Ёсиаки и Нобунага оказались обречены на взаимозависимость, поскольку после их совместного похода на Киото положение дел в Центральной Японии оставалось нестабильным. При подобной системе двоевластия если кто-то хотел усилиться, ему не обойтись было без другого, но из этого не следует, что обе силы были равными или имели одинаковый вес. Каждый играл собственную роль и имел то, что отсутствовало у другого: Нобунага имел единоличную власть, а Ёсиаки — освященный временем аппарат и ауру легитимности. Нобунага, разумеется, прибыл в Киото не затем, чтобы восстановить власть сёгуна в полном ее величии. Ведь хотя он и овладел столицей молниеносно, базой его по-прежнему оставались провинции Овари и Мино. Поэтому очевидно: если Нобунага отказался от поста в военном правительстве, это значит, что у него не было институциональной опоры в домашних провинциях и что он вынужден был бы поначалу опираться на власть Ёсиаки, чтобы держать их под контролем. Пройдет еще пять лет, прежде чем Нобунага почувствует в себе достаточную уверенность, чтобы править самостоятельно.
Нелегкий союз
Слабость военной власти Ёсиаки в домашних провинциях проявилась уже в начале 1569 года. В конце предыдущего года Нобунага вернулся в замок Гифу, оставив тем самым все дела в Кинай на усмотрение нового сёгуна. Однако 21 января 1569 года триумвиры Миёси атаковали временную резиденцию Ёсиаки, находившуюся в храме Хонкокудзи в Киото. После того как Миёси вытеснили из Киото, они перегруппировали войска в Сакай и вновь попытались установить контроль над столицей. Однако их нападение окончилось безрезультатно, поскольку было отбито войсками сёгуна и бывшими приверженцами Миёси, перешедшими на сторону Ёсиаки. Нобунага находился в провинции Мино, когда до него дошли вести о случившемся. Он незамедлительно выступил и достиг Киото не за три дня, что обычно требуется, а за два, несмотря на снежную бурю, в которой погибли несколько его носильщиков. К тому моменту, как Нобунага достиг Хонкокудзи, обстановка уже нормализовалась, и жизни сёгуна ничего не угрожало, однако этот инцидент имел далеко идущие политические последствия.
Нобунага сумел быстро воспользоваться возможностями, предоставленными ему этим неудачным нападением. Он решил, что необходимо возвести мощную резиденцию для сёгуна. В качестве места для сёгунского дворца были выбраны земли Нидзё Кадэ но Кодзи Мурома. По сути, перестройке подлежала старая сёгунская резиденция, в которой встретил свою смерть сёгун Асикага Ёситэру. Строительные работы в замке Нидзё начались 17 февраля. Масштаб производимых работ и общая атмосфера, в которой они производились, нашли отражение в «Синтё-ко ки»[106]:
Воинам четырнадцати провинций — Овари, Мино, Оми, Исэ, Микава, пяти домашних провинций, Вакаса, Танго, Танба и Харима — было приказано явиться в Киото. По приказу Нобунага они вырыли ров вокруг старой резиденции Нидзё.
В двенадцатом году под девизом правления Эйроку, в год змеи, в двадцать седьмой день второго месяца, в час дракона [то есть около 8 часов утра] была проведена церемония начала строительных работ. Высокая каменная стена была воздвигнута со всех четырех сторон. Нобунага назначил Мурай Минбу [Садакацу] и Симада Токоро но Сукэ [Хидэмицу] ответственными за ведение строительства. Он призвал всех кузнецов, плотников и лесорубов из Киото и его окрестностей и приказал свезти лес со всех ближайших провинций и деревень. В каждой группе рабочих Нобунага назначил старшего. Ремесленники работали непрерывно, и благодаря этому работу удалось выполнить быстро. Нобунага украсил дворец золотом и серебром, что и полагалось сделать для резиденции сёгуна. В передней части сада он выложил источник, узкий ручей и маленький холм и приказал разместить в саду сёгуна большой камень «Фудзитоиси», хранившийся в резиденции господина Хосокава в течение многих лет. Нобунага лично отправился за ним, обернул этот знаменитый камень парчой, украсил его всевозможными цветами и привязал канаты. Затем он приказал, чтобы камень везли под сопровождение флейт и барабанов. Кроме того, был еще известный камень «Кусан хаккай», славящийся по всей стране, хранившийся в саду Дзисёдзи в Хигасияма за несколько лет до этого[107]. Нобунага также привез его в новую резиденцию и разместил его в сёгунском саду. И, наконец, он собрал знаменитые камни и деревья в Киото и его окрестностях, он старался изо всех сил, чтобы создать красивый пейзаж. По бокам дорожек для верховой езды Нобунага посадил вишни и назвал это место «Сакура но банба», что означает «дорожки среди цветов вишни». Нобунага во всем навел превосходный порядок. Кроме того, главные вассалы сёгуна построили свои дома, каждый на свой вкус, спереди и позади, справа и слева от резиденции сёгуна. Таким образом, теперь сёгуна окружали и охраняли его могущественные вассалы. В качестве подарка Нобунага преподнес сёгуну меч и коня. Нобунага вызвали к Ёсиаки, который изящно наполнил его чашу в соответствии с ритуалом сангон и преподнес ему меч и другие дары[108]. Все могли ясно видеть почести, воздаваемые Нобунага. Многие воины из близлежащих провинций в течение длительного времени оставались в столице по этому случаю, отдавая все свои силы. Нобунага поблагодарил их всех и разрешил им вернуться в свои домашние провинции.
106
Shincho-Ko ki, кн. 2: 95–96, запись под 27-м днем второго месяца 12 года Эйроку. Работы начались во 2-й день второго месяца двенадцатого года Эйроку (1569), поэтому, по всей видимости, церемония закладки состоялась в первом месяце, а не во втором, cp. Tokitsugu-Kyo ki, ed. Науа-kawa, IV, 307. Замок, построенный на этом месте Нобунага для сёгуна Ёсиаки, сгорел в 1582 году во время инцидента Хоннодзи.
107
В дзэнском храме Дзисёдзи находилась знаменитая вилла Хигасияма, принадлежавшая Асикага Ёсимаса; в настоящее время она известна как «Серебряный павильон».
108
Во время церемониального тоста