Если ощущение прекрасного таково, как я описал выше, что именно его производит? Другими словами, какого рода явления мы называем прекрасными? Все согласятся, что красота есть истина, что это нечто, возникающее в идеальной Reality.[39] Однако, как было предложено Баумгартеном[40] из школы Лейбница, истина и идеалы, формирующие основу прекрасного, не должны быть рассматриваемы, как идентичные логической истине и идеалам. Если сказать, что они идентичны, тогда высшую степень искусства займёт анатомическая карта, а это достаточно нелепо, чтобы насмешить весь мир. Истина, заложенная в красоте, не обретаема силой мысли, это — интуитивная истина. Как я заметил выше относительно мира муга, это — вид истины, возникающий из глубин сердца, как внезапное побудительное воздействие. Причина того, что, по мере чтения монолога Гамлета, мы каким-то образом ощущаем истинность и симпатизируем [герою] всё больше и больше, заключается не в том, что слова Гамлета совпадают с психологическими теориями. Происходит это потому, что что-то непосредственно трогает струны наших сердец. Истина такого рода не может быть выражена человеческими словами. Это на самом деле так называемая «явленная тайна» — offenes Geheimnis — Гёте.[41] Иногда люди тщеславно превозносят логическую истину, отрицая интуитивную, как не более, чем выдумку поэтов. Однако, по моему мнению, эта интуитивная истина обретается, когда мы отстраняемся от собственного «я» и становимся едиными со всеми вещами; это, иными словами, истина, видимая глазами Бога. Поскольку такой вид интуитивной истины проникает в глубочайшие тайны вселенной, он гораздо глубже и величественнее, чем логическая истина, обретаемая посредством обыденного мышления и проницательности. Даже если однажды придёт время, когда учёные не станут обращать никакого внимания на великую философию Канта и Гегеля, разве не будут произведения Гёте и Шекспира продолжать передаваться на протяжении сотен поколений, как зеркало человеческого сердца?
Суммируя всё вышесказанное, видим, что ощущение прекрасного есть чувство муга. Сама же красота, вызывающая это чувство муга, есть интуитивная истина, превосходящая интеллектуальную проницательность. Вот почему красота возвышенна. В этом смысле красота может быть объяснена, как отбрасывание мира с установленными различиями и прихождение к единству с Великим Путём муга; в действительности, таким образом, это то же, что и религия. Единственное различие состоит в ощущении глубокого и мелкого, великого и малого. Муга прекрасного есть муга момента, тогда как муга религии есть вечное муга. Хотя и мораль изначально выходит из Великого Пути муга, она всё же принадлежит миру с установленными различиями, поскольку идея долга, являющаяся сущностным условием морали, построена на разделении между собой и другими, добром и злом. Она (мораль) ещё не достигла величественных чертогов религии и искусства. Однако, когда на протяжении многих лет преданно исповедуют мораль, в результате достигают уровня, который описан Конфуцием, как «…омыться бы в водах // И, побыть бы на ветру у алтаря // Дождя и с песней возвратиться.[42]» Иными словами, когда мораль развивается и входит в религию, нет никакой разницы между религией и моралью.[43]
Эдогава Рампо
(江戸川乱歩)
ЭДОГАВА Рампо. настоящее имя ХИРАИ Таро (平井太郎) (21.10.1894 — 28.07.1965) — писатель, критик, основатель японского детективного жанра. Родился в г. Набари преф. Миэ; учился на экономическом факультете токийского университета Васэда; работал торговым агентом, клерком, редактором журнала, корреспондентом газеты.
Увлёкся произведениями Эдгара Алана По и взял псевдоним, созвучным имени любимого автора. Главным действующим лицом многих его произведений является детектив Когоро Акэти.
40
Прим. 9. Баумгартен, Александр Готлиб (1714–1762), немецкий философ, родоначальник эстетики (ввёл сам термин в труде «Философские рассуждения относительно некоторого в поэме», 1735), как особой философской дисциплины — «науки о чувственном познании».
41
Прим. 10. Гёте; «Тот, кому Природа начинает приоткрывать свою явленную тайну, ощущает непреодолимое стремление к её наидостойнейшему толкователю — искусству».
43
Прим. 12. Тема этого эссе была развита К. Нисида в труде «Искусство и мораль» (芸術と道徳, 1923).