Глава 11
Субботним вечером 16 августа 1969 года в 19.15 по шведскому телевидению началась трансляция часового телевизионного шоу «Rakna de lyckliga stunderna…» («Считай счастливые моменты…»). Это была развлекательная программа, содержавшая набор хорошо знакомых песен, исполнявшихся популярными артистами. Она также явилась демонстрацией романтических отношений между Агнетой Фельтскуг и Бьерном Ульвеусом, развивавшихся во время съемок и незадолго до этого ставших достоянием прессы.Тем летом Агнета переехала в съемную стокгольмскую квартиру Бьерна, а спустя несколько месяцев пара приобрела собственное трехкомнатное жилище. Оно находилось на Лилла Эссинген, одном из множества маленьких островов, на которых располагается Стокгольм. Все свободное время осенью Бьерн и Агнета проводили в своей первой собственной квартире. Сбылась мечта Агнеты о «сказочном принце в сказочном мире, где я принцесса», как она пела в одной из своих ранних демозаписей.Что же касалось ее карьеры, дела шли ни шатко ни валко. Минуло уже полтора года с того момента, когда ее сингл «Jag var sa каг» поднялся на первое место. Хотя за предыдущий год у нее было несколько хитов в Svensktoppen, в чарте продаж она последний раз отметилась еще в октябре 1968 года с «Allting har forandrat sig», достигшей там седьмой позиции.В 1969 году дажесо Svensktoppen ее отношения складывались неважно: лишь одна вещь появилась там, продержавшись четыре недели. Усилия, предпринятые на западногерманском рынке, тоже не принесли ощутимых результатов за прошедшие 12 месяцев. Вне всякого сомнения, Агнета и ее советники в Швеции пришли к выводу, что наибольший отклик у публики находят ее собственные песни — или же, по крайней меряют материал, который ей самой по душе и который она наполняет подлинными эмоциями и переживаниями.Впоследствии она говорила об одном важном аспекте ее самого первого успеха: «Я чувствовала, что действительно добилась успеха, потому что это были мои собственные песни. Совсем не то, когда ты заимствуешь материал или его сочиняют специально для тебя. Это совершенно особое чувство, поскольку ты сознаешь, что сама написала и слова, и музыку».Сказанное выше не относится к материалу, записанному в течение второго года славы, когда только одна песня целиком и полностью принадлежала ее авторству. В Западной Германии ситуация складывалась еще хуже: несмотря на все попытки Агнеты заинтересовать своих продюсеров композициями собственного сочинения, такими, как «Utan dej», которые, по ее мнению, вполне подходили для этого рынка, они остались без внимания. Между тем многие треки, записанные ею в Германии, выходили на шведских пластинках.Хотя ее самым большим хитом до сих пор был дебютный сингл, который она сочинила сама, окружавшие ее мужчины считали необходимым демонстрировать молоденькой девушке, как «в действительности» функционирует музыкальный бизнес. Агнета была практически лишена возможности высказывать свое мнение перед лицом столь могущественной оппозиции — но теперь, когда Дитер ушел из ее жизни, пришла пора взять свою карьеру под собственный контроль.Во время летнего тура 1969 года Агнета исполняла одну из своих новых песен. Фактически это была одна лишь мелодия, под которую она пела какие-то бессмысленные сочетания слов. В конце концов поэт Бенгт Хаслум написал для нее нормальный текст. Песня, проникнутая центральноевропейскими мотивами, получила название «Zigenarvan» и была записана в середине июня.Сингл был выпущен осенью с песней Дитера на второй стороне. «Я верю в успех «Zigenarvan», — заявила Агнета. Интуиция ее не подвела, и песня поднялась до пятой позиции в Svensktoppen, продержавшись там шесть недель.Но этот успех был почти сразу же омрачен кампанией протеста, поднятой в прессе. На текст песни о любви к «черноглазому, белозубому цыгану» — был навешен ярлык «безвкусной эксплуатации злободневной темы». Обозреватели и комментаторы решили, что в «Zigenarvan» («Цыганский друг») обыгрывается тема разгоревшейся в обществе полемики по поводу обращения с проживавшими в Швеции цыганами.