Я выбрала лекции сэнсэя Като только из-за того, что он смешной. Ну посудите сами, как можно не проникнуться расположением к человеку, когда он влетает в класс, давясь от смеха, как будто бы ему только вот сейчас гениальный анекдот поведали. И так всю лекцию. А тема его — про супертелегероев, как-то неблизкой показалась. И зря. Так на эти серии разных лет посмотришь и понимаешь дух, ощущение жизни японцев в разные годы. Сейчас перешли к началу 70-х. Там все герои-стиляги, с прическами до плеч, в штанах, как у Трубадура из мультика про бременских музыкантов. И как-то от этого веет шестидесятниками. Не совсем конечно, но отголоски. А сам Като, по-моему, вообще представитель японского филиала института НИИЧАВО (Чародейства и Волшебства в исполнении Стругацких). А все его приятели, про которых он часто рассказывает, это новое общество «Кондуит и Швамбрания». Они там все профессора экономики, социологии и прочих умных наук. А развлекаются, подсчитывая и анализируя, что бы на самом деле произошло, появись в мире их любимый с детства телегерой — Ультраман, и во что бы обошлись после этого убытки.
Вообще, как я уже поняла, такие занятия могут быть намного полезнее для языка, чем грамматика. Потому что так ты начинаешь ощущать культурный фон японцев: у каждого поколения ведь свои герои и крылатые фразы. Вы много встречали иностранцев, понимающих, что такое «элементарно, Ватсон»? Так вот, я, кажется, сделаюсь таким иностранцем в японском варианте. Потому что знаю, кто такой этот самый Ультраман. Ничего особенного, кстати. Так, интерпретация Бэтмена, только инопланетного происхождения и с экологическим уклоном. Еще интереснее, я знаю, кто такой Каменрайда[12]. В восьмидесятые годы он был очень популярен. Милейшие серии, между прочим: некие злобные злодеи проводят эксперименты по превращению людей в разумных животных и растения. Делают они это быстро, лучами какого-то аппарата. Потом эти монстры идут выполнять гадкие замыслы злодейских злодеев. Но им всегда мешает мотоциклист Каменрайда: журналист, который может превращаться в большого кузнечика: он тоже когда-то попал под лучи этого аппарата, да что-то пошло не так, и теперь этот тип умеет по своему желанию становиться то человеком, то насекомым. (Что-то тут общее с Человеком-Пауком просматривается). Смешно ужасно. Особенно мне понравилась серия, где злодейские злодеи превратили очередных подопытных в гигантских тараканов. И потом все этих типов называли «Гокибури-сан», то есть «господа Тараканы».
Я спросила у Куникаты, какой иероглиф у таракана. Он засмеялся и сказал, что какой-то есть, но он не помнит, это всегда пишут буквами. А вообще-то эти самые «гокибури» в Японии не то что у нас, а большие: до 10 см в длину, черные, усатые и летучие. От них даже специальные липкие коврики в прихожую изобрели — такое себе тараканозаграждение.
А вообще нравы тут странные: первое выученное в Японии новое слово: «тикан» — «маньяк». О, это о-о-очень тут всеми уважаемое словечко! Весь парк у нас около общаги завешен плакатами: «Осторожно, тикан!!!» И рисунок прилагается: злобный волк навис над Красной Шапочкой. Маньяками тут, впрочем, называют обыкновенных мирных эксгибиционистов. Хотя лично я пока еще не одного не встречала, о чем, в общем, не сожалею.
Вышеописанные безобразия иногда могут обнаруживаться и в электричках. Поэтому там появились, ха-ха, женские вагоны. Женщины, оказывается, жаловались в парламент, что их в электричках мужчины давят и притирают. Вот им и выделили отдельные вагоны (для желающих, конечно). Правда, действительно это правило только в часы пик. Я теперь часто в женских вагонах езжу — там людей меньше. Благодать!
Говорят, чтобы обучиться японскому (если это вообще возможно), приходится перенимать и их привычки. А они тут немного обезьяньи. Во время слушания собеседника, например, положено издавать всякие дурацкие звуки, типа «э-ээ», «ун-ун», «э-то-о-о», «а-и-и». При этом желательно дергать головой, хмурить и поднимать брови (можно попеременно — одну вверх, другую вниз). Эта привычка, кстати, очень быстро цепляется. Ой-ой! В университет я езжу на автобусе-экспрессе. Конечно, там одни студенты! Всю дорогу слушаю плеер погромче. Чтобы не замечать этого обезьянника. Остановки без конца объявляют, читают наставления, объясняют, куда с этой остановки можно прийти. Студенты орут, смеются, руками машут. Вот-вот шкурки от бананов полетят или хвосты прорежутся. А за окном — бамбуковые рощи и холмы-кладбища, пирамидально утыканные вертикальными могилами. Еду себе и вспоминаю кладбищенские иероглифы от Куникаты. С плеером хорошо.