И до, и после 1580 года Нобунага разрушал замки. Все эти эпизоды, на наш взгляд, подкрепляют высказанную выше точку зрения. Это происходило в Исэ в 1569 году, где Нобунага впервые уничтожил замки по всей провинции. После отвоевания провинции у своих противников, клана Китабатакэ, «Нобунага повсюду отправил чиновников с приказом снести замки в провинции Исэ, начиная с Тамару»[491]. Другой пример — центральная провинция Ямасиро (ныне — южная часть префектуры Киото), которая окончательно перешла в руки Нобунага в августе 1573 года после падения сёгуна Ёсиаки. Нобунага немедленно приказал разрушить сёгунские укрепления, как, например, замок Итидзёдзи (расположенный на территории нынешнего района Сакё, город Киото). На следующий год Нобунага произвел новые разрушения, тем самым укрепляя свою власть в регионе. На этот раз объектом стал замок Фусими (точное местонахождение неизвестно). Спустя несколько месяцев смотритель замка, бывший чиновник сёгунской администрации Мицубути Фудзихидэ, покончил с собой[492].
Весной 1575 года Нобунага инструктировал Бан Наомаса «снести замки по всей Кавати, начиная с замка Такая». «Синтё-ко ки» утверждает, что, отдавая такой приказ, Нобунага был убежден, что «замок Одзака вскоре падет»[493]. Он должен был быть уверен, что вскоре провинция Кавати будет завоевана. Стоит, однако, заметить, что вовсе не всегда Нобунага разрушал замки в завоеванных провинциях. Через пять месяцев после того, как он отдавал соответствующий приказ Бан Наомаса в Кавати, Нобунага приказал Сибата Кацуиэ, новому губернатору провинции Этидзэн, «следить за местными укреплениями». По-видимому, у Нобунага были основания подозревать, что очаги сопротивления в этой провинции еще не подавлены полностью. Неоднократно здесь вспыхивали восстания, зачинщиками которых выступали сторонники Икко. При наличии преданных гарнизонов местные замки могли сыграть решающую роль в предотвращении, или, в худшем случае, быстром подавлении мятежников. (Как оказалось, расчеты Нобунага не оправдались: ему пришлось держать войска в провинции Кавати вплоть до 1580 года, а провинция Этидзэн, за исключением последней вспышки вооруженного сопротивления в 1576 году, оставалась относительно спокойной.)
Таким образом, политику разрушения замков можно рассматривать как один из способов обеспечения порядка и власти Нобунага в провинциях. Это подтверждают, в частности, меры, предпринятые им в провинции Ното в 1581 году, с одной стороны, и его инструкции для провинций Каи и Синано, с другой. Специальный посланник Нобунага, Суганоя Нагаёри, с мая по сентябрь 1581 года временно находился в провинции Ното, занимая должность смотрителя замка Нанао (находившегося на территории нынешнего города Нанао, префектура Исикава). За этот период Нагаёри разрушил в Ното и соседней провинции Эттю почти все замки. Область Хокурику, в которую входили эти провинции, окончательно перешла в руки Нобунага в 1580 году после нескольких лет ожесточенных боев как с местными последователями Икко, так и с войсками Уэсуги Кэнсин. Некоторые крупные даймё из провинции Ното, как Нуруи и Миякэ, совершили символический акт признания первенства Нобунага, направив ему в 1581 году на праздник нового года по японскому календарю дорогие подарки[494]. В то же время войска Нобунага продвигались дальше на север, в провинцию Этиго, родину Уэсуги. Поэтому навряд ли что-либо могло угрожать владычеству Нобунага в Ното или Этиго, как следствие — разрушение замков. Однако год спустя в провинциях Каи и Синано Нобунага проводил совершенно другую политику. Весной 1582 года он приказывал своим новым вассалам в этой провинции строить мощные замки и запасать аркебузы, порох и провизию. Будущее покажет, насколько прочной оказалась власть Нобунага в Каи и Синано. Разрушать местные укрепления было слишком рано. Одновременно Нобунага приказывал «убивать или изгонять всех недовольных воинов» и оставлять только «преданных людей»[495]. Инструкции Нобунага касательно вторжения и оккупации Сикоку, которые стали одним из последних его документов, содержат аналогичные положения, регулирующие политику по отношению к местным даймё[496].
В короткий период после падения Исияма Хонгандзи и своей гибелью Нобунага ввел гораздо более строгие требования к потенциальным вассалам, по сравнению с теми, которых он придерживался вплоть до конца 1570-х годов. По словам Фудзики и Элисона: «Простая процедура интеграции местных самураев в систему вассалитета нового господина через подтверждение их наследных владений (хонрё андо) уходила в прошлое»[497]. Однако «строгий отсев» военного сословия не обязательно сопровождался разрушением замков, свидетельством чему является политика Нобунага в провинциях Каи и Синано. Поэтому, наш взгляд, следует отвергнуть теорию Мацуо о том, что политика разрушения замков была направлена на то, чтобы оторвать местное военное сословие от их земель.
491
Shincho-Ko ki, кн. 2: 100, запись под 4-м днем десятого месяца двенадцатого года Эйроку (1569).
492
Kanemi-Kyo ki, I, 73, запись под 23-м днем седьмого месяца первого года Тэнсё (1573);
«Eiroku irai nendaiki», в Zoku Gunsho Ruiju, XXIX.B, 271, записи под пятым и седьмым месяцем второго года Тэнсё (1574).
494
Nobunaga monjo, II, 571, doc. no. 909: Нобунага Нуруи Кагэтака и Миякэ Нагамори, датировано 1-м днем первого месяца девятого года Тэнсё.
496
Nobunaga monjo, II, 764–765, doc. no. 1052: Нобунага господну Санситиро [Ода Нобутака], датировано 7 днем пятого месяца десятого года Тэнсё.