- Федор, позвольте мне.
Мой огонь, грел, но не сжигал. Он входил в тела моих защитников и восстанавливал клетку за клеткой, сращивал кости, соединял разорванные ткани, запускал уже остановленные процессы очистки организма. Это было так необычно. Я такое только в фильмах видела. Это ли не счастье – помогать людям: лечить их, дарить новую жизнь. Я наблюдала, как раскрываются их легкие, наполняя кислородом кровь, которая, текла по венам и артериям, подчиняясь приказам здорового сердца. Процесс излечения был не быстрым, но меня никто не торопил, никто не дергал и не отвлекал. Все смотрели, затаив дыхание. Лоб и щека Григория, к сожалению, останутся со шрамами, но глаза и другие важные органы на лице будут функционировать, как и прежде. Сергей уже открыл глаза и приходил в себя. Гриша пока лежал без движения. Он был жив, но организм получил такой стресс, что пока что не в состоянии поверить в то, что он жив.
- Серёга, ты как? – шепотом спросил у него Иван.
- Как будто я умер и воскрес. – прохрипел неунывающий наш Шумахер.
- Это не далеко от истины. – подтвердил Федор, утирая пот со лба.
Да, жаркое выдалось утро.
Я только одного не могу понять, почему мой свет, сейчас буквально достал с того света двух обыкновенных людей, и не стал лечить отца, который был особенным, по крайней мере для меня? Неужели это «пришло моё время» сильнее нашей родовой силы?
Но мои рассуждения прервал голос Гриши.
- Жаль, что твоя большеглазая подруга - дух, я бы на ней женился. Красивая она у тебя. – глядя в небо, хриплым тихим голосом произнес Григорий.
- Очнулся! – обрадовались все.
Я проследила за взглядом Гриши, и заметила далеко в небе среди облаков белого лебедя - свою Берегиню.
- Кто бы знал, что, прихватив вчера полудохлую птицу в клетке вместе с твоими вещами, я заслужу честь быть ею спасенным.
Он попытался встать, но его тут же уложили обратно, что вызвало в нём бурю протеста.
- Да хорош вам. Я в норме. – отбивался от заботы своих коллег Гриша. – Тааак! Руки от меня убрали.
С таким командиром сложно спорить. Он сел и оглядел себя и всё, что находилось вокруг.
- Как всё прошло? Мы победили? – поинтересовался он.
- О! – воскликнул Иван. – Еще как! Такую зверюгу вытащили эти из камня, против такой воевать - себе дороже.
Гриша улыбался, глядя на небо и по сторонам.
- Это хорошо! Эту часть плана выполнили. Надо браться за следующую. Свяжемся с Яромилом, уточим время…
- Яромила больше нет. – холодно произнес Арсений.
Гриша посмотрел на него потом на меня вопросительным взглядом, и я кивнула в знак подтверждения слов Арса.
- Мои соболезнования, ребятки. Хороший он был человек. Но думаю, ваш отец хотел бы, чтоб вы сейчас не сопли размазывали, а делом занимались.
Возможно, то, что Григорий не стал нас жалеть, помогло нам собраться. Он был прав, этого бы хотел Яромил. К тому же важные дела отвлекут нас от печали и уймут боль от потери отца. Григорий, сидя, на асфальте уже строил новый план действий.
– Информации у нас достаточно, чтоб мы не блуждали как слепые котята в темной комнате, а добрались до нужного места в нужное время. Сейчас по- быстрому приводим себя в порядок, - мы оглядели друг друга и поняли, что в этом есть смыл. – а потом садимся в машину и едем покорять прекрасные горы Кавказа. Серёга, хорош валяться, вставай.
Он толкнул своего боевого товарища без всякой жалости. Дядя Сережа, как старичок со стажем, кряхтя и охая, поднялся с дороги. Всем тоже пришлось встать и направиться в микроавтобус. Иван занял место водителя и уточнил на всякий случай, конечную точку назначения у Гриши.
- К отцу Михаилу?
- А куда ж еще. Кстати, а ты почему здесь? – Гриша грозно уставился на парня.
Ваня виновато сжался.