В одной газетной статье даже утверждалось, будто нарисованный в песне незамысловатый романтический портрет цыгана побудил домовладельца в Эскилстуне отказать 70 цыганам, желавшим поселиться в его доме. Единственное и довольно слабое оправдание, которое приводила Агнета, заключалось в том, что текст принадлежал не ей.Однако скандал вскоре стих, и «Zigenarvan» была включена в ее второй альбом «Agnetha Faltskog Vol.2», вышедший в конце года. Он повторял формулу первого альбома и обладал определенным сентиментальным шармом, но «Zigenarvan» на фоне преобладавших слащавых немецких шлягеров казалась единственной подлинно интересной песней. Вера Агнеты в свой талант сочинителя еще более укрепилась весной 1970 года, когда ее «Оm tarar vore guld» — еще одна сентиментальная баллада, исполненная в присущей ей искренней манере, — провела 15 недель в Svensktoppen.Можно, конечно, снисходительно относиться к банальной чувствительности песен Агнеты того периода, но не может быть никаких сомнений в том, что они находили отклик в сердцах значительной части населения Швеции. Многие ее слушатели идентифицировали главную героиню «Оm tarar vore guld» («Если бы слезы были золотыми»)с женщиной, которую покинул муж. «Я получала множество писем, — вспоминает Агнета, — преимущественно от пожилых женщин, которые писали: «Эта песня как будто обо мне. Я все это так хорошо понимаю».Инженер Abba Майкл Третов, записавший несколько ранних сольных пластинок Агнеты, тоже признавал наличие у нее природной способности убеждения. Спустя несколько десятилетий он вспоминает о первом впечатлении, произведенном на него молодой певицей. «Конечно, это было здорово, что девушка сама пишет песни, правда, в них было мало рок-н-ролла. Тем не менее ее отличала от других одна особенность: вы верили ей даже тогда, когда она пела такие строки, как «I would own millions if tears Were gold» («У меня были бы миллионы, если бы слезы были золотыми»). Достоверность это то, чем Агнета обладала с самого начала».Спустя несколько лет «Оm tarar vore guld» стала причиной еще одного скандала. В апреле 1973 года руководитель датского оркестра и композитор Пер Виид подал в датский суд иск против Агнеты на сумму 35 тысяч крон за плагиат, утверждая, что 20 тактов песни идентичны мелодии одной из его песен. Агнета категорически отвергла его претензии: «Он написал свою песню в 1950 году, когда я еще не пела и даже не слушала музыку. Я уверена, что эта мелодия является моей собственной композицией». Агнете трудно отказать в логике: в 1950 году она только родилась, а датская песня на момент подачи иска оставалась незаписанной. Она также указала на то, что обе мелодии имеют сходство с третьей частью Шестой симфонии Шостаковича.Тем не менее этот спор не могли разрешить до 1977 года. В конце концов, Вииду была предложена сравнительно скромная компенсация в размере 5000 крон за отказ от дальнейших претензий. Он согласился.Тем временем дела Фриды обстояли далеко не лучшим образом. Она продолжала выступать в кабаре с Чарли Норманом, но ее записи упорно не попадали в чарты. После провала сингла «Peter Pan» казалось, что приобретение личного продюсера в лице Бенни практически ничего не изменило.В марте 1970 года Фрида записала свой второй сингл с Бенни. «Dar du gar lamnar karleken spar», кавер-версия хита Эдисона Лайтхауса «Love Grows (Where My Rosemary Goes)», номера 1 в британских чартах, стала ее второй за все время вещью, попавшей в Svensktoppen. Хотя она продержалась там всего две недели, это явилось свидетельством перспективности поп-материала.