Современное теоретическое источниковедение выделяет письменные, вещественные, изобразительные и фонические источники [112, с. 143]. Ставится вопрос о вычленении вспомогательных, потенциальных — в частности, естественно-географических источников [192, с. 266]. Письменные источники остаются, разумеется, наиболее важными с точки зрения информативности.
В Японии собиранием, систематизацией и изданием письменных источников занимается Институт собирания исторических источников при Токийском университете, созданный в 1888 г. вместо существовавшего с 1869 г. Управления официальной истории. Институт ставит своей целью выявление событий, ежедневно происходивших в Японии с конца IX в., т. е. с того времени, когда прекратилось составление официальных императорских историй. Завершить эту работу предполагается в середине XXI в.
Не все этапы и не все стороны истории японского раннефеодального общества в равной степени обеспечены письменными источниками. Первая группа источников — документы как непосредственные свидетельства своего времени стали составляться в Японии в весьма большом количестве с начала VIII в., когда свод законов «Тайхо рицурё» (701 г.; Тайхо — девиз годов правления императора, рицу — уголовное право, рё — гражданское и административное) установил, что все распоряжения, указы, отчеты должны предоставляться в письменной форме (на вэньяне), а не передаваться устно, как прежде.
Сохранилось около 12 тыс. единиц документов VIII в. Подавляющее их большинство находится в Сёсоин — Императорской палате, хранилище драгоценностей в Нара, расположенной рядом с известным памятником культуры VIII в. — буддийским храмом Тодайдзи. Доступ к оригиналам затруднен, так как охраняется право собственности на них императорской семьи, однако имеется многотомное издание этих документов [24] — ценный источник по социально-экономической истории VIII в. Среди изданных исторических памятников — книги подворных переписей (косэки), проводившихся с 690 г. до конца VIII в. через каждые шесть лет, ежегодные учетные книги (кэйтё), содержащие данные о населении провинций с учетом пола и возраста, ежегодные доклады губернаторов провинций центральному правительству (тёсютё), включавшие описание водных бассейнов, судов, оборудования присутственных мест, почтовых лошадей, синтоистских храмов и другие сведения, официальная переписка центральных и местных властей. Эти источники позволяют уяснить не только государственные установления и события политической истории, но и, что гораздо важнее, положение и борьбу общественных классов, жизнь и быт крестьянства, феодалов и рабов, практическую реализацию земельного закона и эволюцию аграрного строя.
Число дошедших до нас документов IX–XII вв. значительно меньше — около 10 тыс. единиц. Документы этого времени, собранные, систематизированные и впервые опубликованные Такэути Ридзо (род. в 1907 г.) в 1947–1960 гг. [43], являются основным источником изучения процесса становления вотчинной системы. Они содержат переписку землевладельцев и правительственных ведомств, документы о приобретении, захвате и разработке земель, о создании и расширении вотчин, признании их иммунитетов, аренде вотчинных земель, формировании крестьянских держаний и т. д.
С середины 70-х годов токийское издательство «Есикава», специализирующееся на издании исторической литературы, приступило к выпуску серии источников по истории отдельных вотчин, охватывающих весь период становления, развития и распада вотчинной системы (VIII–XVI вв.) и включающих наряду с документами выдержки из исторической и художественной литературы на древнекитайском и японском языках. В частности, первый том документов одной из наиболее изученных вотчин, Курода (провинция Ига, ныне — территория города Набари в префектуре Миэ), охватывает 750–1145 гг. и содержит 252 документа, расположенных в хронологическом порядке [45].
Правительственные указы и императорские эдикты конца VIII — начала X в. — дополнения к законодательству VIII в., также включающие материал о вотчинах и позволяющие судить об экономической политике властей, реформах в целях сохранения государственной собственности на землю и начале государственного регулирования вотчин, — в упомянутые собрания документов не входят, так как сохранились в том виде, в каком они были систематизированы в X в., и издаются отдельно [36]. К этой группе источников примыкают также комментарии к тексту законов, писавшиеся в VIII в. [32; 33; 34].
Вторая группа непосредственных источников — дневники аристократов, писавшиеся с VII в., но получившие особенное развитие с X в. Речь идет не о литературных произведениях на японском языке, таких, как книги Ки-но Цураюки, или Мурасаки сикибу[2] [88, гл. 2], имеющие характер мемуаров или путевых заметок, а о дневниках в строгом смысле слова, содержавших записи о событиях в столице, при дворе, церемониях, поступках людей, изложение бесед и т. д. Часто такие дневники передавались по наследству и служили руководством в политической деятельности. Этот вид источников даже в Японии изучен пока недостаточно. Степень их достоверности выше, чем ряда документов, которые могли быть искажены, особенно если использовались в имущественных спорах или политической борьбе. Дневники, как правило, не имеют позднейших наслоений, а объем содержащейся в них информации больше, чем в других источниках, однако она ограничена столичной жизнью.
2