О, боже мой...
Он ухмыляется.
— Ты знаешь, где меня найти, если, когда–нибудь передумаешь насчет этой татуировки.
И с этими словами они уходят. Возможно, в конце концов, пришло время пересмотреть вариант с татуировкой.
Глава 5
Каллахан
Я не отвожу Мэдди обратно в дом нашей матери после того, как забираю ее из танцевальной студии. Вместо этого я пристегиваю ее к детскому креслу, которое держу на заднем сиденье своей машины, и еду к себе домой.
Встреча с Грейс в студии была приятным сюрпризом. Несмотря на наше редкое общение и тот факт, что иногда она выглядит немного неуверенной во мне, она кажется классной девушкой.
Нет, она определенно классная девушка, если она осталась с моей сестрой, пока я заканчивал татуировку Трея на спине. Мне повезло, что со мной не было настоящего клиента, иначе мне потребовалось бы гораздо больше времени, чтобы собрать вещи.
Но я даже не могу зацикливаться на том факте, что Грейс — учитель балета Мэдди — и что, возможно, я хочу подвозить свою сестру и забирать ее с уроков еще чаще, чем раньше, — потому что моя мать все еще не отвечает на гребаный телефонный звонок.
Вешая трубку в третий раз, я заставляю себя сделать глубокий вдох и оставить ругательства при себе. Мэдди не нужно узнавать, что наша семейная жизнь испорчена.
Когда я говорю ей, что мы устраиваем вечеринку с ночевкой у меня дома, к счастью, она не возражает. Она просто заставляет меня пообещать, что мы посмотрим фильм о принцессе на диване перед сном, и на этом все.
Я не знаю, что я сделал в другой жизни, чтобы заслужить такого ангела, как моя младшая сестра, но я благодарю себя из прошлой жизни за это каждый божий день.
Моя квартира находится в более жилой части города, хотя в нескольких минутах ходьбы все еще есть несколько переполненных баров и ресторанов. Это тихий район, где живут в основном семьи и старики, но мне так больше нравится.
Когда я искал квартиру много лет назад, я знал, что не смогу жить в шумном центре Уорлингтона — я хотел проводить больше времени со своей младшей сестрой, и я не смог бы этого сделать, если бы какие–нибудь ребята из колледжа начали петь и кричать под моими окнами в два часа ночи, пьяные в стельку.
— Вымой руки, и мы скоро поужинаем, хорошо? — Говорю я Мэдди, открывая входную дверь, и она бросается внутрь, в свою спальню.
— Да! — Кричит она, прежде чем исчезнуть за кухней.
Моя квартира не слишком большая, но, по крайней мере, в нее попадает много солнечного света, и она довольно современная. Как только вы открываете входную дверь, вы попадаете в короткий коридор со встроенным шкафом, а прямо за ним находится самая большая комната в этом доме — гостиная. Там есть камин и все такое, хотя он и не работает.
Справа находится кухня открытой планировки и еще один узкий коридор, который ведет в спальню Мэдди и ванную комнату. С другой стороны гостиной находится главная спальня с ванной комнатой.
Квартира находится в дорогой части Уорлингтона, но я хорошо зарабатываю в салоне и не возражаю доплачивать, чтобы жить комфортно. Вернуться сюда после дерьмового дня и иметь возможность называть это место своим домом.
— Что у нас на ужин? — Мэдди появляется на кухне через несколько минут после того, как я переоделся в спортивные штаны и старую футболку.
Я помогаю ей сесть на один из табуретов у кухонного островка, когда она пытается взобраться на него.
— Как насчет картофельного пюре и сарделек? — Мой холодильник сейчас не совсем полон, так что я надеюсь, этого достаточно.
После восторженного одобрения, я приступаю к ужину после того, как включаю ей несколько мультфильмов по телевизору. Сардельки почти готовы, когда у меня в кармане звонит телефон. Я смотрю на идентификатор вызывающего абонента, и жар плиты не имеет ничего общего с бушующим огнем, пылающим внутри меня прямо сейчас.
Она не утруждает себя приветствиями.
— Неужели она...
— Она со мной. — Я говорю тихо, чтобы Мэдди не услышала яда в моем голосе. Я точно не могу покинуть кухню, пока готовлю, и нет стены, отделяющей ее от гостиной, так что приходится импровизировать. — Где, черт возьми, ты была?
По крайней мере, у моей матери хватает порядочности говорить извиняющимся тоном, когда она говорит дальше, но прямо сейчас я не могу испытывать к ней сочувствия.
— Мне жаль, Сэмюэль. Действительно жаль. Я вернулась домой после изнурительной смены в продуктовом магазине, и я... мне нужно было...
— Тебе нужно было напиться до потери сознания, пока ты не забыла забрать свою собственную дочь из студии? — Я понижаю голос до невозможного рычания. — Кто отвез ее на урок?
— Это сделала мать Тейлора. — Я слышу, как она судорожно сглатывает на другом конце провода. — Она забирает ее с занятий по вторникам, потому что у меня более длинная смена, помнишь?
Я игнорирую ее.
— Мне пришлось уйти из студии, чтобы забрать ее, — говорю я сквозь стиснутые зубы. — Ты знаешь, я бы сделал для нее все, мама, но быть ее родителем не входит в мои обязанности. Это твои.
Напряженная пауза.
— Я знаю.
Тогда, блять, веди себя соответственно, хочу сказать я, но не делаю этого.
— Я оденусь и приеду, чтобы забрать ее, — говорит она вялым голосом, который она использует, когда находится на пути к протрезвлению, но еще не совсем там.
— Не беспокойся. Она останется у меня на ночь. — Я кладу несколько сарделек на розовую тарелку Мэдди, а остальное — на простую белую для себя. — Мы заедем завтра утром, чтобы забрать ее вещи до начала занятий. Есть какие–нибудь планы напиться в эти выходные, или ты сможешь должным образом позаботиться о своей дочери?
— Не смей так разговаривать со мной, Сэмюэль. — На секунду она звучит как авторитетная, разумная мать, которую я когда–то знал. Секунду спустя я напоминаю себе, что ее больше не существует.
— Ответь мне.
Мгновение тишины проходит, между нами. Затем.
— Я не буду пить в эти выходные.
Я не уверен, что верю ей.
— Хорошо. Тогда мы увидимся с тобой завтра. Спокойной ночи.
Я не даю ей достаточно времени, чтобы ответить, потому что, если я услышу еще хоть одно из ее полупьяных оправданий прямо сейчас, я могу сойти с ума, черт возьми.
Я молча накладываю пюре и зову Мэдди к столу, как только ужин готов. Ей нравится, как я готовлю, поэтому неудивительно, что она поглощает свою еду в рекордно короткие для четырехлетнего ребенка сроки.
После того, как она помогает мне прибраться, мы устраиваемся вместе под одеялом на диване и смотрим пятнадцатиминутный фильм, прежде чем она отключается от усталости. Я легко подхватываю ее на руки и несу в ее спальню, где позволил ей самой выбирать украшения и дизайн интерьера, так что, наверное, поэтому это выглядит как ураган из всего девчачьего.
Ее кровать для большой девочки с четырьмя столбиками и прозрачными белыми занавесками, потому что именно так спят принцессы. Белые стены украшены наклейками с цветами и звездами, и я даже купил ей одну из тех детских сумочек, назначение которых я до сих пор не понимаю.