- Мама…
- Я ненавижу Масамунэ за его деяние. Хоть я и мать ему также, как и тебе, это не искупает его греха - убийства тебя.
Кодзиро до крови прикусил губу и проговорил:
- Но кто подтолкнул его? Кто принудил его к этому? Разве… то была не твоя вина, мама!
Охигаси беззвучно ахнула, как от удара.
- Ты говоришь… говоришь, что твоя мать во всем повинна?
- Да, говорю! Если бы ты не предпочитала меня ему, ничего бы не случилось! Он мстил за твою любовь! - из глаз Кодзиро брызнули слезы. - Мама, почему ты не любила нас поровну? Разве ты не понимала, как он был одинок? Он же твой сын, так почему ты не любила его?
- … - Ты винишь… меня… в той трагедии? - пробормотала Охигаси. - Почему я не любила Бонтэна… Говоришь, это наказание…
- …
- Почему я… не любила его…?
- …Мам.
- Почему мама не любила Бонтэна…?
Озадаченный, Кодзиро пристально на нее смотрел.
По ее щекам катились крупные слезы.
- Нет и не было такого дня, когда мама не думала бы о Бонтэне…
- Мама, - прошептал Кодзиро.
- Да, это правда. Ты верно сказал, я не боготворила Бонтэна, как тебя. Но Кодзиро…
- …
- В глубине материнского сердца столько слов, которые легко не скажешь посторонним!
Наоэ смотрел на нее, не отрываясь. Лунный свет скользил по залитому слезами лицу Охигаси и придавал ее острому взгляду почти божественное сияние. Жесткое, строгое лицо. Но это лишь больше подчеркивало живущую в ней любовь… лицо матери…
“Бодхисаттва…”
Мокрое от слез лицо обратилось к ним.
- Кодзиро, ты должен принять правление. Я отдаю страну, которую не смог получить Масамунэ тебе, которого он погубил, - вокруг ее тела занимался бледный рассеянный свет. - И я никому не дозволю вмешаться! Никому!
- !
- Мама!
Охигаси, взвыв, изо всех силы швырнула в Наоэ ненпу.
Гошинхеки Наоэ блокировало ненпу прямо перед ними, полетели со свистом, раздирающим барабанные перепонки, искры.
- Ааа!
Наоэ рассекал свет руками.
- Ааа!
Охигаси отшатнулась, прижимая руку ко лбу.
- Бай! - выкрикнул Наоэ.
- Наоэ-удзи!
Тело Охигаси было сковано. Кодзиро попытался остановить его, но Наоэ, не обращая на него внимания, свел ладони в ритуальном жесте.
- Ноумакусаманда боданан баисирамандая соака!
- Перестаньте! Пожалуйста, не надо, Наоэ-удзи! - Кодзиро повис на нем.
- О великий Бисямонтэн! - Наоэ стряхнул юношу прочь. - Даруй мне силу Твою, дабы истребить зло!
Из его кулаков вырвался ослепительно белый шар.
- Ты…! - сдавленным от ненависти голосом взвизгнула Охигаси. - Будь… ты… проклят!
- Не надо, Наоэ-удзи!
Он не мог позволить себе быть снисходительным.
- Тебуку!
Вспышка. Неистовая мощь тебуку вырвала Охигаси из занимаемого ею тела, и все утонуло в этой бешеной силе. Охигаси издала дикий вопль. Свет оборотился ветром и унес ее дух вон.
В пронзительно чистой белизне Кодзиро простонал:
- Мама…!
Кррак. Масамунэ внимательно разглядывал осколки чашки, которая вывалилась у него из рук. Его жена Мэгохимэ посмотрела на него с удивлением:
- Доно?
Масамунэ поднял глаза к луне, медленно плывущей в небесах Сэндая. Ему показалось, что кто-то позвал его по детскому имени.
“Мама…? “
Свет угасал. На сад поместья Уэсима, где покоилось женское тело, вновь опустилась тишина. Рядом лежали останки онре Могами: тебуку Наоэ изгнало и их. Кодзиро молча глотал слезы.
- Кодзиро-доно…
Юноша даже не шевельнулся. Наоэ окликнул еще раз, потянулся положить руку ему на плечо.
Кодзиро яростно отбросил его ладонь и повернулся, в его глазах полыхала ненависть.
- Кодзиро-доно, поедем со мной в Сэндай, к твоему брату.
- …
- Кодзиро-доно.
Кодзиро опустил взгляд. Его плечи вздрагивали. От гнева?
