Юрий Лугин «Избранные места из переписки» по поводу Конкурса TeenLife
Еще пару-тройку лет назад, где только было можно, громогласно сетовал по поводу отсутствия подростковой литературы как таковой. Тех самых книг, без которых своего отрочества я представить не могу, - таких, как «Всадники со станции Роса» Вл. Крапивина и «Милый Эп» Г. Михасенко для поколения семидесятых, «Чучело» В. Железникова для «восьмидесятников» и т. д. Если в начале двухтысячных ситуация с детскими книгами выправилась, то с подростковыми это стало происходить буквально в последние два года. До этого ситуация представлялась мне совершенно катастрофической - и как учителю, которому нечего предложить для обсуждения своим старшеклассникам, и как просто читающему человеку, изнутри наблюдающему процесс потери интереса к чтению у тех же подростков.
Поэтому, когда конкурсы подростковой литературы вдруг один за другим посыпались, как грибы после дождя, я обрадовался: «Наконец-то!» Но, несмотря на то, что появилось много стоящих подростковых книг, разочаровался я довольно быстро. Потому что практически во всех конкурсах проявилась те же тенденции, которые четко прослеживаются и на «Лит-Эре» в конкурсе TeenLife:
1) Соотношение участников к участницам забега чуть ли не 1 к 10
Таковое соотношение на самом деле достаточно объективно характеризует сложившуюся в современной литературе ситуацию, где авторы-женщины успешнее авторов-мужчин. В общем, так всегда было, и в любом жанре в первом десятке самых успешных всегда женщины занимают первые три места в верхней пятерке. Но перекос имеет быть, и ничего хорошего в нем нет. Хотя бы потому, что дамская проза сейчас в коммерческом тренде. Ключевые слова - «сейчас» и «в коммерческом». То есть явление временное: кризис перепроизводства заканчивается полным схлопыванием производства из-за потери спроса, то есть интереса к продукту. Ну а «коммерческое» никогда литературу вперед не двигало.
2) Процентов 70 заявляемых на подростковые конкурсы книг на самом деле не подростковые, а инфантильные. Или сплошная рефлексия по поводу переживаемого или пережитого факта собственной биографии, или «закос» под красивые импортные истории про куколку Барби, рядом с которой обязательно должен быть кукол Кен.
Понятно, что в основе любой книги личный жизненный опыт всегда во главе, и любой герой у любого автора строится все-таки с опорой на известную формулу «я в предполагаемых обстоятельствах». Но когда подобные откровения идут лавиной, да еще и в виде дамских историй «для деффачек», все они нивелируются через какой-то достаточно примитивный общий знаменатель и выглядят горошинами из одного стручка. И если в мужском исполнении истории, основанные на фактах личной биографии, могут быть интересными при условии, что сам пережитый факт драматичен и порождает катарсис в восприятии читателя, иначе творческая несостоятельность автора обнаруживается сразу, то в дамском исполнении действительно талантливые книги (и очень психологически мотивированные, кстати), основанные на том же принципе, просто тонут в потоке пошлого глянца. По гамбургскому счету, той же творческой несостоятельности... которая именно сейчас почему-то очень котируется на рынке. Как и любой глянец.
3) Подростковый возраст - самая трагическая пора в жизни человека, которая уходит в область счастливых воспоминаний лишь при условии, что подростку удалось выстоять и не сломаться, благодаря ли семье, спорту, увлечению, интересу к учебе, хорошей дружбе или возвышающей светлому чувству первой любви. И очень важно именно в это время читать те книги, которые помогают выстоять. О хорошей и светлой любви, настоящей дружбе и далее по списку. То есть книги с определенным дидактическим посылом или катарсисным началом, осмысление-переживание которых что-то может прояснить юному читателю в состоянии окружающей его действительности. На любом конкурсе такие книги всегда есть... И чаще всего отборщиками игнорируются в пользу развлекательных книжечек, круто замешенных на эскапизме - фэнтезийном или еще каком. Здесь какая-то удручающая для меня ситуация: коммерческий потенциал таковых книжонок - причина или следствие издательской политики? Специально тиражировать то, что пипл схавает, это чуть ли не единственно возможный способ у издательств остаться на плаву. Но, потворствуя пиплу, издательства лишают себя будущего, потому что не формируют читательский интерес в том возрасте, когда этот интерес и должен формироваться. То есть в подростковом - и на опережение. Фэнтези как жанр сам по себе читается в первую очередь подростками. Писать же фэнтези для подростковой аудитории надо по той же формуле, когда «как для взрослых, только лучше»). То есть быть равным Хайнлайну, Вл. Крапивину или С.Лукьяненко времен написания «Рыцаря 40 островов». Однако вектор для наших книгопродавцев задают не они: вот как-то очень хочется нашим книгопродавцам поиметь толику прибыли вдобавок к той, что они поимели от переводных (и на самом деле, вторичных и очень толково конъюнктурно просчитанных) историй про Голодные игры, Дивергентов, Бегущих в Лабиринте по направлению в Хогвартц. Боюсь (и не без оснований), что интерес к подобным книгам так же резко схлопнется года через 2-3, как схлопнулся интерес к «вампирским» закосам под «Сумерки» в дамской прозе, которые косяками и на «ура» шли еще три года назад.