Юзуру вскочил и вцепился в изумленного Наоэ:
- Как здорово, что с вами все хорошо! Мы все так беспокоились…!
- Это Чиаки Сюхэй вас привез?
- Ага, мы приехали сюда вчера вечером. Но…
Наоэ натолкнулся взглядом на дверь:
- О Кокуре-сан я наслышан. А Такая-сан как? Он здесь?
- Да, но…
Увидев несчастные глаза понурившегося Юзуру, Наоэ мягко попросил:
- Не могли бы вы рассказать в деталях о том, что происходит в Сэндае?
- Ладно, - кивнул Юзуру и рассказал все, о чем знал.
Выслушав его, Наоэ нахмурился и прищелкнул языком:
- Кажется, я отстал от жизни. Не думал, что сила кинрин но хо уже так проявила себя…
- Чиаки и Аяко-сан отправились к развалинам. Сказали, что будут изгонять того, кто наложил заклятие…
- Ясно. С этим разобрались, Юзуру-сан, а вы сами как? Мы ведь сейчас в гипнотическом барьере.
- Ну, - Юзуру засучил левый рукав куртки, и под ним обнаружился браслет, который Наоэ когда-то дал защитой от духа Сингена. - Мне его Чиаки дал. Сказал, что пока он на мне, заклятие Могами не подействует. Так что я нормально и физически, и психически.
Этот браслет подходил Юзуру: с ним было очень спокойно.
“А Кагетора-сама…”
Наоэ снова перевел взгляд на закрытую дверь.
- Такая медитирует, - подсказал Юзуру. - Он всерьез собрался вернуть силы.
Наоэ вздрогнул:
- М-медитирует?
Юзуру кивнул, и Наоэ пронзило нехорошее предчувствие. Медиация позволяет углубиться в самые дальние уголки себя, к той, истинной личности.
Разжав вспотевший кулак, Наоэ повернул ручку и неслышно вошел в комнату. В центре традиционного японского помещения на десять татами сидел Такая в позе лотоса. Ему уже не было дела ни до постороннего присутствия, ни до звуков: он погрузился в глубокий транс. По ровному напряжению, окутавшему его, можно было предположить, насколько Такая ушел в себя.
Все же медитация никак не походила на спокойную: с начала ее минуло уже два часа, но глубочайшие слои подсознания упорно выталкивали Такаю. Вот она, стена самовнушения, которой окружил себя Кагетора. Стена настолько твердая, что не позволяла Такае сделать к личности Кагеторы ни единого шага. Но на этот раз он не собирался сдаваться без боя и продолжал жестокое сражение с самим собой. Если он не сокрушит стену, то не приблизится к Кагеторе, не сможет постичь его силы. Инстинктивно Такая это понимал, потому и собрал все возможности духа на штурм.
Наоэ словно парализовало.
“…Кагетора-сама…”
На лице Такаи еле заметно читалась мука - ничего, кроме боли. Он боролся сам с собой. Нерушимая стена, которую воздвиг Кагетора, сильнейший из Якш, - ее не так просто разрушить. Однако иного выбора у Такаи не было.
В душу немедленно пополз страх, и Наоэ затрясло. Такая вот-вот вспомнит, вот-вот снова превратится в Кагетору, вот-вот вернет воспоминания трагического прошлого.
Стена почти поддалась.
Тебя одного я никогда не прощу…
Кровь отхлынула от лица Наоэ.
Никогда не прощу, до конца веч…!
- Кагетора-сама! - выкрикнул Наоэ, отгоняя прошлое.
Юзуру дернулся от неожиданности.
Наоэ бросился к Такае, ухватил его за плечи и начал отчаянно трясти:
- Кагетора-сама! Пожалуйста, прекратите! Пожалуйста, не надо, Кагетора-сама!
- Наоэ-сан! Что с вами?! Наоэ-сан!
- Кагетора-сама! Кагетора-сама!
Наконец Такая поднял веки и встретился с Наоэ, который неистово кричал и тряс его, глазами. Он посмотрел слегка затуманенным взглядом и невнятно выговорил:
- …Наоэ…
- Кагетора-сама…
У Наоэ словно гора с плеч свалилась, а Такая распахнул глаза во всю ширь:
- Наоэ…ты?
- Кагетора-сама…
- Почему, Наоэ?! Скажи, а! Почему Кагетора запечатал память?! Что это за стена?! - Такая сорвался на крик и вцепился в пиджак Наоэ. - Я не могу прорваться…Никак не могу разбить ее! Я не могу пробиться дальше! Почему, почему у меня не выходит?! Почему память запечатана так крепко?!