Фрида хорошо понимала, что ее сдержанный стиль не подходит для того типа песен, которые люди хотят слышать в Svensktoppen. «Я попробовала петь в более жизнерадостной манере, но у меня ничего не получалось», — сказала она в одном интервью. Невысоко она оценивала и шансы длительного пребывания песни в чартах. «Долго она там не продержится. Эта песня не из тех, что очень нравятся людям».Но под пеленой раздражения отчетливо ощущалась твердая вера в себя. «Разумеется, я слишком изысканна для Svensktoppen, — вырвалось у нее. — Но мне нравятся мои записи. По крайней мере, песни отличаются высоким качеством». До обретения признания публики Фриде оставалось еще несколько лет.Роль Бенни в качестве жизненной опоры со временем все более возрастала. События весны ослабили ее связь с прежней жизнью в Торсхелле и Эскилстуне. В марте она окончательно порвала с Рагна- ром, а 19 мая в возрасте 71 года умерла ее бабушка Агню. В последние годы они были ближе друг другу, чем раньше, и Агню очень гордилась тем, что ее внучка известна не только в их городе, но и во всей стране. Смерть настигла эту трудившуюся всю жизнь женщину, оставившую ради нее свою семью, в разгар тура по Народным паркам, по которым Фрида ездила вместе Чарли Норманом. Через несколько дней после похорон она уже вновь выступала.Через Бенни Фрида подружилась с Бьерном и Агнетой, и весной 1970 года все четверо очень сблизились. 5 апреля, в 20-й день рождения Анкеты, они отправились в 11-дневный отпуск на Кипр. Бенни и Фрида были свидетелями во время объявления помолвки Бьерна и Агнеты, состоявшейся на этом средиземноморском острове.Во время этой поездки будущие члены Abba сделали важное открытие.. Молодые люди захватили с собой гитары, и вечерами они сидели все вместе, играя и напевая песни. Оказалось, что ничем не примечательные, довольно заурядные голоса Бьерна и Бенни прекрасно гармонируют с очень индивидуальными, яркими голосами Агнеты и Фриды.У них возникла идея проверить, как будет звучать их хор перед живой аудиторией из военнослужащих ООН, дислоцированных на острове. Реакция публики была самая доброжелательная. Бьерн и Бенни, с декабря прошлого года успешно выступавшие по кабаре вместе со Свенне и Лоттой, имели с ними договоренность об участии в летнем туре. Теперь же Бьерн, Бенни, Агнета и Фрида решили начать осенью выступления с собственным кабаре-шоу.После возвращения домой они пригласили для беседы Свенне и Лотту. «Бенни и Бьерн со всей возможной деликатностью сообщили нам, что планируют объединиться с девушками, — вспоминает Свенне, — и добавили, что мы с Лоттой сильные исполнители и вполне сможем обойтись без них».Пока поэты и авторы комических сценок Петер Химмельетранд и Боссе Карлгрен сочиняли номера для шоу, члены новоявленного квартета занялись своими обычными делами в качестве сольных исполнителей. Фрида отправилась в тур по Народным паркам с Чарли Норманом, в то время как Агнета гастролировала с комиком Бертом-Оке Варгом. Агнета начала осознавать себя как исполнительницу, о чем свидетельствовал тот факт, что «Оm tarar vore guld» стала настоящим хитом. «Это поразительно, — изумлялась она после одного из выступлений. — Каждый раз, когда я пою ее, люди начинают целоваться. Куда бы я вечером ни заглянула — люди целуются». До нее в конце концов дошло, что она способна тронуть сердца слушателей только тогда, когда поет о неразделенной любви.Со своей стороны, Бьерн и Бенни занимались одновременно несколькими делами. Первые месяцы 1970 года были для них как для авторов песен не очень успешными. Несмотря на два больших хита, выпущенных ими в предыдущем году, исполнители отнюдь не выстраивались в очередь, чтобы записать их материал. Те же немногие, кто все-таки записывал, не попадал в чарты. Однако провальный сингл, спродюсированный Бьерном и Бенни для певца Билли Гсона в феврале 1970 года, по крайней мере имел историческое значение. Хриплоголосого вокалиста, исполнявшего их песню «There’s A Little Man», поддерживала бэк-вокалистка Агнета Фельтскуг, впервые появившаяся на записи, принадлежавшей авторству Бьерна и Бенни.