Столицу Японии Хонда Тосиаки предлагал перенести на Камчатку, так как полуостров этот окажется в центре будущей империи да и земля там богаче, чем Японские острова. В обмен на блага цивилизации, которые японцы принесут завоеванным народам, в Японию хлынет поток продовольствия и других товаров. И тогда, утверждал ученый, Японию с полным правом назовут Владычицей Востока.
Опираясь на опыт Англии, Тосиаки составил подробный план колонизации близлежащих территорий и был совершенно уверен, что блага цивилизации, которые Япония принесет туземцам, достаточная цена, чтобы заставить местное население не жалеть о своем насильственном порабощении.
Хонда считал необходимым немедленно претворить свои планы в жизнь. «Иначе будет поздно. С каждым днем возвратить Эдзо (старое название Хоккайдо. — А.Ш.) становится все труднее, потому что айны постепенно перенимают русские обычаи», — писал он.
Еще в 80-х годах XVIII века японский ученый Кудо Хэйскэ писал о возможности русификации туземцев, которые принадлежат к одной с камчадалами расе. Он утверждал, что туземцы повинуются теперь приказаниям русских и «больше не считаются с пожеланиями японцев».
Начальник магистрата Хакодате в 1803 г. писал: «Россия никогда не вторгается в цивилизованные страны, где существуют правительства. Единственно, что делают русские, — это воспитывают туземцев, которые в настоящее время не умеют даже готовить пищу».
Правительство Японии не разделяло колониальных идей Хонда Тосиаки, но все же сделало первые шаги к экспансии на север. Так, в 1798 г. на Итуруп был послан правительственный чиновник Морисигэ Кондо, который должен был проследить, чтобы русские не появлялись на этом острове. Японский историк Итиро Нумада писал, что Кондо вырыл на острове столбы, поставленные там русскими. В 1801 г. японские чиновники Гэндзюро Тояма и Уэхида Мияма прибыли на остров Уруп, где попытались тоже выкопать поставленные русскими столбы, несмотря на то что на острове существовало русское поселение Александра.
29 июля 1802 г. главное правление Российско-Американской компании обратилось к Александру I с просьбой о разрешении на отправку из Кронштадта первой русской кругосветной экспедиции, с тем, чтобы доставить в свои тихоокеанские владения припасы. Александр I утвердил это предложение в тот же день. 7 августа начальником экспедиции был назначен Иван Федорович Крузенштерн (1770–1846 гг.), а его помощником — капитан-лейтенант Юрий Федорович Лисянский (1773–1837 гг.), который приобрел в Англии два шлюпа, получившие названия «Надежда» и «Нева». «Надежда», водоизмещением 450 тонн, имела на вооружении 16 пушек, а «Нева», водоизмещением 370 тонн, была вооружена 14 орудиями. Замечу, что оплачивала покупку судов и снаряжала их Российско-Американская компания. Но Александр I разрешил шлюпам нести военные флаги.
Экспедиция должна была доставить в Японию русского посланника — одного из руководителей Российско-Американской компании, камергера Николая Петровича Резанова (1764–1807 гг.). Резанов должен был вручить императору Японии послание Александра I. Там говорилось, что Россия стремится приобрести дружественное расположение всех государств, особенно соседей. Далее говорилось, что император Александр I отправляет четверых японцев с камергером Николаем Резановым и имеет намерение утвердить дружественную связь с японским императором и исполнить все его требования, если он разрешит русским купцам, а также «жителям Кадьякских, Алеутских и Курильских островов, яко… соседственным, приставать не токмо в Нагасакскую гавань и не токмо одному кораблю, но и многим и в другие гавани с теми избытками, какие вам благоприятны будут».
26 июня 1803 г. шлюпы «Нева» и «Надежда» вышли из Кронштадта и отправились в первое в России кругосветное плавание. Лисянский благополучно доставил грузы на Аляску и Камчатку, а 26 сентября 1804 г. шлюп «Надежда» вошел в Нагасакский залив, где его окружили караульные лодки. 76 дней пришлось ждать разрешения на вход корабля на внутренний рейд. Наконец он был поставлен в трех-четырех верстах от города и окружен сторожевыми судами.
Лишь 5 декабря 1804 г. японцы позволили Резанову со свитой сойти на берег. Чиновники торжественно проводили их в Мэгасаки, недалеко от Нагасаки. Там для посланника был построен дом, обнесенный трехметровым забором.
Японское правительство недаром тянуло время. Между приближенными императора разгорелись острые дискуссии по поводу политики в отношении России. Еще почти четыре месяца пришлось русскому посольству ждать ответа от японцев. И только 23 марта 1805 г., то есть спустя полгода после прибытия в Японию, в Нагасаки приехал уполномоченный правительства Тояма Кинсиро.