— Ты не умрешь, пока. Но вот, как ты будешь умирать зависит только от тебя, маленькая мразь, — я получила несильную пощечину и на глаза все-таки набежали слезы. — Нам нужны сведения и мы их получим в любом случае, поняла? — рука на моей шее усилила хватку.
— О чем ты говоришь? Я не понимаю, — прохрипела еле слышно, неверующе смотря в его глаза.
— Как давно ты с проклятыми?
— Ты с ума со шел?
Джексон откинул мое тело, и встал на ноги.
— Я говорил, что с ней нужно разговаривать по-другому, — меланхолично произнес он.
Мозг начал судорожно соображать. Они обвиняют меня в предательстве! Но с чего такая информация? У них же должны быть какие-то факты и доказательства?! Посмотрела в сторону мужчины, которого любила больше жизни. Неужели, он поверил в эту чушь?
Он холодно меня рассматривал, от этого взгляда я словно замерзала изнутри. Я не могла поверить, что меня снова предали, при чем так жестоко.
— Ярина, лучше скажи всю правду и твои мучения закончатся так и не начавшись, — посоветовал император.
— Я не с отступниками! Не понимаю, как вам могло прийти такое в голову?! — крикнула в отчаянии.
Император покачал головой, словно удивляясь моей реакции. Они все твердо уверенны в моем предательстве — поняла я.
— О тебе нет ни какой информации, ты появилась словно из ниоткуда. Говорила, что принадлежишь к роду Сейрин лит Вайлер? Их проверили, нет у них дочери и никогда не было. К проклятым они тоже не имеют никакого отношения. И что еще интересно… Ты наемница, значит тебя либо наняли и поверь, мы узнаем кто и зачем, — глаза Кирана опасно сверкнули. Либо ты давно в шайке проклятых….
Всю его пылкую речь, я смотрела на герцога. Ведь только ему был известен мой, как оказалось ненастоящий род, и только с ним я делилась своими подозрениями о них. Рейян Аденский предал меня, и уже давно. Как я могла быть настолько слепа?
— Ты вообще любил меня? — тихо спросила герцога, не обратив внимание на слова Кирана. Они все равно уже все решили, я в любом случае умру. И вряд ли это будет легкая смерть, скорее, я не выдержу пыток и придумаю какой-то бред, чтобы отвлечь палача и умереть.
— Как тебя можно любить? — он жестко ухмыльнулся, наклонив голову в бок. — Я поспорил на тебя, как быстро ты сдашься под моим напором. Смею заметить, что я ожидал от тебя большего, — эти слова хлестали сильнее, чем кожаная плеть, оставляя глубокие раны на сердце и доверчивой душе.
— Вам, наверное, было весело, — прошептала, смотря в янтарные глаза.
— Нет, ты мне быстро надоела. Но скучно стало только мне, так что посовещавшись, мы решили продлить нашу маленькую игру. Правда, ее чуть не разрушил Маркус, — и я все поняла, — но он тоже быстро втянулся.
— Хватит, потом поболтаете, — прервал лорд Ренар. Но мне уже было все равно. — Ярина, либо ты все рассказываешь, либо Джексон, как дознаватель примется выполнять свою работу.
— Я ничего не делала, просто ошиблась… жестоко ошиблась.
— Преступай, — короткий приказ императора.
А потом на меня наваливается горячая лавина. Щиты от ментальной защиты, разрывало от ее силы, а я словно горела заживо. Мне казалось, что мои кости крошатся и прокручиваются вдоль свое оси. Я кричала, не в силах стерпеть эту разрывающую боль, от которой не было спасения. Это мучение затмило душевные страдания, разъедая снаружи и внутри. Сколько это длилось? Минуты или часы? Неужели я умру так? Тогда свыше кто-то бесчувственно посмеялся надо мной. Я теряла сознание, но даже в беспамятстве, в котором мне позволяли недолго оставаться, боль не покидала меня, от нее нигде нельзя было спрятаться. Однажды я прошептала, не знаю наяву или во тьме, что ОН обещал защищать меня, обещал! И все прекратилось.
— Пока хватит, иначе ее сердце не выдержит.
Помню, что кто-то подхватил меня, как куклу и куда-то отнес. Я хотела умереть, но оставалась в сознании. Кажется меня кинули в темницу, запечатанную со всех сторон. Я оставалась одна, но как наяву видела перед собой янтарные глаза, в которых плескалась смесь холодной брезгливости и безжалостности. Я слышала его слова снова и снова, они въедались в мою израненную душу, калеча ее остатки.
