Соглашение Плаза, однако, не достигло поставленных перед ним целей. Укрепившаяся йена позволила японским фирмам импортировать сырье по более низким ценам, чем прежде, и вкладывать средства в новые заводы. По иронии судьбы, это привело к дальнейшему удешевлению продукции японских предприятий, что вызвало рост экспорта. В период с 1985 по 1987 г. ежегодный активный баланс Японии в торговле с Америкой взлетел с 49 до 87 миллиардов долларов. Опьяненные прибылями, японские фирмы устремились за границу. С 1986 по 1991 г. японские вложения за пределами страны превысили 200 миллиардов долларов. В это время корпорация «Сони» потратила значительную сумму на приобретение «Коламбиа Пикчерз», а «Мацусита» приобрела MCA. В результате эти две японские компании превратились в мощных игроков на мировом рынке развлечений. Тем временем «Хонда» и другие автомобильные компании создали свои производства в самом сердце Америки, а японские фирмы, занимающиеся недвижимостью, приобрели знаменитые поля для гольфа и шикарные отели на Гавайях и в Калифорнии. В самой стране почти поголовная занятость населения, высокие зарплаты и высокие корпоративные инвестиции вылились в невероятный уровень спекуляций. Индекс Никкэй на ведущих биржах утроился — с 13 000 пунктов в январе 1986 г. до почти 39 000 в декабре 1989 г. В то же время цены на жилье и на земельные участки в основных городских центрах также взлетели на головокружительную высоту.
В 1989 г. воздух начал со свистом выходить из пузыря перегретой японской экономики. Упадок, наблюдавшийся в развитых западных державах, и плотная конкуренция со стороны развивающихся стран Юго-Восточной Азии, Латинской Америки и Восточной Европы урезали доходы корпораций. С падением доходов Никкэй свалился в пике. С декабря 1989 по конец 1990 г. его показатель упал на 40 % — с 39 000 пунктов до 24. После этого последовало падение еще на 10 000 пунктов, и в августе 1992 г. показатель упал до 14 000 пунктов. С момента достижения наивысших показателей падение составило 65 %. В то же самое время компании отложили реализацию своих экспансионистских планов, японские потребители колебались, а рынок недвижимости погрузился в хаос, в результате чего бумажные активы потеряли сотни триллионов йен своей стоимости.
После того как лопнул пузырь спекуляций, 90-е превратились в десятилетие увядания, сокращения деловой активности, застоя, пессимизма и, наконец, непреодолимого, захватывающего дух упадка. Между 1992 и 1995 гг. реальные показатели экономического роста колебались в районе 1 % в год. Это был самый слабый показатель за всю послевоенную эпоху. «Мацусита» продала MCA по бросовой цене, в то время как «Сони» понесла тяжелые финансовые потери, стремясь удержать в своих руках «Коламбиа Пикчерз». Но худшее было еще впереди. По мере сползания экономики в депрессию, спекулянты, взявшие банковские кредиты для финансирования своих фондов и приобретения недвижимости, не смогли выдерживать график погашения этих кредитов. Не могли они и быстро продать свои стремительно обесценивающиеся активы, чтобы выкупить облигации. По некоторым прикидкам, японские банки не смогли себе вернуть кредитов на сумму порядка 1 триллиона долларов. Поэтому, в середине 90-х, они урезали выдачу займов, и к другим проблемам японской экономики добавился хруст кредитной системы.
Имея банковский сектор в состоянии кризиса, Япония не смогла избежать сползания в общеазиатский упадок, вызванный коллапсом тайской валюты, произошедшим летом 1997 г. В начале падения рост безработицы в Японии и количество банкротств достигли рекордных отметок для послевоенной эпохи. В ноябре разорились «Саньо» и «Ямаичи», два ведущих брокерских дома страны, а также «Хоккайдо Такусоку», крупный банк Северной Японии, превратив этот месяц в «один из самых страшных в анналах японской финансовой истории», как выразился один аналитик, и вызвав аналогии с банковским кризисом конца 20-х гг. XX столетия{370}. Годом позже, осенью 1998-го, некоторые оптимисты начали поговаривать, что основы японской экономики непоколебимы и что в конечном итоге ситуация изменится. Ответом им прозвучало заявление главы Агентства экономического планирования о том, что в налоговом 1997 г. (1 апреля 1997 — 31 марта 1998 г.) рост экономики составил — 0,7 % и что к началу нового тысячелетия этот показатель ухудшится. Он оказался прав. Валовой национальный продукт за один налоговый квартал, с октября по декабрь 1999 г., уменьшился на 1,4 %, а весной 2000 г. уровень безработицы достиг 4,9 %, что было наивысшим показателем за всю послевоенную эпоху.
