Но вот наконец явился князь с большой свитой, а для невесты несут раззолоченный паланкин. Мачеха себя не помнит от радости. Приняла князя с великим почетом. Всячески его улещает, приятные речи говорит.
— Выйди, предстань перед князем, — позвала она свою родную дочь.
Но тут князь повелел своим кэраям принести заранее приготовленный поднос о-бон[160]. На подносе большая чаша, в чаше горка соли, а сверху воткнута зеленая веточка сосны.
— Сложи про это стихи, — велел князь подложной невесте.
Но не училась она сочинять танка, ничего в них не смыслила. Уставилась тупым взглядом на поднос и затараторила без складу и ладу:
Изумился князь:
— Тут какая-то ошибка. Это не она! Нет ли в этом доме другой девушки?
Пришлось мачехе сознаться:
— Есть-то есть, но грязная неряха. Стыдно показать вашей милости.
— Позови ее немедленно! — приказал князь.
Как было ослушаться! Мачеха скрепя сердце привела о-Фудзи в грязном платье, измаранную сажей.
Князь указал перстом на поднос с горкой соли и веточкой сосны:
— Вот тебе тема для стихотворения.
О-Фудзи, ни минуты не медля, сложила танка:
— Это она, она. — воскликнул князь. — Та самая девушка. Я беру ее в жены.
Смыли с лица о-Фудзи сажу и золу, нарядили ее, как княжеской невесте подобает. А потом села она в паланкин, и тронулся в путь свадебный поезд.
Увидев, что паланкин выносят со двора, мачеха невзвидела света от ярости. Во весь голос крикнула с издевкой:
— О-Фудзи, о-Фудзи, где овощи, что ты вчера в ручье мыла?
Падчерица молвила в ответ:
И паланкин с княжеской невестой скрылся за воротами.
102. Зонтычай и кистикости
В старину один человек отправился на заработки в город Эдо. Нанялся он разносчиком в большую лавку. Хозяин поручил ему продавать разные товары: бумажные зонты, чай, кисти для письма, кости для игры.
Ходит разносчик по всему городу, выкликая во весь голос:
— А вот зонтычай и кистикости, зонтычай и кистикости!
С ног сбился, чуть глотку себе не надорвал, а покупателей нет как нет.
Вечером вернулся он в лавку с непроданным товаром. Удивился хозяин:
— Странное дело, во всем огромном Эдо никто ничего не купил! Скажи, как ты выкликал товар?
— А вот как: «Эй, эй, зонтычай и кистикости! Зонтычай и кистикости!»
Хозяин покачал головой:
— Орешь ты громко, а не разобрать ни слова. Каждый товар надо выкликать в особицу: чай — так только чай, да четко, звонко, с повтором. Понял?
Выслушал разносчик хозяйское наставление и пошел наутро опять бродить по улицам и переулкам:
— Эй, эй, чай так чай, кисти так кисти, кости так кости, чай так чай, зонты зонтоты!
Опять пришлось ему вернуться без выручки. Поглядел на него хозяин с таким видом, будто и не ждал другого.
— А сегодня ты как товар выкликал?
— В точности, как вы меня, хозяин, учили, — ответил разносчик с самодовольством. — Вот послушайте: «Эй-эй, чай так чай, кисти так кисти, кости так кости, зонты, зонтоты, чайтакчай, киститаккисти, коститаккости!..»
Долго бы еще кричал он, но тут хозяин прогнал его.
103. Колесо кармы[161] крутится
В старину, далекую старину жил где-то охотник. Однажды, вскинув ружье на плечо, отправился он на охоту. Спрятался в глубине чащи и стал высматривать добычу.
И видит он — ползет по земле червяк. Вдруг, откуда ни возьмись, прискакала лягушка, приметила червяка и — хвать! — проглотила.
Смотрит охотник на лягушку, проглотившую червя. А тем временем змея тихо-тихо скользит в траве, подбирается к лягушке. Разинула пасть — и проглотила.
Смотрит охотник на змею, проглотившую лягушку. А тем временем прилетел фазан, ринулся вниз и схватил змею в когти.
Взлетел фазан ввысь и уронил змею. И снова кинулся на нее, схватил и поднялся в небо. Покружил, покружил в высоте и опять разжал когти. Снова схватил змею, снова бросил — и так несколько раз, пока не издохла. Тогда фазан сожрал мертвую змею.