- Кагетора-сама…
- Что ты сделал Кагеторе?!
- !
Слова Такаи пронзили Наоэ душу и отняли дар речи. Прямой взгляд его требовал ответа.
В этот момент Наоэ снова осознал, как глубоко погряз в грехах. Такае - Кагеторе, который мог бы жить счастливо без памяти, снова пришлось поднять те полные боли воспоминания. И на этот раз, еще хуже, чем раньше…
И на чьей же совести она - боль Кагеторы. Нет, просто кто виновен в ней?!
- Нао…!
И Наоэ, не говоря ни слова, притянул Такаю к себе.
Притянул и крепко обнял - без ответа. А что еще оставалось делать?
- Косака, подонок…Почему… - простонал Чиаки.
Косака безразлично взглянул на него:
- Ну, Ясуда-доно, Какизаки-доно, никак не ожидал встретить вас здесь.
- Что это все означает, Косака Дандзе?
- Право, почему это должно нечто означать? Я случился рядом с местом грызни лисиц и Яш и просто не смог пройти мимо.
Чиаки и Аяко пригвоздили Косаку убийственными взглядами.
- И мне вовсе не по нутру позволить этой изящной заклинательнице быть вашим соперником. Слушайте меня хорошенько, Перерожденные Уэсуги. Я, и никто другой, сотру вас в порошок. Именно мне предстоит оборвать ваши жизни…!
- !
Закрутившись у ног Чиаки и Аяко, сильнейший порыв ветра с воем обрушился на них, будто сотни ножей вонзились в тело.
- …!
Руки, вскинутые для защиты, пронзила острая боль - их покрыли бесчисленные порезы.
Это сработало лезвие вихря.
- …Сволочь! Никакого понятия!
- Нагахидэ! Берегись!
Оглянувшись, Чиаки заметил пылающих коко, берущих их в окружение. Есиасу продолжал упоенно читать мантру.
- Она что, чудовище? Вот мерзавка!
- Идут!
Пространство вокруг зловеще взвыло, и коки бросились в третий раз. Косака, озаренный вспышками, выкрикнул:
- А теперь я!
Аяко поспешно изобразила мудру и соорудила гошинху над Чиаки. Воздушные ножи скользнули вдоль плетения барьера. Чиаки цокнул языком.
- Так их не победить.
Чиаки сосредоточился: огромная бетонная глыба за Косакой (весила она, вероятно, побольше тонны) вздрогнула и с громким треском развалилась на части. Куски ее полетели в Косаку.
- !
Что-то невнятно выкрикнув, Косака развернулся и загородился стеной. Лезвие ветра, призванное им, устремилось навстречу осколкам бетона, разбивая их один за другим. Затем Косака собрал в ладони силу:
- Умрите, Яша-шуу!
- Тебе того же!
Чиаки проделал то же, и они с Косакой атаковали одновременно. Их силы столкнулись с ужасающим треском и взорвались.
- Ууй!
- Нагахидэ!
Аяко заслонила уязвленного Чиаки, однако лисы подбирались сзади. Чиаки сомкнул ладони в ритуальном жесте:
- БАЙ!
Лисиц разбросало, но тут подоспел Косака со своим лезвием вихря. Аяко пригнулась и запустила в Косаку силой.
- Он кири каку ун соака, он кири каку ун соака…
Ночь бурлила от мечущихся лис - Есиасу оказался сильнее, чем они ожидали.
- БАЙ!
Чиаки изгонял непрерывно, но все уже превратилось в соревнование на выносливость. Тебуку отнимало слишком много сил. Если они не убьют хозяина коко, им не поздоровится.
- Думаешь, я позволю тебе сделать это?!
Даже когда Чиаки удавалось накинуть на Есиасу гебаку, коко продолжали яростно набрасываться, и собрать силу не получалось. Внимание же Аяко полностью занимал Косака.
- Зачем ты… перешел на сторону …Могами?!
Отвечая на удар, Косака парировал:
- На сторону Могами? Хе… я просто хочу …одолеть вас.
- Перебежчик!
Пространство между ними разорвало взрывом. Силы были равны…хотя нет, кажется, у Косаки было преимущество. Он сражался самозабвенно, и с губ его не сходила слабая улыбка.
Но…
Концентрация Косаки вдруг спала, будто что-то отвлекло его на секунду. Аяко не упустила крохотной возможности одержать верх: