Известную ценность для историко-культурного исследования имеют «норито» — обращения к синтоистским божествам. 28 таких синтоистских молитвословий собраны в восьмой книге «Энгисики» («Церемонии годов правления Энги»), составленной в 927 г., цо сами «норито» значительно древнее. Основная их масса датируется VII в. и относится к так называемой культовой поэзии. Содержание «норито» не только воссоздает религиозный мир древних японцев, но и снабжает нас сведениями об их культурной и хозяйственной жизни. Существуют переводы «норито» на английский язык [Sources…, 1974].[2]
В 815 г. принц Манда и Фудзивара Сонондо составили «Новый реестр кланов и фамилий» («Синсэн сёдзи року») в 30 книгах, т. е. генеалогию 1182 кланов и фамилий страны. Реестр явился итогом длительной деятельности правительства по упорядочению отношений родства в среде знатных кланов. Как мы узнаем далее, уже в первых книгах «Нихонги», рисующих картину далекого прошлого Ямато, выражена тревога по поводу незаконного присвоения фамилий кланов (удзи) и званий (кабанэ). Тенденция к присвоению, а также вообще к нарушению общественной иерархии возрастала по мере притока иноземцев, демографических и социальных пертурбаций. Знатные кланы заводили собственные генеалогии, на основании которых строили свои планы и предъявляли претензии сначала двору Ямато, а затем центральному правительству государства по поводу своего статуса. В VIII в. правительство затребовало для проверки клановые генеалогии (хонкэйтё). Позднее в столице Хэйан и в пяти пристоличных провинциях осуществили перепись, на основе которой и был составлен «Новый реестр». Он признал благородными 1182 клана и фамилии, разделил их на четыре категории по знатности: 1) потомки верховного божества и императорского (царского) клана (кобэцу), 2) потомки остальных божеств Ямато (симбэцу), 3) потомки иноземцев (сёбан), 4) лица неизвестного происхождения (митэйно дзосё). Характерно, что реестр как бы исключал из благородных кланы; нестоличные и непристоличные. В действительности дело обстояло сложнее. После реформ Тайка (645) в так называемом «правовом государстве» («рицурё кокка») иерархия кланов в конечном счете основывалась на положении их представителей в иерархии должностей, рангов, званий, которыми распоряжалось центральное правительство. Если фамилия находилась на государственной службе или имела ранг, то, даже если она жила на о-ве Кюсю, ее включали в реестр по столице, где находилось учреждение, за которым числилась фамилия. Реестр является важным источником для изучения этнического и социального состава населения древней и раннесредневековой Японии.
Китайские источники служат важным подспорьем при изучении Японии интересующей нас эпохи. Если не считать «Шань хай цзин» {«Каталог гор и морей»), «Хань шу» («[Цянь] Хань шу»), «Лунь хэн», «Вэй ле» («Краткая история династии Вэй»), чьи сведения о Японии ограничиваются отдельными строчками или скупыми цитатами, сохранившимися от них в других сочинениях, то речь может идти о китайских династийных историях. Из 25 таких историй 16 содержат раздел, посвященный Японии. Упомянутые разделы входят составными частями в одну из четырех глав, каждая из которых содержит сведения о народностях, живущих в одной из стран света на периферии Срединной империи. Японцы, естественно, отнесены к восточным народам. Описание периферийных народов лишь в тенденции ведется с соблюдением хронологической (летописной) последовательности. Оно более свободно и насыщено сведениями о природе, быте, культуре, обычаях, чем собственно хроники. По объему эти разделы невелики (в пределах нескольких страниц). Они привлекательны тем, что старейшие из них созданы лет на четыреста раньше «Нихонги», содержат исторические факты по таким эпохам (I–V вв.) и районам (о-в Кюсю), которые плохо освещены в «Нихонги», отличаются довольно надежной хронологией.
Девять наиболее древних китайских династийных историй именуют Японию Во (яп. Ва), а японцев — вожэнь (яп. вадзин). Из этих девяти «Вэй чжи» («Описание Вэй»), часть «Сань го чжи» («Описание трех царств») и «Хоу Хань шу» («История Поздней Хань») наиболее близки к древнему источнику — «Вэй ле», ныне утраченному. «Лян шу» («История Лян») и «Цзинь шу» («История Цзинь») во многом следуют «Вэй чжи», а «Суй шу» («История Суй»)— «Хоу Хань шу». «[Нань] Ци шу» («История [Южной] Ци») и «Сун шу» («История [Лю] Сун») [3] основаны на иных источниках, а не на «Вэй ле». В свою очередь, «Сун шу» дала материал для «Нань ши» («Истории южных династий»), а «Суй шу» — для «Бэй ши» («Истории северных династий»).
2
2 Norito: A New Translation of the Ancient Japanese Ritual Prayers. Transl. by D. L. Philippi. Tokyo, 1959; Ancient Japanese Rituals. Transl. with commentaries by E. M. Satow. — «Transactions of the Asiatic Society of Japan». Vol. 7, p. 2. 4. Tokyo, 1879; Vol. 9, Tokyo, 1881; Vol. 27, p. 1. Transl. by K. Florenz. Tokyo, 1900.
3
3 Название Лю (фамилия основателя) придается для отличия этой династии от более известной — Сун X–XIII вв., особенно когда речь идет о летописях этой династии или сношениях с нею. Так же обстоит дело с династией Ци, которую для отличия от одноименной династии периода «борющихся царств» называют «Южной», хотя официально она такого обозначения не имела. По тем же основаниям мы ставим в скобки Цянь в названии летописи «[Цянь] Хань шу».