Акула отправилась в путь и через какое-то время добралась до побережья, где и увидела статую Будды, вздымающуюся вверх на расстоянии в полмили от моря. Так как она не могла передвигаться по суше, то уже хотела отказаться от задуманного. Но на свое счастье заметила крысу, бегающую по лодке. Акула объяснила, в чем проблема, и попросила польщенную крысу измерить Бронзового Будду.
Крыса спрыгнула с лодки, доплыла до берега и пробралась в темный храм, где стоял Великий Будда. Поначалу она была поражена величием статуи и не могла сообразить, как ей выполнить поручение акулы. В конце концов крыса решила обойти вокруг статуи, считая при этом свои шаги. Обойдя статую вокруг, она насчитала ровно пять тысяч шагов и, вернувшись на лодку, сообщила акуле о своих измерениях основания Бронзового Будды.
Акула, сердечно поблагодарив крысу, вернулась в Северное море и сообщила, что слухи о размерах этой ненавистной Киту статуи оказались правдивы.
«И маленькое знание может быть опасным» — это выражение применительно даже к китам, и наш Кит не был исключением. После того, как он узнал новости от акулы, он еще больше разозлился. Он надел волшебные башмаки, которые позволяли ему передвигаться по земле так же легко, как по морю.
Кит добрался до храма в Камакура поздно вечером. Он обнаружил, что священники уже разошлись и крепко спят. Кит постучал в дверь, и вместо бормотания заспанного священника услышал, как Будда сказал голосом звучным, как большой колокол:
— Войди!
— Не могу, — ответил Кит, — я слишком большой. Ты не мог бы сам выйти наружу?
Когда Будда узнал, кто был этим ночным гостем и что ему нужно в такой поздний час, он снизошел до того, чтобы спуститься с пьедестала и выйти из храма. Удивлению с обеих сторон не было предела. Если бы у Кита были колени, он бы на них рухнул. Вместо этого он ударился головой о землю. А Будда же был очень удивлен, встретив животное такого размера.
Вы можете себе представить ужас настоятеля храма, обнаружившего пьедестал, на котором ранее возвышалась статуя Будды, пустым. Услышав странную беседу за дверьми храма, он решил посмотреть, в чем дело. Перепуганного священника призвали помочь в споре и попросили измерить статую и Кита, что он и принялся делать, используя свои четки. Пока настоятель этим занимался, статуя и Кит ждали результатов, затаив дыхание. Когда священник закончил подсчеты, то сообщил, что Кит на два дюйма длиннее и выше, чем Бронзовый Будда.
Тогда Кит вернулся в Северное море еще более гордый собой, чем раньше, а статуя вернулась на свое место в храме, где и остается по наши дни, не став хуже оттого, что обнаружилось, что не такая уж она и большая, как думали. А торговцы с тех пор договорились: товары из ткани и товары из металла и дерева мерить по-разному. И разница между футами одних товаров и других будет ровно два дюйма.
В древние времена жил в Японии великий государственный советник по имени Каматари. Единственная дочь Каматари, Кохаку, была очень красива и добра. Она была утешением отцовского сердца, и он так любил ее, что решил: если она и выйдет замуж, то за человека, чье положение не ниже, чем положение императора. Идея прочно укрепилась в его голове, и он отклонил немало предложений о замужестве дочери.
Однажды во дворе дворца поднялась невиданная суматоха. Через открытые ворота вошли несколько человек, несущих знамя, на котором шелком был вышит дракон на желтом фоне.
Каматари сообразил, что это посланники китайского Двора с посланием от императора Косо. Император прослышал о необычайной красоте и очаровании Кохаку и решил жениться на ней. Следуя обычаям Востока, предложение сопровождалось обещанием, что, когда Кохаку станет невестой императора, тот позволит ей выбрать из своей сокровищницы все, что угодно, и отошлет это ей на родину.
После того как Каматари должным образом принял посланников и предоставил в их распоряжение целое крыло дворца, он вернулся к себе в покои и приказал слугам привести к нему дочь.
Когда Кохаку вошла в комнату отца, она поклонилась ему и села на белые циновки, смиренно ожидая, пока ее благородный отец заговорит с ней.
Каматари сообщил дочери, что он выбрал китайского императора ей в мужья, и девушка, услышав эту новость, заплакала. Она так была счастлива в этом доме, а Китай так далеко от него. Но когда отец рассказал ей о том, как она в будущем будет счастлива, гораздо счастливее, чем здесь, она вытерла глаза. С удивлением Кохаку восприняла слова отца о том, что все сокровища Китая лягут к ее маленьким ногам. Она обрадовалась, услышав, что сможет послать три драгоценности из этих сокровищ в храм Кофукудзи, где получила благословение, когда родилась.
Так что когда Кохаку покинула своего отца, она больше не сожалела ни о чем. Девушки, прислуживавшие ей, зарыдали, услышав эти новости, но успокоились, когда мать Кохаку сказала, что некоторые из них отправятся с хозяйкой.
Прежде чем отплыть в Китай, Кохаку пошла в свой любимый храм Кофукудзи и, подойдя к священному алтарю, помолилась о том, чтобы боги защитили ее в пути. Она пообещала, что если молитвы ее будут услышаны, то пришлет в храм три самые ценные вещи из Китая.
Кохаку благополучно добралась до Китая, где ее с большим великолепием встретил сам император Косо. Ее детские страхи вскоре исчезли, так добр был к ней император. Он говорил ей на языке влюбленных:
— После долгих, долгих дней утомительного ожидания я сорвал цветок азалии в далеких горах, а теперь он растет в моем саду, и и сердце мое преисполнено радостью!
Император Косо водил ее из дворца во дворец, а она не знала, какой из них выбрать, такие они были красивые. Но ее царственный супруг счел, что она гораздо красивее их всех. И за ее неописуемую красоту он решил, что весь Китай и даже крестьяне, работающие на его землях, должны помнить об этом. И позвал он своих золотых дел мастеров и садовников, и приказал им сотворить такую дорогу для императрицы, о которой никогда никто не слышал во всем мире. Ступеньки должны были быть в виде золотых и серебряных цветков лотоса; и куда бы она ни пошла — прогуляться ли под сенью деревьев, или вдоль озера, — чтобы никогда нога ее не касалась простой земли; и именно с тех пор поэты, пишущие о любви в своих стихах, называли ступни возлюбленных «ступнями лотоса». Но несмотря на все великолепие, что окружало Кохаку, она не забыла о родной земле и об обещании, данном богам в храме Кофукудзи. Однажды она робко рассказала о своем обещании императору. Император, обрадовавшийся еще одной возможности сделать ей приятное, разложил перед ней такое количество красивых и драгоценных вещей, что казалось, будто изысканный яркий мир совершенных форм внезапно появился у ее ног. Там было так много красивых вещей, что Кохаку поняла — сделать выбор будет очень сложно. В конце концов она выбрала три магических предмета: музыкальный инструмент, по которому ударишь лишь раз, и он будет играть, пока его не остановишь; каменную чернильницу с тушью, у которой внутри был неиссякаемый запас туши; а самым последним она выбрала прекраснейший кристалл, в глубине которого, с какой стороны ни посмотришь, было видно Великого Будду, едущего на белом слоне. Драгоценный камень сиял ярко, как звезда, и кто смотрел в него и видел божественный лик Будды, пребывал в мире и покое.
Кохаку, налюбовавшись этими сокровищами, послала за великим воином Банко и поручила ему в целости и сохранности доставить их в храм Кофукудзи.
Корабль Банко благополучно доплыл до японских берегов. Но когда он входил в залив Сидоноура, вдруг началась страшная буря, которая все усиливалась. Волны бились о борт с яростью диких животных, молнии беспрестанно рассекали небо, лишь на секунду освещая мелькающий корабль; он то взлетал вместе с горой воды, то обрушивался в пропасть, из которой, казалось, ему не суждено выбраться.