Фудзики Хисаси и Джордж Элисон отмечают автократический и абсолютистский характер режима Нобунага в последние годы его жизни. Нобунага требовал полного повиновения от своих подчиненных и проводил реорганизацию вассальной системы в соответствии с суровыми стандартами тэнка: сложившаяся в начале 1580-х годов практика перемещения даймё стала предшественником политики переводов из провинции в провинцию (кунигаэ), проводившейся Хидэёси, и получила законченное воплощение в период Эдо, когда роль некогда могущественных провинциальных властителей была сведена к минимуму. Так, например, перевод в 1581 году Маэда Тосииэ из провинции Этидзэн в провинцию Ното вынудил семью Маэда «реорганизовать структура вассалитета, чтобы приспособить ее к новой, изменившейся модели»[470].
Вопрос, однако, в том, насколько верно оценивают Фудзики и Элисон политику Нобунага в отношении своих вассалов как предшественницу кунигаэ Хидэёси. Мы не можем согласится с ними: система управления вассалами при Хидэёси фундаментальным образом отличалась от той, что существовала при Нобунага, и по целому ряду причин. Во-первых, у нас нет никаких свидетельств, которые бы подтверждали, что кто-либо из губернаторов провинций при Нобунага имел постоянную резиденцию в Адзути, или от него требовалось бы проводить там определенную часть времени. В 1582 году Нобунага приказал своим провинциальным даймё явиться в Адзути, чтобы встретить новый год и выразить почтение ему. Можно точно сказать, что среди присутствовавших губернаторов находился и Акэти Мицухидэ. Однако он находился в Адзути всего два дня. Вскоре он вернулся в свой замок Сакамото на противоположном берегу озера Бива. Пробыв там около месяца, Мицухидэ получил приказ присоединиться к кампании Нобунага против Такэда[471]. Информация о местонахождении Мицухидэ, которой мы располагаем, позволяет заключить, что вассалов уровня даймё провинций никто не заставлял находиться в Адзути, даже временно. Союзник Нобунага Токугава Иэясу также не имел в Адзути собственной резиденции. Когда в июне 1582 года он прибыл к Нобунага, он поселился в доме священнослужителя[472]. В этом отношении губернаторы провинций и союзники Нобунага находились в ином положении, нежели близкие родственники Нобунага и его проживавшие в Адзути вассалы. И, что особенно важно, при Хидэёси ситуация была совершенно другая: он заставлял провинциальных даймё строить резиденции в замке Одзака, задуманном им как ответ Адзути, всего через полтора года после смерти Нобунага[473]. Так Хидэёси закладывал фундамент знаменитой политики санкин котай, утвердившейся при Токугава, при которой даймё должны были половину времени проводить в столице Эдо, а другую — в своих владениях, при этом их ближайшие родственники оставались в Эдо в качестве заложников.
В связи с этим возникает ряд других вопросов: например, должны ли были губернаторы провинций, назначенные Нобунага, по получению нового поста разрывать связи с прежними владениями. Фудзики и Элисон, приводя в пример Маэда Тосииэ, делают вывод, что именно так и обстояло дело. Нобунага приказал Тосииэ освободить владения в провинции Этидзэн в конце октября 1581 года, а затем передал их Суганоя Нагаёри после того, как «налоги за текущий год» были выплачены Тосииэ. Последний был вынужден в большой спешке перевозить жену и детей в провинцию Ното, куда он был назначен, а город Футю (где Тосииэ жил с 1575 года), а также крепости и частные резиденции подчиненных он передал Нагаёри. Фудзики и Элисон следующим образом анализируют ситуацию: «К 1581 году Тосииэ, живший в провинции Этидзэн шесть лет, создал местную военную организацию, известную как Этидзэн-сю, и стал выказывать в своих владениях признаки независимости… Приказ передать замок Футю… означал разрушение его системы». Другими словами, по их мнению, перевод Маэда Тосииэ из Этидзэн в Ното стал прообразом последующей политики перевода губернаторов из одной провинции в другую, проводившейся при Хидэёси[474].
474
Fujiki and Elison, 188. См. также письмо Нобунага Маэда Тосииэ, Nobunaga monjo, II, 641–642, doc. no. 954.