– Простите меня за этот невежественный крик, но боль была так внезапна! Мой дорогой муж, наш союз, должно быть, был определен какими-то кармическими отношениями в прежней жизни. Я думаю, что эти счастливые отношения снова соединят нас в следующей жизни. Но в этой жизни наши отношения закончены, и мы должны расстаться. Прочитайте для меня, прошу вас, Нэмбуцу-молитву, потому что я умираю.
– О! Какие странные безумные мысли! – вскричал пораженный муж. – Вы только немного нездоровы, моя дорогая! Полежите некоторое время, отдохните, и болезнь пройдет.
– Нет, нет! – отвечала она. – Я умираю! Я не придумываю, я знаю! Бесполезно теперь, мой дорогой муж, скрывать правду от вас: я не человек. Душа дерева – моя душа, сердце дерева – мое сердце, сок ивы – моя жизнь. Кто-то в этот момент срубает мое дерево – именно поэтому я должна умереть! Даже плакать теперь выше моих сил! Быстрее, быстрее прочитайте Нэмбуцу для меня... Быстрее! Ах!
Вскричав от боли, она отвернула свое прекрасное лицо и попыталась заслонить его рукавом. Но почти в тот же момент ее тело стало разрушаться самым странным способом, опускаясь все ниже, ниже и ниже, пока не оказалось на одном уровне с полом. Томотада бросился поддержать ее, но уже было нечего поддерживать! На полу лежала одежда этого прекрасного существа и украшения, которые оно носило в волосах. Тело перестало существовать. Томотада побрил голову, дал буддистский обет и стал странствующим священником. Он путешествовал по всем провинциям империи и во всех святых местах, которые он посещал, приносил жертвы за душу Аояги. Достигнув Этидзэна, он искал дом родителей своей любимой, но, придя в уединенное место среди холмов, где было их жилье, обнаружил, что дом исчез. Не было ничего, что бы указывало хотя бы место, где стоял дом, кроме трех пней ивовых деревьев – двух старых и одного молодого, – которые были срублены задолго до его прибытия.
Около тех пней он установил мемориальное надгробие со священными текстами и совершил там множество буддистских служб за души Аояги и ее родителей.
Дзиу-року-сакура
В Вакэгори, районе провинции Иё[71], растет очень древняя и знаменитая вишня, называемая Дзиу-року-сакурой, или "Вишней шестнадцатого дня", потому что она цветет каждый год в шестнадцатый день первого месяца (по древнему лунному календарю) и только в этот день. Таким образом, время ее цветения попадает в Пору великого холода, – хотя обычно вишня расцветает весной. Но Дзиу-року-сакура цветет благодаря жизненной энергии, которая не является – или, по крайней мере, не являлась изначально – ее собственной. В том дереве живет призрак человека.
Этим человеком был самурай Иё. Дерево росло в его саду и расцветало в обычное время, то есть в конце марта – начале апреля. Он играл под тем деревом, когда был ребенком. Его родители, бабушка и дедушка и более давние предки год за годом на протяжении более ста лет вешали на его цветущие ветви яркие полосы цветной бумаги, на которых были написаны хвалебные стихи. Сам он очень постарел и пережил всех своих детей. Не оставалось ничего в мире, ради чего ему было жить, за исключением того дерева. И вот однажды летом дерево завяло и погибло!
Старик сильно печалился о своем дереве. Тогда добрые соседи нашли для него молодую и красивую вишню и пересадили в его сад, надеясь таким образом успокоить его. Он поблагодарил их и притворился, что доволен. Но на самом деле его сердце переполняла боль, так как он любил старое дерево настолько сильно, что ничто не могло утешить его.
Наконец к нему пришла счастливая мысль: он вспомнил способ, которым можно было спасти погибающее дерево. (Это был шестнадцатый день первого месяца.) Он вошел в свой сад, поклонился перед увядшим деревом и заговорил с ним такими словами:
– Я молю вас, зацветите еще раз, потому что я собираюсь умереть вместо вас.[72]
Затем он расстелил под этим деревом белую ткань, покрывала, сел на них и исполнил харакири, как это делают самураи. Его призрак вошел в дерево и заставил его цвести в тот же самый час.
С тех пор это дерево цветет в шестнадцатый день первого месяца, в то время, когда все покрыто снегом.
Сон Aкиносуке
В округе Тоити, в провинции Ямато[73], жил госи[74] по имени Мията Акиносукэ.
В саду Акиносукэ росло большое старое кедровое дерево, под которым он проводил жаркие дни. Однажды в жаркий полдень он сидел под этим деревом с двумя друзьями-госи, беседуя за вином. Внезапно он почувствовал, что хочет спать, причем так сильно, что попросил друзей извинить его за то, что вздремнет в их присутствии. Затем он прилег у подножия дерева и увидел такой сон.
72
Существует поверье, что можно отдавать жизнь другому человеку или существу и даже дереву при согласии богов. Передача жизни таким образом обозначается термином "мигавари ни тацу" – "действовать в качестве заместителя".
74
Госи – привилегированный класс солдат-земледельцев, свободных собственников, существовавший в Японии в эпоху феодализма.