Дорога, по которой мы шли, то поднималась круто вверх, то спускалась вниз, петляя из стороны в сторону и, наконец, она привела нас на равнину, окруженную скалами, похожую на кратер вулкана, который со временем остыл и покрылся землей. Поляну освещала полная луна, а Семаргл ходил по земле и скулил, как брошенный щенок, вынюхивая следы хозяев. Он кружился возле самого центра поляны, тыкал носом в землю и с надеждой смотрел на меня. Что он там хочет показать? Я подошла и присела у небольшой лунки полметра шириной. Её дно было плоским и абсолютно белым. Огонь внутри меня уже давно был неспокойным, а когда я дотронулась до белой поверхности, которая на ощупь оказалась теплой и слегка шероховатой, как яичная скорлупа, он вырвался из меня и полетел вниз, прихватив моё сознание. Он проскочил, через белое окно и понёс нас глубоко под землю, глубже каменных корней гор и бешеных потоков подземных вод, глубже кипящей лавы к самому сердцу Земли.
Глава 20. Рарог
Глава 20. Рарог
Нырнув в вихри раскаленного металла и камня, огонь слился с родной стихией. Он тянул меня дальше, пробираясь сквозь лабиринты огненного шторма, смертельного для всего живого, но только не для нас. Пространство заполнилось удушливым жаром вперемешку с молниями и раскатами грома совсем иного происхождения, нежели чем на поверхности земли. Эти вихри и сумасшедшие потоки, как части огромного двигателя заставляли планету совершать свои ежедневные вращения. Но подчиняясь силе притяжения, мы неслись всё дальше и дальше к центу - туда, куда не может пробраться даже человеческая фантазия.
После урагана из расплавленного металла, нас ждали острые серые пики, на которые мы неслись со скоростью разогнавшегося света Ярилиного огня. От страха я закрыла глаза и через мгновенье нырнула в пронизывающий холод. Огонь по инерции пролетел еще немного, выталкивая меня из ледяных стен в глубину бесцветной пустоты иного измерения, а сам обездвиженный остался позади.
Я оказалась без поддержки моего пламени в этом странном и безжизненном месте. Здесь больше не властвовала гравитация, не рождались звуки, и даже само время перестало вести свой отсчёт. Место, в котором невозможно оказаться физически, и всё, что я вижу это нереальный, фантастический мир, но, он существовал. И я была здесь не одна. Свернувшись калачиком, обхватив колени руками, где-то далеко, в самом центре этого серого и неживого пространства парила обнаженная женщина. Не имея притяжения, её длинные волосы разлетались непослушными волнами, закрывая её лицо, плечи и спину. Она стремительно приближалась ко мне. Ещё секунду назад женщина была далеко, но вот уже совсем близко. Почувствовав моё присутствие, она распустила руки, выпрямилась и, завернувшись как в плащ в свои длинные, золотого цвета волосы, повернулась ко мне лицом.
Моё сердце сжалось, от того, что передо мной на расстоянии всего каких-то нескольких метров парила в холодной невесомости моя родная мама. Я никогда не видела её вживую, лишь недолго на фотографии Арсения, но я запомнила её молодое и красивое лицо, и ни с чьим теперь не спутаю. Что она делает здесь? И кто она? Или же я ошибаюсь! Это вовсе не моя мать! Это… Это та, кто даёт начало ВСЕМУ живому, та что породила саму жизнь на этой планете. Она – Мать – Земля! Она само воплощение доброты, любви, силы и мудрости. Нежная, ласковая, созидающая! Я вижу в ней свою маму, так как увидел бы любой другой попавший сюда ту, что подарила ему жизнь.
Она взмахнула руками и нас окутала светящаяся сфера, на стенках которой проявлялись те же самые буквы-иероглифы, что и внутри горы Алатырь. Знакомое сочетание слов, значение которых я не знала, повторялось целыми предложениями. Мать–Земля обвела взглядом сферу, а после начала свой медленный и повелевающий танец. По мановению её рук буквенная вязь начала движение, спиралью закручиваясь у полюсов. Вскоре и от слов, и от букв ничего не осталось, они белыми шапками легли сверху и снизу сферы. Движением нежных ладоней она залила яркими цветами бесцветную сферу, и после этого мне открылся удивительный вид нашей планеты в её первозданном виде: зелёные и желтые континенты, разрывая себя на части, двигались по голубому океану, вырастали горы, образовывались впадины, жизнь цвела на каждом миллиметре воды и суши. От жестов Матери зависел рисунок на шаре, и она танцевала, изгибаясь телом, как восточная танцовщица, радостно и самозабвенно… но вдруг она замерла, закрыла глаза руками и возле неё запылали золотые звезды. Как планеты вокруг Солнца, они закружились около Матери по своим собственным неповторимым орбитам. Земля убрала ладони от глаз, и, излучая вселенскую любовь, она потянулась к огненным шарам. Одна из звезд подлетела ко мне ближе, и я смогла разглядеть в ней, как на экране, юношу с золотыми волосами, пробуждающего жизнь в холодной почве силой своего огня. Должно быть это Ярило! А остальные звезды это тоже её Дети! Она ласкала каждого из них, и их свечение становились ярче и сильнее.