Шалорт встал, не желая больше находиться в столовой.
— Ты куда? — возмущение Маруси заставило Яна замереть на месте. — Я же попросила не уходить.
— Ах, вот как ты вежливо просишь, оказывается, — с сарказмом тихо отозвался манаукец, но отчего-то не ушёл. Забавная девчонка решила продолжить налаживать с ним контакт. Он сел на своё место, а блондинка, сложив руки на столе, продолжила допрос:
— Итак, почему ты не принял мой вызов? Решил, что с девчонками несолидно играть?
— Сколько тебе лет? — задал свой вопрос Шалорт.
В академию принимали с шестнадцати до девятнадцати лет. Он сам по всем параметрам не соответствовал возрасту студентов, но отсутствие записей об образовании сыграло на руку отцу Яндора. Блондинка же была очень уж юна, младше подруги однозначно.
— Сем… Эм-м-м… — умолкла на полуслове Маруся, неожиданно покраснев, а затем очень по — деловому заявила: — Практически восемнадцать.
Молодая. Хотя по легенде они сверстники. Практически.
— Я вышел из того возраста, когда устраивают такие поединки. Повзрослел, знаешь ли.
Маруся скривилась и с таким осуждением на него взглянула, что Яндор устыдился своих слов, своей гордости, с которой он это сказал.
— Играют и в старости. И дело не в возрасте, а в состоянии души. Я думала, ты игрок, любитель ярких ощущений, а ты… — девушка не закончила и в полном расстройстве поднялась со стула. — Не ожидала, что старик будет прав. Значит, ты стал одним из них? — Маруся окинула рукой студентов в академии, глядя при этом в глаза манаукцу. — Ты стал серым, скучным, унылым человеком, для которого материальные ценности краше тех высот, которых ты достигал в «вирте»?
Ян молчал. Девушка была так расстроена, что он заметил на её лице тени усталости, впалые щеки, круги под глазами. Именно так на предупреждающих постерах антирекламы выглядят истинные геймеры, прожигающие впустую свою жизнь ради призрачных побед.
— Нет, я не утратил азарта, если ты об этом. Просто нет достойной игры, которая меня бы увлекла.
Маруся села, закусив губу, чтобы не улыбаться, прищурила свои глаза. Ян понял, что повёлся на её уловку. А девочку хорошо подготовили, он и сам не заметил, что втянулся в её игру.
Игра. Яндор усмехнулся. Вот же пристало это слово. Но как говорили земные философы: «Что наша жизнь — игра».
— Как я тебя понимаю. Здесь в академии так скучно. Но знаешь, если задаться целью, то реальная жизнь наполняется красками. Ещё лучше, если есть достойный соперник.
Брови Яндора вновь взметнулись вверх. Он никак не понимал, к чему клонит эта чудачка.
— Слышал об экспериментальной программе? Я хочу стать капитаном крейсера.
Маруся замолчала, с не скрываемым восторгом ожидая ответа Яндора. А он понял, что оказался прав. Вот и первый игрок землян. Значит, её хотят продвинуть ущербные, чтобы заполучить крейсер. Но зачем она с ним откровенничает?
— Все хотят, — выдал он в ответ.
Девушка кивнула. Кудряшки прыгнули в такт.
— Да, все, но, — Маруся подняла указательный палец, выдержала паузу и продолжила: — только ты и я — лучшие всего потока.
Яндор качнул головой, пытаясь не смеяться в голос. Вот это самомнение. Хотя если её будут двигать как шахматную фигуру, то, возможно, она и выйдет в «дамки».
— Поверь, я лучше тебя, — не собирался идти на уступки Ян. Теперь он, вероятно, проникся желанием отца заполучить крейсер для манаукцев. Слишком дерзко действуют земляне, а конкретно одна белокурая «засланка», так лучезарно расплывающаяся в улыбке.
— Мне сказали, что будет какой-то психологический тест, и ты его не пройдёшь.
Ян скрипнул зубами. Он тоже слышал, как ей об этом говорил один из ущербных. Но игра есть игра.
— Пройду.
Маруся покачала головой, но ответила не то, что готов был услышать Ян.
— Было бы хорошо, если бы ты его прошёл. Я люблю честную игру и чистую победу. Так что держись, Дракон, я не буду тебе поддаваться, и капитанское место будет моим. Но ты не расстраивайся, место первого помощника будет твоим. Я ценными кадрами не разбрасываюсь. А ты очень достойный противник и для меня честь сразиться с тобой.
Юноша шумно выдохнул и во все глаза уставился на Марусю. У него даже слов не нашлось что ответить. И вновь ладошка взметнулась к нему для рукопожатия. Честность Сандерс подкупала, и Яндор пожал её тонкие, но на удивление сильные пальцы. Он заметил также грязь под ногтями и на пальцах, она словно въелась в поры и не отмывалась, хотя Мария была опрятна и пахла цветочным шампунем.