В начале эры Хэйсэй лопнул и политический пузырь ЛДП. Весной 1989 г. премьер-министр Такэсита Нобору, который был преемником Танака Какуэй на посту главы фракции ЛДП, покинул свой пост. Это произошло после того, как общественности стало известно о том, что он получил 150 миллионов йен в виде нелегальных выплат от «Рекрут Космо» — компании, занимавшейся издательским делом и торговлей недвижимостью. С новыми проблемами ЛДП столкнулось, когда начали распространяться новости о том, что преемник Такэсита, Уно Сосукэ, оплачивал услуги гейши, а затем выдал ей значительную сумму денег за то, чтобы она сохраняла в тайне пикантные подробности их длительных отношений. Уно ушел в отставку всего через 6 месяцев после того, как занял должность премьер-министра. Новым главой ЛДП и, соответственно, новым премьер-министром стал Кайфу Тосики, малоизвестный депутат парламента, главным достоинством которого было то, что он не был замешан ни в одном скандале. Хотя Кайфу неожиданно завоевал популярность у японской публики, ЛДП по окончании его второго срока на посту премьера вернулась к обычной практике и назначила своего старого сторонника, Миядзава Киичи, руководителем партии и страны. Это был неудачный выбор. В марте 1993 г. Канэмару Син — преемник Такэсита на посту главы старой фракции Танака и вице-премьер — был арестован за получение незаконных выплат от службы доставки «Сагава Кюбин». Во время обысков, проведенных полицией в его офисе и дома, под полом были найдены золотые слитки стоимостью в 1 триллион йен.
Скандалы, связанные с компаниями «Рекрут» и «Сагава», вкупе с неспособностью ЛДП справиться с экономическими проблемами, подорвали доверие к партии и породили период политической нестабильности. Лишившись иллюзий относительно своих старших коллег, ряды ЛДП начали покидать молодые политики. Они создали ряд независимых партий, в том числе Японскую новую партию, Японскую партию обновления (Синсэйто) и Новую партию предвестника (Синто Сакигакэ). Избиратели также отвернулись от ЛДП, которая в результате выборов, проведенных в июле 1993 г., утратила контроль над Палатой Представителей. После сложных переговоров, Хосокава Морихиро, глава Японской новой партии, создал коалицию из семи партий и 9 августа 1993 г. стал первым премьер-министром, который не являлся членом ЛДП, со времени основания этой партии в 1955 г. Когда выяснилось, что он также мог быть замешан в делах с «Сагава Кюбин», Хосокава ушел в отставку. Вслед за ним премьерский пост занимали еще два человека, не принадлежавших к ЛДП. И лишь после этого либеральные демократы вернули кабинет под свой контроль, поставив во главе него Хасимото Рютаро.
Однако во время вступления Японии в новый век будущее ЛДП остается неясным. Общественность демонстрирует невысокую степень доверия преемнику Хасимото, Обучи Кэйдзо, который сам называл себя «обладающим мягкими манерами и трудолюбивым» человеком{371}. В апреле 2000 г. с Обучи случился удар. Он был госпитализирован, но врачи зафиксировали смерть головного мозга. После этого во главе государства встал ветеран ЛДП Мори Ёсиро. Он объявил, что его администрация будет работать на «возрождение Японии» путем создания «богатого духом» общества, в котором люди «живут в безопасности», реализуя свои «мечты о будущем» и порождая «доверие со стороны остального мира»{372}. Несмотря на всю возвышенность этих целей, опросы общественного мнения показали, что большинство японцев слабо верят в способность какого бы то ни было политика вывести Японию из экономической пустыни.