Склоняясь, думаю о предках моих. Я, Масакадо — потомок государя Касивабара в пятом колене. Захочу вечно владеть половиной страны — разве не допустит того небесная воля? В исторических записях видим тех, кто в старину, потрясая оружием, овладевали Поднебесной. Небо наделило меня, Масакадо, военным умением. Подумайте — разве есть, кто сравнится со мной, Масакадо? Однако же двор не награждает за заслуги, а лишь раз за разом присылает указы с обвинениями, — посмотрите на себя, какой стыд! Как вы смотрите людям в глаза! Какое было бы счастье, если б вы об этом подумали как следует!
Вот уже несколько десятков лет прошло с тех пор, как я в младые годы преподнёс господину Великому министру табличку со своим именем[53]. Невольно я совершил такое дело в то время, когда вы, господин Великий министр, исполняете должность регента-сэссё. Стоит ли и говорить, воздыхаю я в печали. Хоть я, Масакадо, и задумал погубить страну, разве могу забыть моего давнего господина, Великого министра! Я был бы счастлив, если бы вы изволили это понять. Одно объединяет десять тысяч вещей. С почтительностью посылает Масакадо.
В то время Масахира, младший брат нового государя[55], в тайной беседе сказал ему:
— Престол достаётся государю не в состязании умом, и не через применение силы. С давних времён и до наших дней государи, для которых основа — Небо, а уток — Земля, правители, что унаследовали дело государя, — всем им власть дана Небом. Теперь надо держать совет да хорошенько всё обдумать! Как бы не вышло так, что люди потом будут вас поносить! Прошу подумать об этом!
Рёк тогда новый государь:
— Воинское умение уже не раз спасало и Китайское государство, и наше. Искусство метания ответных стрел спасало краткие людские жизни. Я, Масакадо, не так уж умел, а всё же прославил воинское имя в землях Бандо, вести о моих победах гремят и в столице, и в Восточных землях! Люди, живущие в этом мире, ставят государем того, кто сражается и побеждает. Пусть и не было подобных примеров в нашей стране — они были повсюду в других странах. К примеру, царь киданей в прошедшие годы Энтё первого дня первой луны завоевал царство Бохай и превратил его в Восточное Кидань[56]. К тому же у нас не только людская сила, но и опыт сражений изрядный. Не устрашится сердце в решимости преодолеть горы! Не иссякнут силы в решимости разрушить скалы! Стремление победить в сражении поможет сломить даже армию Гао-цзу![57] Раз уж в наших руках Восемь земель, то пусть и придёт войско всей остальной страны, — укрепимся на заставах Асигара и Усуи и непременно защитим земли Бандо! А то, что вы говорите, — чрезвычайное малодушие!
Так стыдил он его, и тот удалился.
И снова, когда новый государь отдыхал, оруженосец Ива-но Кадзуцунэ почтительно промолвил:
— Если вассалы поправляют государя, он не впадёт в несправедливость. Если вы их не послушаете, стране может грозить опасность. Говорят, что тех, кто идет против воли Неба, непременно ожидает несчастье, а те, кто предает государя, непременно понесут наказание. Хотелось бы, чтобы новый государь вспомнил о наставлении Дживаки[58] и принял решение, хорошенько всё обдумав.
Новый государь на это изрёк:
— Таланты людей одним приносят несчастье, другим счастье. То, что уже сорвалось с языка, не догонишь и четвёркой лошадей. Поэтому нужно стремиться выполнять то, о чём уже сказано. Так что советовать изменить уже принятое решение — чрезвычайное недомыслие с вашей стороны!
Кадзуцунэ пришлось замкнуть язык в рот и молча удалиться. В старину циньский государь велел жечь книги и закапывать живьём конфуцианцев[59], так что более поучать государя не осмеливались.
Окиё-но Оокими, наместник земли Мусаси, стал главным управляющим при государе. Харумоти и прочие объявили волю государя и провели церемонию раздачи должностей. Тайра-но асон Масаёри, один из младших братьев государя, был назначен на должность правителя Симоцукэ. Управляющего государевыми пастбищами в Икуха, Тадзи-но Цунэакира, назначили правителем Камицукэ. Фудзивара-но Харумоти стал помощником правителя Хитати. Окиё-но Оокими назначили помощником правителя Кадзуса. Фунъя-но Ёситатэ стал правителем земли Ава. Правителем Сагами — Тайра-но Масафуми. Правителем Идзу — Тайра-но Масатакэ. Правителем Симоса — Тайра-но Масатари. Так решили, кому какой землёй править, и установили место для государевой столицы. В указе говорится: «Столицу устроить к югу от поместья в земле Симоса. Кроме того, местность Укихаси переименовать в Ямадзаки, а Оиноцу, что в уезде Сома, переименовать в Оцу!»[60] Тут же провели назначение на должности Правого и Левого министров, нагонов, санги, ста гражданских и военных должностей, шести управляющих министерствами и восьми историографов, и установили стиль и текст надписей на внутренней и внешней печатях — государевой и Высшего совета. Разве только составителей календаря не нашлось.
53
Табличку с указанием имени, ранга посылали будущему сюзерену или учителю, с которым назначали встречу.
56
Речь идёт о завоевании киданьским правителем Ила-Абуги в 926 г. царства Бохай и создании на его месте марионеточного государства Восточное Кидань.
58
Индийский врач, согласно легендам живший во времена Шакьямуни. Пытался увещевать принца Аджаташатру, который заточил своего отца, царя Бимбисару, с намерением убить его и захватить трон. Упоминания истории Бимбисары встречаются во многих сутрах. См. также примеч. 168 к «Повести о смуте годов Хогэн».
59
Здесь упоминаются антиконфуцианские репрессии, проводившиеся императором Цинь Ши-хуаном (259–210 гг. до н. э.).
60
Окрестности новой столицы Масакадо распорядился назвать так же, как называются местности вокруг Киото; смысл таких переименований состоял в том, чтобы создать на востоке страны точную копию японского государства, центр которого находился в Киото.