Наоэ подождал немного и развернулся, собираясь уходить. Лишь тогда Кодзиро заговорил:
- Наоэ-удзи.
- Да?
- Кинрин хо могут противостоять Гозанзэ Мео хо(1) и Дайтоку Мео хо(2), - сказал юноша, продолжая стоять к нему спиной. - Вы победите, если ударите ими двоими сразу.
- Гозанзэ (3) и Дайтоку(4) одновременно…
- Я просил вас передать моему брату. Сказать ему о маме и мне…
Наоэ кивнул:
- Обещаю.
Юношу бил озноб. Он опустился на колени перед телом женщины, бывшей сосудом для его матери. Наоэ поглядел на него через плечо и покинул сад.
Близился рассвет. Наоэ хмурился на светлеющее небо, на его лицо вернулась суровость.
“Кагетора-сама..!”
––––––––––––––––––––-
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Гозанзэ Мео
Также известен как: Траилокявиджая Видя-раджа, Завоеватель Трех миров
Один из Пяти Великих Королей Мудрости, чья сторона света - восток. Имя символизирует победу над врагами из трех миров олицетворенной вселенной - небесного, земного и подземного царств. Гневный бог, его цвет синий. Обычно Гозанзэ изображают с тремя лицами и восемью руками, причем две руки сложены на груди в мудре ваджрахумкара (даирикикеи, или “клятва неистовой силы” в японском )
2. Дайтоку Мео
Также известен как: Ямантака Видя-раджа, Завоеватель Смерти, Ваджрабхаирава, Рокусокусон - “Почтенный Шестиногий”
Один из Пяти Великих Королей Мудрости, чья сторона света - запад. Он гневное олицетворение Амида Нераи, его изображают с шестью лицами, шестью руками и шестью ногами. Дайтоку ездит на священной корове или буйволе, ему поклоняются как богу победы. Он поражает боль, яды, змей и драконов.
3. Гозанзэ Мео хо
Ритуал Гозанзэ Мео для нейтрализации кинрин но хо.
4. Даитоку Мео хо
Ритуал Даитоку Мео для нейтрализации кинрин но хо.
Кувабара Мизуна
ЯНТАРНЫЙ ЗВЕЗДОПАД (книга 4)
Перевод с англ.: Кана
Глава 3: Город, застигнутый бурей
Свинцовые тучи зависли низко в небе.
Женщина, стоя под дождем, осматривала неясные руины воронки, что осталась на месте Северо-восточной университетской больницы. Незваная гостья выглядела странно: подойдя поближе, можно было увидеть причудливую ауру вокруг нее. Она осторожно поднесла ко рту сжатые в кулак пальцы левой руки и тронула их языком, будто демон, пробующий человеческую кровь. Мудра Дакинитэн, вот что это было:
- Наамаку санманда боданан кирику каку соака…
Вокруг женщины зловеще дрогнул воздух, а мгновением позже затеплилось бледное сияние.
- Наамаку санманда боданан кирику каку соака. Наамаку санманда …
Сияние приняло очертания зверей - коко, духи-лисы Дакинитэн, начали свой воздушный танец.
- Он дакини сахахаракятэй соака.
Коко заметались вокруг женщины, а в кругу их лежала маленькая деревянная куколка - коппасин.
- В атаку, лисы!
Духи подчинились немедля - с рычанием и оскаленными клыками они набросились на коппасин. Однако же…
Аааааааа!
Лисиц словно смело, и они в корчах ударились о землю. Женщина - Могами Есиасу - пристально смотрела на коппасин, который будто бы дрожал…а потом в воздухе над ним возник мерцающий образ гневного безжалостного божества.
- Это…!
Неуклюжее тело, щетинистые волосы, белая кожа, три глаза, шесть рук, обвитые змеей - таковым предстал клокочущий, наводящий ужас образ демонического буддистского бога.
Семэн Конго!
- Кто сотворил его…! - простонал Есиасу себе под нос, прищелкнув языком. - Они что же, полагают, это заклятье остановит нас…?!
Он снова поднял руки в ритуальном жесте, поднимая коко:
- Он дакини сахахаракятэй соака.
Лисицы, одержимые желанием убивать, окружили Семэн Конго. Все три глаза жестокого божества вспыхнули.
- Он дакини сахахаракятэй соака! …Убейте его, лисы! - прорычал Есиасу.
Коко набросились на божество. Семэн Конго угрожающе поднял шесть рук и начал расправу над скалящимися лисами: давил, разрубал мечом, разбивал о землю… Началось неистовое сражение.