Генерал подошел сзади к стулу, на котором сидел Нестеров, слегка приобнял его за плечи и ласково добавил:
– Не справишься, выгоним без погон и без пособия, с волчьим билетом. В лучшем случае. Шучу, шучу… Все имена резидентуры, явки и шифры найдешь на этой флэшке. Как видишь, мини-модель, с ноготь величиной. Водонепроницаемая. В случае опасности задержания проглотишь ее целиком.
Глава IV
Астероидная тревога
Доклад из СВР с грифом «Совершенно секретно» лежал у президента Зайцева на рабочем столе. Президент любил просматривать важные материалы в распечатке, хотя к компьютерной технике относился положительно и всегда не прочь был поиграть во что-нибудь азартное. Вот и сейчас на дисплее ноутбука перед ним разворачивалась кровопролитная «Битва за Марс». В этом варианте его особенно привлекала активная роль стар-коммандос с Земли. Если в подавляющем большинстве электронных игр земляне сражаются с коварными пришельцами на своей территории, то здесь российский экспедиционный корпус вел ожесточенные бои за овладение Марсом. Конечная цель – загнать узкоглазых серых и тщедушных, но очень злобных марсиан в подземные норы и обосноваться на поверхности красной планеты. Естественно, чтобы начать ее колонизацию, когда Земля окажется под угрозой уничтожения. Американцы в игре тоже присутствовали в качестве интендантской роты, которая постоянно срывает поставки оружия и продовольствия, а ее начальник и вовсе симпатизирует противнику.
Диск делали отечественные разработчики с факультета Информационной безопасности МФТИ. Зарубежным софтам президент не доверял, справедливо полагая, что в них могут водиться жучки и вирусы, которых на пушечный выстрел нельзя подпускать к компьютерам государственной важности. Таких игр, произведенных за последнее время по госзаказу, у Павла Андреевича набралась уже целая полка, а в Физтехе недавно открылся научно-практический центр имени Зайцева, занимавшийся исключительно пополнением президентской коллекции. Поговаривали, что бюджет центра немногим меньше бюджета НПО Энергия, проектирующего пилотируемые межпланетные корабли, но это было явным преувеличением.
Павел Андреевич вообще обожал интеллектуальные игры, которые начал осваивать с дошкольного возраста, и недолюбливал спортивные нагрузки. В четыре года он уже неплохо играл в шашки, а в шесть легко ставил мат пенсионеру Трофимычу, который ежедневно располагался в скверике на скамейке со своей шахматной доской. В начальной школе Павлик считался мастером по «морскому бою», а также по «крестикам и ноликам». Средняя школа была отмечена необычайными успехами в покере и преферансе. Играли обычно не на деньги, а на щелбаны, что не только развило в мальчике харизматическое начало, но и убедило его в эффективности жестких методов. В старших классах юный Павел Зайцев наконец продемонстрировал выдающиеся спортивные достижения. Он начал играть в спортивный бридж и вскоре, к радости родителей и зависти друзей, вошел в сборную Москвы.
В дальнейшем студент факультета прикладной политологии Зайцев увлекся восточными стратегическими играми: японо-китайскими облавными шашками го и особенно «забавой полководцев» – хитроумными сёги. Обе игры оказались настоящим кладезем премудрости и оказали ему неоценимую помощь в жизненной борьбе, на начальном этапе восхождения к вершине. Зайцев не только стал одним из первых энтузиастов сёги в России, но также основал клуб, который благополучно пережил под его личным патронажем все потрясения лихих девяностых и нелегких нулевых, вступив ныне в пору невиданного расцвета. Он даже номинировал сёги через международный конвент Спорт-Аккорд как лучшую интеллектуальную игру на рассмотрение Олимпийского комитета. Председатель клуба Роман Блюмберг, старый приятель и постоянный партнер Павла Андреевича за доской, был сейчас по странному совпадению – в свободное от шашек время – председателем совета директоров государственной трастовой компании Росспортимущество.
Когда, спустя много лет, в жизнь вошли сложные электронные игры, Павел Андреевич счел их истинным подарком судьбы, практическим воплощением тех восточных моделей карьерной стратегии, которые он столь ревностно осваивал в юности. Игровые программы его успокаивали. За игрой он коротал не только часы досуга, но порой и долгие скучные рабочие совещания. Длинными докладами о проделанной работе он, в отличие от предшественника, не слишком интересовался, оставляя все на усмотрение специалистов.