дороге подобрали огненную принцессу.
«Отпусти меня! Отпусти!»
Гюнтер возвышался за моей спиной, и я тряслась от страха. Рывком парень скинул капюшон с моей головы и коснулся холодной рукой шеи. Он запихнул меня в самую дальнюю комнату в голове и запер там. Я вопила, выла от безысходности, колотила руками о дверь, сбивая костяшки в кровь, но тщетно. Тело передало бразды правления врагу, объявило капитуляцию.
– Почему же ты не убегаешь, крольчишка? – шептал Гюнтер. – Почему ослабила бдительность? Маленькие зверьки должны находиться в бесконечном ожидании нападения, – он прикусил мочку моего уха, пустив мурашек в бег по телу. – Какой ты неправильный кролик, не думаешь?
Мне было мерзко от одного его присутствия. Тошнота подступила к горлу, а внутри закипала злость. Я продолжала бороться, молотя дверь без остановки, выкрикивая ругательства в адрес парня, который только бесконечно смеялся у меня в голове, продолжая издеваться. Рука, покоившаяся на шее, поднялась чуть выше. Рывком схватив меня за волосы, Гюнтер потянул на себя, срывая с моих губ вскрик боли.
– Отпусти ее, – Натсуме было дернулся в мою сторону, но Бласка преградила ему путь.
– Но-но, герой-спаситель, никого ты сегодня не утащишь из рук дракона, – девушка рассмеялась. – Твою принцессу уже пережевывают. Вскоре от нее останутся косточки да тлеющие угли.
– Спой для меня, крольчишка, – Гюнтер вновь дернул меня за волосы.
Я завыла, свернувшись калачиком около запертой двери. Злость угасла, и я молила его прекратить. Пальцы непроизвольно сжались, ногти впились в ладони, пытаясь заглушить одну боль другой.
Коридоры опустели. Едва завидев Гюнтера с Блаской, ученики предпочитали скрыться, оставив жертву наедине с мучителями. Негде было искать спасения, ждать помощи. Нам никогда никто не помогал. Одни дни были лучше других, когда те двое просто не обращали на нас внимания или вымещали жестокость на других, но случались и другие, когда нам доставалось, стоило просто попасться на глаза.
Пальцы, сжимающие мои волосы, разжались. Я тщетно понадеялась, что спектакль окончился, и марионеток выпустят на волю. Все только начиналось.
– Снимай плащ, – требовательно приказал Гюнтер.
– Нет! – обреченно завопила София. – Что же ты делаешь, чудовище?
Руки потянулись к шнурочкам, затянутым около шеи. Потянув за один из них, я развязала узел и стянула с себя плащ. Ткань плавно осела на пол. По телу прошелся озноб. Я не чувствовала холода, царившего на острове. Леденело все внутри меня.
– А теперь обувь. Давай, крольчишка, не пытайся сопротивляться. Не выйдет.
Я наклонилась и расстегнула молнии на ботинках. Постепенно стянула один за другим. Ноги начали замерзать.
«Только бы это скорее закончилось. Только бы закончилось…»
Гюнтер сорвал кулон с моей шеи, подобрал обувь и плащ с земли. В его взгляде плясали безумные искры. Дым в моей голове становился плотнее. Парень смотрел мне в глаза, скалясь, и во мне что-то медленно умирало.
– А теперь слушай меня, глупая Ривэрто. Либо выметайся из Академии и беги в свой ничтожный мир, либо прячься по всем углам, как только где-то вдалеке завидишь меня. Бойся, скрывайся, будь начеку каждое мгновение, потому что я найду тебя, освежую и растопчу твой мир, – голос немца в моей голове заглушал все иные звуки.