А потом в голове промелькнула мысль, за которую я чудом успела зацепиться. Портал. У меня есть портал! В браслете, что подарил Рафаэль есть одноразовый портал. Правда он привязан к определенному месту и попасть туда можно только в нужный день. Но переместиться все равно можно, просто я могу оказаться где угодно. В море, на дне вулкана или высоко в небе. Разве это важно? Я в любом случае умру, так пусть не здесь. Не рядом с людьми, которых я любила, и за которых я готова была умереть.
Руки слушались плохо, но хорошо, что вообще слушались и я осталась дееспособной. После атаки менталистов, обычно превращаются в овощ или умирают. Я с трудом дотянулась до браслета и сжала маленькую бусинку, стоило ей лопнуть и я провалилась в неизвестный портал.
По коже сразу ударил хлесткий воздух. Я оказалась лежащей на середине замерзшего озера. А я и забыла, что на улице зима… Хотя, был шанс, что меня перенесет куда-нибудь в южную часть, но получилось как, получилось. Перевернувшись на спину, я закричала, что есть сил. Кричала от боли разъедающей меня внутри и неожиданно для себя, произнесла проклятье:
"Deja que mi corazón se cubra con cadenas heladas, porque su dolor me está matando lentamente"
Кулон, подаренный герцогом на Рождество, сильно нагрелся обжигая кожу. А потом что-то внутри, похожее на сердце, покрылось тонким слоем льда, помещая мою душу в ледяной купол. Я даже рассмеялась от иронии. Я замерзаю снаружи и внутри…
***
Я смотрела в высь, на синее звездное небо, мысленно прощаясь с дорогими моему сердцу существами. Все тело жгло от холода, а внутри все быстрее образовывалась пустота. Всего на секунду, я закрыла глаза и была уже не в силах их разлепить. Холод, лютый холод пронизывал все мое естество, заполняя каждую клеточку моего сознания. Неужели, после всего через что я прошла, мой путь оборвется так?
Нет! Я не проигрываю и никогда не сдамся.
Это мысль отрезвила меня сильнее хлесткой пощечины. Я в прямом смысле слова начала бороться со свирепой стихией, которая уже вцепилась в меня свой ледяной хваткой и была не намерена так просто отпустить. Но и я больше не собиралась сдаваться, вступая в бой. Холод, будто яд — мягкий и обволакивающий, не выпускал из своих цепких объятий, заставляя отрешится от всего внешнего, он обещал мне утешение и спасение от всех моих душевных ран. Я не поддавалась, но битва была нечестной. Ледяной воздух укутывал меня своим одеялом, забирая последнею частичку тепла. Пожалуйста, пожалуйста… не хочу умирать…
Я медленно уплывала в сон, после которого вряд ли когда-нибудь проснусь. Все время, что я себя помню, старалась "быть сильной" как перед окружающими, так и перед собой. Судьба преподносила мне препятствия, одно за другим. И я всегда принимала их достойно. Но очередное предательство сломило меня, разрушая так долго наращиваемую броню. И мне ничего не остается, кроме ка начать все заново. Обещаю, если я выживу, то стану более самостоятельно и сильной по сравнению с той, какой я была раньше. Только сейчас, я поняла, что не нужно прятаться от любви из-за страха боли, которую она может преподнести. Любовь — это самое сильное оружие, и те кто владеют им, непобедимы. Резко стало очень спокойно, почему-то я почувствовала себя в безопасности и еще, мне было тепло, даже жарко. Но как? Или я уже умерла? Я представляла себе это совсем по-другому.
Стук, стук…
Сердце? Как я могу слышать стук сердца, если я умерла? Этот диссонанс мыслей и чувств, привел меня в искреннее замешательство. И я открыла глаза, чтобы натолкнуться на огромную, мохнатую морду волка, который заметив мое пробуждение, радостно провел своим шершавым языком по моей щеке. Секунда ступора, и последовавшее за ним узнавание. Оками!
Мой маленький белый волчонок, вырос в огромного сильного хищника и он не забыл обо мне. Немного повернув голову в бок, я увидела всю стаю ярики, которые пришли мне на помощь. В глазах появились слезы благодарности, мне хотелось обнять всех волков, которые когда-то приняли меня в свою стаю. Это было совсем недавно, а кажется, что прошла целая вечность. Мне удалось лишь немного ласково потрепать моего друга, прежде чем снова заснуть. Сознание было в каком-то размытом состоянии, я как будто находилась на тонкой границе сна и бодрствования. Эту пугающую пустоту, нарушили мужские голоса, они что-то кричали, на что ярики грозно порыкивали. За этим следует напряженная тишина, во время которой, мне кажется, что волки накинуться на пришедших. Мне страшно и я пытаюсь полностью прийти в сознание, но сил все еще не хватает. Оками, чувствуя мое настроение, напрягся и зарычал.