— Неважно. Я пришел сюда не для того, чтобы меня обсуждали. — Я ухмыляюсь, направляясь к Мэдди, чтобы поцеловать ее еще раз. — Будь готова завтра в три, хорошо? Я заеду за тобой.
Моя мама подходит ко мне сзади и гладит меня по спине с нежностью, которая так редко встречается между нами в эти дни.
— Спасибо, милый. Увидимся завтра.
Бросив последний взгляд на кухню, прежде чем закрыть за собой входную дверь, я мельком вижу, как моя мать открывает холодильник и достает холодное пиво.
И вот, снова начинается.
***
Домашние вечеринки — не мой конек, но где–то в глубине души слова моей матери звучат правдиво — я слишком много работаю. Когда я в последний раз встречался со своими друзьями за пределами гостиной или «У Дэнни»? Возможно, чувство вины — это то, что приводит меня в кирпичный дом Полсона за пределами кампуса через два часа после того, как я заканчиваю свою последнюю встречу за день.
За исключением того, что я даже не попадаю внутрь.
— Давай, куколка. Всего один стакан. Я обещаю сохранить это в тайне.
Я понятия не имею, кто этот придурок, но что–то в моей груди сжимается, когда я узнаю, с кем он разговаривает.
Грейс. Двоюродная сестра Аарона.
И она выглядит чертовски напуганной.
Ее плечи напряжены, она идет задом к дому, и выражение ее лица напоминает выражение оленя, попавшего в свет фар. Я чувствую беспокойство, когда вижу это, и прямо сейчас на ее лице нет никаких других эмоций.
— Извини, но нет, — говорит она парню тихим голосом.
Но придурок не может понять намека.
— Хорошо. Позволь мне, по крайней мере, проводить тебя внутрь и...
— Она сказала «нет».
Я сам удивляюсь глубокому, властному голосу, который срывается с моих губ. Видите ли, обычно я спокойный парень. Меня не настолько волнуют чужие дела, чтобы ввязываться в какую–либо драму.
Но это? Эта ситуация заставляет мою кровь вскипеть, и я даже не даю себе достаточно времени, чтобы понять почему, прежде чем направиться к парню.
— Разве ты не слышал? — Я стою так близко к нему, что резкий запах его одеколона подражатель плейбоя проникает в мои бедные ноздри. — Возвращайся внутрь и перестань ее беспокоить.
У чувака хватает наглости одарить меня самодовольной улыбкой.
— Или что?
Бессмысленно, на самом деле, учитывая, как я возвышаюсь над ним, и он выглядит как деревянная фигурка рядом с моим мускулистым телом. Я не из тех, кто хвастается, но годы занятий в тренажерном зале, всеми видами спорта и отличная генетика сделали все сами. Это выглядит чертовски устрашающе. По словам Трея, не по моим.
Краем глаза я вижу, как Грейс, разинув рот, неподвижно смотрит на нас. Я не смотрю в ее сторону, когда наклоняю голову к уху придурка и шепчу.
— Или я сломаю твои гребаные ноги и засуну их в твой идиотский рот, раз ты отказываешься его закрывать.
Краска отливает от его лица, и он судорожно сглатывает.
— Эй, чувак, я просто...
— Собираешься зайти внутрь? Оставить Грейс в покое? Научиться понимать гребаный намек? — Я рычу. — Ради твоего же блага, я надеюсь, что это все три.
Он сглатывает и, не говоря больше ни слова, опускает голову, проходя мимо Грейс, прежде чем исчезнуть в доме Полсона. Позже я перекинусь с ним парой слов о том, каких придурков он приглашает на свои вечеринки, но прямо сейчас это не в моей компетенции.
Мой приоритет — Грейс, которая все еще не сдвинулась со своего места посреди подъездной дорожки и дрожит, как осиновый лист на ветру.