Тут охотник будто очнулся и прицелился, чтобы подстрелить фазана.
Но вдруг крепко призадумался.
Лягушка проглотила червяка и тут же была проглочена змеей. Змея проглотила лягушку и была пожрана фазаном. Теперь он, охотник, готовится убить фазана, но не случится ли с ним самим что-то страшное? Вот о чем думал охотник.
Прицелился метко, а нажать на курок словно не может…
Так охотник и не подстрелил птицу, вернулся домой без добычи.
104. Рано загадывать, посмотрим!
В старину, далекую старину выпал на редкость засушливый год, ни одного дождя. Посеешь гречиху, так солнце спалит. Но время не ждет. Пришлось наконец решиться: посеяли гречиху.
Спустя несколько дней пошел внучек поглядеть на поле, смотрит — а ростки взошли. Обрадовался мальчик. Бегом домой и кричит во весь голос:
— Дедушка, дедушка, гречиха-то взошла! Думали, пропадет, раз нет дождя, а смотри ты, взошла!
Дедушка в ответ:
— Вот как? Говоришь, поднялись всходы? Опасался я, погибнут семена в этакую засуху, но, выходит, пошла гречиха в рост. Посмотрим, что дальше будет.
— Не тревожься, дедушка, поедим гречки.
А дедушка на то:
— Рано загадывать, посмотрим. Не радуйся, внучек, до поры.
Прошло еще сколько-то дней. Гречиха поднялась высоко и зацвела.
Увидел это внучек и прибежал к дедушке:
— Дедушка, дедушка, гречиха-то зацвела белым цветом! Все поле белое-белое. Скоро поедим гречки.
А дедушка снова в ответ:
— Хм, хм, рано загадывать. Еще неизвестно, что будет.
— Как это «неизвестно»! Чего теперь беспокоиться?
— Хм, хм, — хмыкнул дедушка и умолк.
Еще сколько-то дней минуло. Внучек снова поглядел на поле и во всю прыть припустился домой:
— Дедушка, конец тревогам. Всюду спеют черные треугольные зерна. Будет славный урожай. Уж теперь-то наверняка поедим гречки!
— Оно будто дело пошло на лад, — смеясь, отозвался дедушка. — А все-таки нельзя загадывать до самого конца. Что-то еще будет, посмотрим.
Но вот гречиха поспела. Наступила пора жатвы. Сжали гречиху, просушили, обмолотили. Богатый собрали урожай.
Внучек кричит на радостях:
— Теперь гречки поедим, теперь гречки поедим!
Насыпали зерно в ступку, столкли в муку, ссыпали в ларь, отнесли на кухню.
Так радовался внучек, так веселился, что и сказать нельзя.
Вот собралась вся семья вокруг очага. Сварили крепкий-крепкий чай, всыпали в чашки гречневую муку, заварили чаем и давай мешать густо-густо, густо-густо. Вот и гречневая болтушка готова.
— Ну, дедушка, — торжествует внучек, — видал? А ты все свое твердил: «Рано загадывать, подождем».
Дедушка в ответ:
— Рано загадывать, что еще будет. Пока в рот не положишь, не спеши радоваться.
Засмеялся внучек:
— Дедушка, ты слишком опаслив. Сам видишь, перемудрил.
Протянул мальчик руку к чашке, а она и перевернись. Опрокинулась, и вылилась болтушка в горячую золу.
— А что я тебе говорил? — усмехнулся дедушка. — До самого конца неизвестно, что будет. Не спеши вперед загадывать.
161
По буддийским представлениям, цепь перерождений живого существа похожа на вертящееся колесо (круговорот бытия). Судьба предопределяется поступками, совершенными как в настоящей жизни, так и в прошлом рождении. Карма — закон воздаяния и возмездия, вершитель судеб. Человек, достигший духовного просветления, выходит из коловращения бытия, не возрождается вновь и достигает нирваны, где обретет свободу от земных страстей — первопричин страдания. Таким образом, буддизм в мистифицированном виде представляет социальное устройство общества, как результат влияния «кармических» сил, вознаграждающих или карающих на земле или в загробном мире. Звери, как и люди, участвуют в общем коловращении бытия, потому, согласно буддийским представлениям, охота, убиение живых тварей — дело нечестивое.
В японском фольклоре известно много легенд о наказании охотника, нарушившего буддийскую заповедь, или о его внезапном прозрении (см. № 169).