К тому времени у них накопился изрядный запас песен, которые никто не хотел записывать.Заручившись одобрением Стига и Бенгта, они решили записать шведскоязычный альбом своих песен в качестве дуэта исполнителей. В определенной степени он должен был стать демонстрационным альбомом, подобным тому, что они собирались записать предыдущим летом. По их мнению, это был наиболее эффективный способ презентации материала для его потенциальных исполнителей. В июне 1970 года, в перерыве между выступлениями в Народных парках со Свенне и Лоттой, Бьерн и Бенни начали записываться в студии.Одна из записанных тогда песен «Hej gamle man!» («Привет, старик!»), выделявшаяся своей жизнеутверждающей, оригинальной мелодией и вдохновенными стихами о солдате Армии Спасения, — явилась еще одной вехой в истории Abba. Вспомнив о том, как замечательно звучал их хор на Кипре, Бьерн и Бенни пригласили своих невест записать бэк-вокал для этой песни. Так впервые на одной и той же записи прозвучали голоса всей четверки.В целом альбом, названный «Lycka» («Счастье»), получился не особенно убедительным. Он звучал так, как положено звучать демонстрационному альбому, и было очевидно, что дуэт не может найти себя в своей музыке. Один трек представлял собой образец шведского фолк- поп-движения, другой являлся шлягером, а третий напоминал новомодную песенку.Альбом вышел почти одновременно с премьерой кабаре-шоу Бьерна, Бенни, Агнеты и Фриды, состоявшейся под весьма двусмысленным названием «Festfolk» (перевод имеет два значения — «люди с вечеринки» и «обрученные пары») 1 ноября 1970 года в «Tragar’n» в Гетеборге. Если не считать двух выступлений на радио и телевидении, это был их дебют в качестве группы.Их высказывания перед премьерой были исполнены оптимизма по поводу перспектив совместной работы. «Вполне логично, что мы объединились на сцене», — сказал Бьерн, очевидно, забыв о своих недавних сомнениях по поводу профессионального сотрудничества с Агнетой. Бенни и Фрида заявили: «Мы должны работать вместе, иначе наши отношения рано или поздно закончатся. Когда артисты работают по отдельности, это неизбежно разводит их в разные стороны. Мы не хотим рисковать».Автором их шоу был Петер Химмельстранд, который до этого сочинял львиную долю материала для кабаре-шоу Бьерна, Бенни, Свенне и Лотты. Находясь на пике вдохновения, он сочинял красивые песни и умные стихи. Эти таланты пришлись очень кстати при подготовке неординарного концерта.На бумаге 45-минутное шоу «Festfolk» выглядело как довольно занимательное представление, по крайней мере, по сравнению с другими подобными постановками того времени. При поддержке танцевальной группы Lolas Агнета, Бьерн и Бенни открыли шоу номером «Skriva latar» («Писать музыку»), в котором попурри из их хитов создавало основу для беспечного отношения к сочинению песен.Фрида исполнила «Тге kvart fran » («Спустя три четверти часа»), волнующую балладу о любовнице, размышляющей о повседневной семейной жизни своего любовника меньше чем через час после их тайного свидания. Агнета и Фрида исполнили песню «Vi аг vaninnor» («Мы подруги»), в которой пели о том, какие они хорошие подруги. Забавным контрапунктом этим взаимным уверениям в дружбе на заднем плане звучала запись, на которой они выражали свои истинные, менее нежные чувства по отношению друг к другу.Бьерн и Бенни исполнили дуэтом эксцентричный номер «Arga unga man, forenen eder!» («Сердитые молодые люди, объединяйтесь!»), выступая в роли маленьких мальчиков в детском саду, которые отстаивают свои права. Все это пелось под мелодию Интернационала и других гимнов и песен протеста. Текст к этому номеру сочинил Боссе Карлгрен (впоследствии он будет много работать с Агнетой), написавший также новые слова к песне Бьерна и Бенни «Hej gamle man!». Под новым названием «Туск от varann» («Заботьтесь друг о друге») она явилась финалом шоу.«Festfolk» получил хорошие отзывы, и его можно было бы счесть успешным, но в нем определенно имелся какой-то изъян, ибо уже во время премьеры в Гетеборге появились тревожные признаки. «За столами в практически пустом зале сидели всего несколько пар», — вспоминает Агнета.Дело заключалось в том, что, несмотря на популярность членов квартета, никто из них не обладал талантом комика, необходимым для исполнения сценок и шуток. Особенности ресторанной аудитории еще более осложняли им задачу. «Это совершенно непритязательная публика, но они едят и пьют во время шоу,. вспоминает Бьерн. — Только, кажется, ты нашел контакт со слушателями, как кто-нибудь произносит: «Ваше здоровье!»Исполнение песен, разумеется, не представляло никакой проблемы, но, несмотря на все усилия директора Тора Захриссона, они не смогли стать эстрадными артистами в традиционном понимании. Как говорит Бьерн: «Тогда-то мы и уяснили себе, что именно нам не следует делать».В декабре шоу переехало на три недели в Стокгольм, а затем последовали два коротких тура в январе и феврале 1971 года. Отсутствие успеха в сочетании с трениями между двумя работающими вместе парами обратило триумф в катастрофу. Долгие поездки в маленьком автомобиле по скользким дорогам не способствовали снятию напряжения.«Festfolk» не отразилось на отношениях Бьерна и Агнеты, но едва не привело к разрыву между Бенни и Фридой. Планы совместного летнего тура вскоре были похоронены, и в середине января Фрида заявила, что вместо этого отправится в тур со старым партнером Бенни по сочинению песен Лассе Бергхагеном. «Замечательное решение», — прокомментировал Бенни, и Фрида с ним согласилась. «Работать и жить вместе — не самая лучшая идея, — говорила она. — Мы ехали в одном автомобиле, вместе обедали, вместе выступали, останавливались в одном гостиничном номере. Так можно быстро надоесть друг другу».Хотя «Festfolk» едва ли было таким уж плохим, как они его характеризуют, оно олицетворяло собой все то, чего группа хотела избежать. Бьерна коробило при одной мысли о них, «одетых в одинаковые коричневые комбинезоны и представляющих второсортное шоу». Для него этот период — самая низкая точка падения в карьере всех четверых. Особенно неприятно ему воспоминание о себе и Бенни в детской одежде с леденцами на палочках и пропеллерами в шляпах. «Слава богу, это шоу не было записано», — вспоминает он.Когда в конце ноября «Hej gamle man!» стала хитом, они начали исполнять ее с первоначальным текстом, и этот номер пользовался у публики большей популярностью, чем любой другой. «Именно тогда мы поняли, что должны в будущем опираться на собственный материал, это был своего рода поворотный пункт».«Hej gamle man!» стала самым большим хитом для каждого из них больше чем за год, поднявшись до пятого места в чарте продаж и до первого в Svensktoppen. С позиции сегодняшнего дня совершенно очевидно: это было недвусмысленное свидетельство их перспективности как группы. «Не думаю, что она стала бы таким хитом, если бы мы с Агнетой не спели в ней», — говорит Фрида.Голоса Агнеты и Фриды наполняли звучание необыкновенной энергией, и они все понимали это. Но поскольку девушки были связаны контрактами с другими звукозаписывающими компаниями, создать постоянную группу было бы весьма затруднительно. К тому же не очень вдохновляющий опыт «Festfolk» мало способствовал стремлению воплотить эту идею в жизнь, по крайней мере в данный момент.Тем не менее рабочие отношения между ними продолжали развиваться, и не только в связи с альбомом Бьерна и Бенни. В сентябре 1970 года Агнета записала свой третий альбом «Som jag аг» («Какая я есть»). Все сомнения Бьерна в целесообразности сотрудничества с невестой исчезли, как только он впервые взял на себя функции ее продюсера. С ним работал прежний продюсер Агнеты Карл-Герхард Лундквист, но фактически за все отвечал он. «К тому времени она уже добилась больших успехов, — говорит Лундквист!- Я сделал свое дело, а ей нужно было двигаться вперед».Бьерн спел дуэтом с Агнетой в балладе «Sa har borjar karlek» («Так начинается любовь») сочиненной автором «Festfolk» Петером Химмельстрандом. Ее текст, сентиментальное повествование о юноше и девушке, встретивших и полюбивших друг друга, — был явно не самым лучшим его произведением.Бенни уже в течение года продюсировал записи Фриды, когда они вместе приступили к работе над ее дебютным альбомом осенью 1970 года. Записывавшаяся в течение трех лет Фрида до сих не имела настоящих хитов. Нужно отдать должное руководителям компании EMI за то, что они не отказались от нее и продолжали верить в ее талант.Альбом, называвшийся просто «Frida», стал кульминацией периода ее работы с EMI. Она превосходно звучала в песнях из «Festfolk», принадлежавших авторству Петера Химмельстранда, таких, как «Тге kvart fran nu» и «Вагnеn sover» («Дети спят»), и в шведских версиях таких песен, как «Going Out Of My Head». Ее интерпретация баллады «Lycka» Бьерна, Бенни и Стига затмила оригинальную версию с альбома Бьерна и Бенни.Казалось, Фрида окончательно погрузилась в сферу поп-музыки: благодаря Бенни она открыла для себя музыку, которую прежде не знала и игнорировала. «Стыдно признаться, но я только тогда начала слушать Beatles, — вспоминает она. — Я всегда была поклонницей джаза и говорила: «Beatles — это ерунда». Бенни убедил ее в том, что поп-музыка, в конце концов, обладает определенными достоинствами, и это отразилось на выборе материала для альбома. Она включила в него шведские версии «The Sounds Of Silence» Саймона и Гарфанкеля и «Suzanne» Леонарда Коэна, хотя они звучали несколько натянуто. Любопытно, но ее блестящая интерпретация «The Long And Winding Road» Beatles в альбом не вошла.В целом пластинка стала музыкальным триумфом как для Фриды, так и для Бенни в качестве продюсера. Вероятно, два года выступлений в кабаре настроили ее на исполнение песен-повествований. Может быть, она еще не была поп-певицей в полном смысле слова, но, вне всякого сомнения, знала, как нужно петь простые песенки. Поверхностные и слезливые тексты звучали в ее устах очень убедительно.Выпущенный весной 1971 года и получивший хорошие отзывы, альбом не содержал хитов и поэтому раскупался не очень активно. По иронии судьбы, в музыкальном и исполнительском плане Фрида намного превзошла Бьерна, Бенни и Агнету, однако их продукция имела гораздо больший коммерческий успех. Песня, записанная на единственном сингле с альбома, несколько анахроничная «En liten sang от karlek» (версия песни «Five Pennies Saints» из фильма Дэнни Кайе «The Five Pennies» 1959 года), была далеко не лучшим выбором для исполнителя, отчаянно нуждавшегося в хитах.Фрида уже свыше трех лет была сравнительно известной певицей, но статистика ее достижений выглядела удручающе. Ее дебютный альбом разделил судьбу всех ее синглов. Лишь выступления в кабаре с Чарли Норманом принесли ей что-то отдаленно напоминавшее признание. Ее попытки совместной с Бенни работы на сцене не увенчались успехом.В душе Фриды происходила ожесточенная борьба между желанием петь и страшным осознанием того, что настоящая певица из нее, по всей видимости, не получилась. Она никогда ничем другим не занималась и ничего другого не умела и поэтому весной поступила на заочные курсы. «Я вовсе не собиралась оставлять карьеру певицы — по крайней мере, тогда, — говорит она, — а просто решила подстраховаться на тот случай, если мне придется это сделать».