Обогащение Киёмори, но еще больше — его властолюбие вызвало недовольство экс-императора Госиракава, не менее властолюбивого. С 1176 г. он стал препятствовать назначению Киёмори на должности, стремился обострить его отношения с буддийскими храмами, а в 1177 г. попытался организовать заговор против Тайра. Однако Киёмори удалось раскрыть заговор и арестовать его участников. После этого Госиракава попытался сблизиться с домом Фудзивара. В 1179 г. умерла Морико — дочь Киёмори, унаследовавшая большую часть вотчин Фудзивара. Госиракава их конфисковал, а когда спустя месяц умер Тайра-но Сигэмори (сын Киёмори), было конфисковано и его владение — провинция Этидзэн.
Эти события явились поводом для государственного переворота и установления диктатуры Киёмори. 14-го числа 11-го месяца 1179 г. с несколькими тысячами конных самураев он вступил в столицу, а на другой день лишил должностей 38 членов дома Фудзивара и назначил на эти посты представителей Гайра. Попытки Госиракава договориться с диктатором к успеху не привели. Киёмори посадил экс-императора под домашний арест, а через три месяца возвел на трон своего малолетнего внука Антону [382, с. 442–449].
Установление диктатуры Киёмори было в то же время и началом агонии его режима. Хотя Тайра контролировали почти половину провинций, в этих провинциях и в столице имелось немало противников диктатора, недовольных усилением его личной власти. Раздавая должности своим родственникам, Киёмори не сумел упрочить отношения с вассалами. В Канто постепенно восстанавливал позиции дом Минамото — наиболее опасный соперник Тайра. Безусловно, нашлись противники Киёмори и среди членов императорского дома, не располагавшего реальной властью и военной силой, но опиравшегося на укрепившийся в течение столетий религиозный авторитет.
Начало решающей борьбе против режима Тайра, а вместе с ним — и за власть и привилегии самурайства положил заговор Минамото-но Ёримаса (из провинции Сэтцу) и принца Мотихито (второго сына Госиракава) в 4-м месяце 1180 г. Ёримаса не поддерживал тесных отношений с Минамото из Канто; после событий 1156 г. он продолжал служить при дворе, имел 3-й ранг, хотя и не получил больших наград за верность Госиракава. Но, как придворный, он не мог не видеть слабых сторон деспотической власти дома Тайра, не имевшего достаточно широкой социальной опоры, стремившегося заставить повиноваться себе путем устрашения и с презрением относившегося и к самурайству, и к аристократии. Мотихито же, вступив в заговор, рассчитывал занять трон.
От имени императорского дома Мотихито издал указ, предписывавший всем Минамото выступить против Тайра, что означало признание законными вооруженных действий Минамото. Доставка указа в Канто была поручена Минамото-но Ёсинори, сыну Ёситомо (одному из младших братьев Ёритомо). Однако заговорщики допустили ошибку, не собрав прежде всех Минамото из центральных провинций. Планы их стали известны Тайра. Мотихито и Ёримаса сначала укрылись в храме Ондзёдзи, а затем, преследуемые Тайра, бежали в Нара. 26-го числа 5-го месяца 1180 г. при р. Удзикава произошло сражение, в котором Ёримаса и его сыновья погибли [376]. Мотихито удалось скрыться.
Спустя несколько дней Тайра но Киёмори, гонимый беспокойством, перевез императора и экс-императора в Фукухара. Однако предотвратить разгоравшуюся войну он был бессилен.
Политическая борьба, начавшаяся с дворцовых интриг и переворотов, в конце 70-х годов XII в. вылилась в многолетнюю гражданскую войну, в ходе которой решались судьбы государственной власти в Японии. Разумеется, эта борьба не выходила и не могла выйти за рамки феодальных общественных отношений и сама по себе была не причиной, а следствием развития этих отношений в предшествующие столетия, созревания японского феодализма и началом его перехода в развитую стадию.
Вместо заключения
О типологии японского раннефеодального общества
Системный анализ общества с позиций марксистско-ленинского историзма включает в себя и выявление качественных структур, взаимно изменяющихся в процессе внутриформационного развития, и рассмотрение этапов исторического развития. В этом — одно из принципиальных отличий марксистского исторического познания и от позитивистского эволюционизма, и от противостоящей ему пространственной «истории без развития», реализуемой ныне в японской историографии «новой социальной историей».