Я делаю неуверенный шаг вперед и говорю самым мягким голосом, на который способна, тем, которым я разговариваю со своей сестрой, когда она только что проснулась от плохого сна и каждый шум пугает ее.
— Привет. С тобой все в порядке?
Ее глаза устремляются на меня. Они красивого светло–орехового цвета, и выглядят чертовски напуганными. Когда она отвечает своим дрожащим голосом.
— Откуда ты знаешь мое имя?
— Я дружу с твоим кузеном Аароном, — отвечаю я, делая еще один медленный шаг к ней, но давая ей достаточно времени, чтобы отступить. Когда она этого не делает, я добавляю. — Я Каллахан.
Во всяком случае, так меня называют мои друзья — ну, чаще просто Кэл, потому что это не так уж трудно произнести. Моя мама — единственная, кто не желает отказываться от моего имени Сэмюэль, а Мэдди называет меня Сэмми, потому что считает это забавным.
Грейс кивает, хотя я не думаю, что она знала мое имя.
— Из тату–салона?
Я не могу сдержать легкой улыбки.
— Ты помнишь меня.
Она отводит взгляд и обхватывает руками свое миниатюрное тело, продолжая дрожать, хотя теперь уже не так сильно. Я все еще слишком далеко, чтобы сказать, но я не думаю, что ее макушка даже дотянулась бы до моей шеи. Она уморительно маленькая, как одна из тех фей, которых так любит Мэдди. Ее светлые волосы свободно спадают на плечи, а гладкая, бледная кожа покрыта мурашками, несмотря на то что на улице тепло.
Но я знаю, что она дрожит не от холода.
— Я... Я хочу домой, — бормочет она, больше себе, чем мне.
— Хорошо, — осторожно говорю я. — Ты хочешь, чтобы я вызвал такси? Позвонил Аарону?
— Не звони ему. — Ее глаза расширяются с еще большей паникой, заставляя меня пожалеть о предложении и задаться вопросом, почему это так сильно ее напугало. — Я просто пройдусь.
Я хмурюсь.
— Ты этого не сделаешь. Уже поздно, и ты вся дрожишь
Она свирепо смотрит на меня.
— Я вполне способна позаботиться о себе.
— Я знаю. — На самом деле не знаю, но решимость в ее глазах застает меня врасплох. Я делаю глубокий вдох и надеюсь, что это не прозвучит жутко. — Слушай, я все равно даже не хотел сюда приходить. Вечеринки — это не мое. Позволь мне проводить тебя домой или, по крайней мере, вызвать для тебя такси. Ты можешь держать палец на кнопке SOS своего телефона, если так ты будешь чувствовать себя в безопасности, но я отказываюсь отпускать тебя одну.
У нее перехватывает дыхание, и на мгновение я думаю, что она собирается отчитать меня за мои токсичные альфа–наклонности или что–то в этом роде, но она просто говорит.
— Я вызову Убер.
Дрожащими пальцами она достает свой телефон и начинает печатать. Пару минут спустя она поднимает глаза и делает нерешительный шаг ко мне.
— Они будут здесь через пять минут. Тебе не обязательно ждать со мной.
Я не отвечаю. Вместо этого я держусь на расстоянии, пока она приближается к краю тротуара, и притворяюсь, что все мое внимание сосредоточено не на ней.
Я распознаю приступ паники, когда вижу ее, и так случилось, что я также знаю, как действовать дальше — держись на расстоянии, не говори ни слова, не пугай ее еще больше. Все эти шаги варьируются от человека к человеку, но мы с Грейс не знаем друг друга, и что–то подсказывает мне, что она не оценила бы больше мужского внимания сегодня вечером, поэтому я держусь подальше.
Проходит пять минут, а ее машина еще не приехала. Грейс продолжает поглядывать на время на своем телефоне, как будто это могло вызвать машину, но проходит еще пять минут, а ее Убер по–прежнему не видно. Я собираюсь нарушить молчание и снова предложить проводить ее домой, но она опережает меня.