Не существует внешних символов, даже самых изощренных, которые могли бы заменить янтру тела. На физическом и психологическом планах человеческое тело рассматривается в тантризме как один из самых мощных инструментов духовной трансформации: оно представляет физический субстрат божественного, в котором начинается раскрытие бытия, хранилище неисчерпаемой силы (гл. 5). Только мобилизуя силу и пробуждая ее от сна, можно вполне ощутить ее как божественную милость. «Вечная сущность внутри, какая нужда в поиске внешних средств для освобождения?»[9]. Тело — священный центр всех ритуалов, формула, призыв, медитация, богослужение: «Здесь (в теле) есть Ганг и Джамуна, Праяга и Бенарес, солнце и луна. Здесь есть священные места, здесь есть питхи (центры паломничества) и упапитхи. Я не видел более священного места, чем мое тело»[10]. В самом деле, «янтра, которой является тело — лучшая из янтр»[11].
Янтра как архетипическая целостность
Современный человек, не знакомый с древними ритуалами, спонтанно рисует или воображает мандалообразные и янтрообразные композиции, когда он достигает состояния взаиморастворения враждующих сил в своей душе. Исследования К.Г. Юнга показали, что такие символы не «искусственны», а естественны, первичны, происходят из внутренних источников. Они появляются из универсальных человеческих потребностей и воплощают «вневременные» универсальные принципы языка архетипов, который физически и духовно неотделим от жизни. Это очевидно, если принять во внимание впечатляющую частоту, с которой схожие архетипические формы появляются в различных мировых культурах. Мандалообразные формы, например, можно найти в образцах шаманского искусства, в живописи на песке индейцев Навахо, в кельтских мотивах и в формах танцев суфийского ордена. Следовательно, янтры — не просто религиозные знаки определенного культа. Они представляют собой объективные формы выражения. Янтры — первичные «отпечатки» сознания — «формы мышления», для которых не существует межкультурных барьеров и которые являются наследием всего человечества.
В древних обществах человек рассматривал себя как часть природы, а природу — как часть себя. Обретая видение единства, он создавал священные символы и использовал их в опыте трансперсональных переживаний. Священные символы давали ему возможность рассматривать себя как часть «сакрализованного» космоса, дышать и двигаться в гармонии с жизнью, в которой все элементы существования взаимосвязаны. Для древнего человека вселенная была полна качественных значений. Современный человек, с другой стороны, «десакрализировал» космос, развил фрагментарное видение вселенной и утратил первоначальное единство с природой. Результатом этой «квантификации» и отчуждения внутренней сферы стала утрата личностного сознания, утрата внутренних и внешних сил. К. Юнг говорил, что важнейшая жизненная потребность человека — открыть свою собственную реальность через культивирование символической жизни: «Человек нуждается в символической жизни… Но у нас нет символической жизни… Есть где-нибудь в ваших домах уголок, где вы можете отправлять ритуал подобно тому, как это происходит в Индии?12.
Символы, подобные янтре, являются преобразователями психической энергии. Такие символы сами позволяют нам открыть «утраченную часть целого человека», что делает жизнь приятной, лучистой и бесконечно значимой.
2. Архетипическое пространство и священный звук
У каждой культуры имеются священные места, полные духовного значения. Храмы, пещеры, святилища или формы рельефа, например, скалы, служат точками жизненного контакта и центрами аккумуляции энергии. Такие места, освященные однажды в соответствии с традиционным каноном, излучают святость, и их ограда отделяет архетипическое сакральное пространство от внешнего окружения. Два пространства — мир внутри ограды и мир вне ее — означают также психологическое разделение сущности человека и его обыденных интересов. Стена, изгородь или «магический круг» — какая бы форма ограды не использовалась — находится между видимым и невидимым, и предполагает ритуальное разделение двух различных реальностей: сакральной, в которой присутствует манифестация божества, и профанной реальности обыденного существования.
9
Abhinavagupta. Tantrasara, text cited by G. Tucci in The Theory and Practice of the Mandala, p. 140.
11
Гандхарва Тантра. Текст приводится в книге: Karpuradistotra, р. 64 12. Цит. в кн.: F. Edinger. Ego and Archetype, p. 109.