Змей становился просто невероятных размеров. Один его хвост мог бы несколько раз закрутиться вокруг этой горы. Теперь понятно, почему его назвали исполином. Он подполз ко мне так близко, что я смогла разглядеть свое отражение в чёрном глянце его глаз. Как бы мне сейчас не помешало копьё и Ярилин огонь. Змей словно прочитав мои мысли, спросил:
- И кто ты без своих игрушек, девчонка?
Кто я? Я задавала себе этот вопрос, в тот день, когда узнала, что я приёмная дочь, и сегодня я знаю на него ответ и смело могу сказать всему миру:
- Я - Ярилина дочь!
Змей взвизгнул так, что я чуть не оглохла. И пока он смеялся надо мной, у моих ног легла открытая книга рода Яров. Одна за другой из неё стали отделяться и вылетать страницы. Они были прозрачными и светились, как тот солнечный зайчик, что выпорхнул из груди отца, когда он умер. Страницы оказалась душами моих предков! Вытягиваясь на лету, и изменяясь, они приобретали человеческий облик. Вся эта книга, это не просто источник мудрости рода Яров, это и есть род Яров, тридцать три души собранные в одном переплёте! Я узнала отца среди них. Его светлый дух больше не имел тела и точных очертаний, но я нисколько не сомневалась, что это он. Они выстроились у меня за спиной сплошной стеной, вставая плечом к плечу, друг за другом. Я повернулась к змею уже не сомневаясь, что вместе мы сможем устоять перед этим чудовищем и не пропустить его к Алатырю. Все как один мои предки пробудили в себе огонь, которого во мне уже не было, а в них он сохранился. Им не хватало лишь плоти, чтоб дать ему силы. Я готова отдать себя, ради жизни Земли, ведь так всегда поступали Ярилины дети! Свет моих предков проходил через меня и превращался в живое разящее пламя. Каждый луч света праотцев, проходя сквозь меня, рисовал в голове всю их жизнь: рождения и смерти, радости и печали, успехи и ошибки. Я читала их, как книгу и в каждом узнавала себя. Они были со мной всегда, потому что они все были частью меня. Мой род, моя семья, моя сила!
Змей оскалился и с рёвом раскрыл свою пасть! Туда-то я и нанесла огненный удар. Он взвыл от боли и отполз назад, но через секунду налетел снова. Его черные щупальца тянулись ко мне, но огонь отрезал их и сжигал. Семаргл, неустанный страж, присоединился к нам, давая достойный отпор врагу. Ярилиного света, хватило, чтоб на время остановить натиск змея, но я уже чувствовала, как он иссякает. А змей ревел и буйствовал, постоянно увеличиваясь в размере.
Что ж, мы сделали всё, могли. Еще несколько мгновений и Ярилин свет погаснет. Мне захотелось в последний раз взглянуть на небо. Ночь уходила, уступая место утру. Как же прекрасна жизнь!
На горизонте всходило солнце… Которое приближалось к нам на огненных крыльях. Рарог! Подлетая ближе, он изрыгнул огонь, и красная река Кизил-кол загорелась. Теперь она полностью оправдывала своё название. Рарог нападал на исполина, бил его хвостом, опалял своими крыльями. Языки пламени окружили тело гигантского змея со всех сторон. _к_н_и_г_о_ч_е_й._н_е_т_ Он стоял на краю моста, пытаясь оказать сопротивление, но куда ему перед Рарогом. Я направила остатки пламени Яров в бок исполина, сталкивая чёрное чудовище с моста в реку. Он из последних сил цеплялся за каменные уступы, но удары огненных крыльев и острые когти Рарога не оставляли ему шансов на спасение. Змей упал в жаркие воды Красной реки и сгорал, растекаясь по бурному огненно-красному течению. Рарог низвергал на него пламя снова и снова, пока от тьмы не осталось ни следа.
Огонь постепенно затихал. Рарог махнув на прощанье крылом, продолжил свой полёт за горизонт. А там уже готовилось к восходу настоящее солнце. Оно окрасило небо в нежно розовый цвет, поднимаясь, словно символ победы света над тьмой! Вот теперь точно всё!
Я обернулась к своим предкам, таким родным и близким. Все тридцать три сына Ярилы, пронесшие его волшебный огонь, смотрели на меня. А я…
- Простите, но во мне больше нет огня, – виновато извинилась я. – Наверное, я уже и не Ярилина…
Не дав закончить фразу, Белояр, тот, кто однажды уже побеждал чёрного змея, с отеческой теплотой в голосе произнёс:
- Тебе не нужен огонь, чтоб быть любимой нашей дочерью. Мы гордимся тобой!
Его подхватил Ярополк, первый поставивший печать на сердце: