— Как думаешь, моя мама спала с человеком? — в голосе Натсуме проскользнула нотка вины.
Я уставилась на друга, пытаясь переварить сказанное. С чего вдруг ему такие мысли принялись проедать мозг?
— Ты что, принял слова этой идиотки Бласки всерьез? — София отвесила парню подзатыльник. Выглядело это порядком забавно, ведь девушка на целую голову была ниже. — Она же рождена, чтобы унижать людей. Сколько раз повторять? Все, что говорят Гюнтер и Бласка — вранье и не считается.
Я не выдержала и рассмеялась. Вдруг стало так легко и уютно. Будто я, наконец, вернулась домой после длительного путешествия. Я сгребла неугомонную парочку в свои объятья, и слезы, копившееся внутри долгое время, брызнули из глаз. Окружающий мир сжался до размеров рисового семечка, и существовала лишь наша троица нелепых чудиков.
— Как же я за вами соскучилась…
Обреченная на вечное скитание в одиночестве четыре года обучения в Академии, мне посчастливилось повстречать этих двоих, что, как и я, не вписывались ни в одну компанию. Натсуме предавали его белесые глаза. Сей феномен прозвали Ярув, что переводится как «Взгляд Близнецов». Хибики, сестра парня, имела такой же цвет глаз и предпочитала одиночество. Рожденная с даром Эновисон, как и я, девушка полностью погрузилась в мир душ, отгородившись от реального. Но даже это не стало причиной для меня бросить попытки поладить с Хибики, ведь она нравилась мне в своей ненормальности. А София же была просто безумна сама по себе. Неугомонная девчонка без царя в голове, живущая без тормозов и запретов, без труда завоевала мое сердце и расположилась в одной из самых просторных комнат.
— Хибики просила передать, что без тебя на занятиях ей скучно, — Натсуме неловко похлопал меня по спине и отстранился. — Она ждет, когда ты вернешься.
— Я успела пропустить что-то интересное?
София пожала плечами.
— Если выпендреж Гюнтера можно считать событием года, тогда ты определенно отстаешь от всей Академии. А в целом, ничего такого. У нас были вводные занятия с преподавателями. Этот год обещает быть не таким уж и трудным. Больше уклона в историю и культуру, чем в практику. А еще, вроде как, будет производиться распределение на следующий год в различные точки мира на выпускной экзамен, но уже под конец семестра.
Вдруг живот скрутило, а сердце переполнилось животным страхом. Знакомые ледяные руки схватили меня за затылок, а цепкие пальцы вцепились в мозг, выпуская едкий дым, застилающий взгляд. Катастрофически не хватало воздуха, но чужое присутствие в голове не позволяло сделать вдох.
— Тише, девочка, это всего лишь я, — насмешливый голос взорвался внутри, разнося мою сущность ошметками по всему черепу. — Я ведь предупреждал тебя.
— Айви, что с тобой?
Обеспокоенное лицо Софии застилала дымка, созданная Гюнтером в моей голове. Его мерзкие руки перебирали только расставленные по местам мысли, устраивая кавардак, сметая с полок воспоминания и давя их ногами.
«Что ты делаешь? — истерически вопила я. — Прекрати, пожалуйста. Это ведь моя жизнь!»
— Думаешь, мне есть до этого дело? — прошептал парень мне на ухо.
Тело порывалось отшатнуться, броситься бегом, спрятаться, но я стояла, пригвожденная к полу, в ожидании дальнейших действий врага.
— Вот тебе и сюрприз! — появление пафосного женского голоса не удивило меня. Гюнтер редко оставался один в стенах Академии. — Кто это у нас здесь? Излюбленная принцесса Сената. Как поживаешь, Ривэрто?
— Бласка… — прошипела София, отступая на шаг назад.
Словенка не заставила себя ждать. Обойдя меня, девушка подошла вплотную к моим друзьям, ищущим поддержки друг у друга. Некогда прекрасные длинные волосы короткими обрубками свисали чуть ниже ушей, что предавало лицу Бласки некой остроты. Она была красива в своей угрожающей манере, а дружба с Гюнтером сделала ее жестокой. Он буквально вложил ей в голову мысль, что мы несем угрозу чистому роду мортов, взрастил в ней ненависть к нашей троице, а далее девушка двинулась собственным умом, нежась в лучах покровительства немца.
Бесспорно, нам перепадало больше всех, но и другие ученики не оставались без внимания. Слабость, непокорство, неуважение жестоко карались этой парочкой, самопровозглашенными Королем и Королевой Академии, что принялись вершить «правосудие».
— София, — нараспев протянула Бласка. — И слепой выродок. Смотрю, вы по дороге подобрали огненную принцессу.
«Отпусти меня! Отпусти!»