Размышляя о своем положении, она понимала, что до сих пор так и не обрела душевное спокойствие, которое искала. «Иногда у меня возникает чувство, будто все, что я делаю, — бессмысленно… Я пытаюсь обрести смысл в своей жизни. Иногда мне это удается, но не всегда. В один из таких моментов, когда мне казалось, что все бессмысленно, я и решила начать учиться. Это заполняет пустоту, которую я ощущаю в жизни. Я понимаю, что не сумею разрешить все мировые тайны, но это в определенной мере успокаивает меня».25 июня Фрида отправилась в двухмесячный летний тур с Лacce Бергхагеном. Несмотря на ее длительный опыт работы с Чарли Норманом, Бергхаген не мог не заметить, что ей чего-то не хватает, когда она выходит на сцену. «Казалось, она держится несколько отстраненно, — вспоминает он. — У меня было такое впечатление, будто между ней и публикой существует невидимая стена».Фрида давно осознавала это. «Я просто невозможна на сцене, — говорила она год спустя- Едва я там оказываюсь, у меня сразу пропадает уверенность в себе, возникает страх и начинают трястись колени». По ее словам, она пыталась с этим бороться, но за 12 месяцев ей не удалось до конца побороть себя. Потребуется еще некоторое время, прежде чем она научится устанавливать контакт с аудиторией.Пока Фрида преодолевала свои психологические проблемы, Агнета, Бьерн и Бенни ездили по Народным паркам. Тур, начавшийся 30 апреля, предусматривал 60 выступлений. Хотя отсутствие Фриды, может быть, и сказывалось благотворно на общей атмосфере тура, Агнета и Бьерн тоже время от времени действовали друг другу на нервы. «Мне кажется, жить и работать вместе — слишком тяжелое испытание, — говорила Агнета, присоединяясь к мнению Фриды. — Если даже вы не хотите ссор, иногда избежать их не удается, после чего очень трудно выходить на сцену со счастливой улыбкой на лице».Трио выступало только по выходным дням, и у них было время, чтобы организовать нескольких сеансов записи. Пара треков Бьерна и Бенни, записанных в этот период — вновь с бэк-вокалом Агнеты и Фриды, — стали хитами в Svensktoppen. Осенью они достигли первой позиции в этом чарте вместе с одной из ранее выпущенных песен, «Tank от jorden vore ung»(позже записанной Энди Уильямсом под названием «If We Only Had The Time»). Успех песни определил ее включение в переизданный альбом «Lycka».Агнета также начала работу над своим четвертым альбомом, на сей раз вместе с Бьерном в качестве единственного продюсера. Выпущенный в конце 1971 года «Nar en vacker tanke blir en sang» («Когда прекрасная мысль становится песней») сохранил некоторую сентиментальность ее предыдущих записей, но во всех других отношениях это был значительный шаг вперед. Хотя ее ранние песни выигрывали благодаря искренности и сердечности, они были очень просты по структуре. Своим новым альбомом она продемонстрировала способность создавать интересные, нетривиальные мелодии, льющиеся безо всякого усилия. Ее первой по-настоящему сильной вещью стала песня «Manga ganger an» («Снова и снова») в стиле легкий поп, один из синглов с альбома.У нее хватило мудрости предоставить прерогативу писать тексты для своих песен другим. Плодовитый Петер Химмельстранд сочинил слова к «Manga ganger an» — описание повседневного существования супружеской пары, отмеченное тонким ощущением деталей. Эту песню можно назвать легковесной, но именно она высветила сильные стороны творческой личности Агнеты, в полной мере проявившиеся впоследствии как в сольной карьере, так и в составе Abba.Весьма знаменательно, что это торжество семейного блаженства было записано неделю спустя после свадьбы с Бьерном 6 июля 1971 года. Именно Агнета настояла на оформлении их отношений. «Я очень романтична. Бьерн относится к этому гораздо легче», — говорила она. Жениху пришлось уступить: «Разницы практически никакой, зато соблюдена традиция».Церемония бракосочетания состоялась в приходской церкви маленькой деревушки Верум на юге Швеции. Это место было выбрано, главным образом, потому, что Бьерн имел дружеские отношения с владельцем расположенного неподалеку ресторана «Vita Hasten Inn», который должен был организовать свадебный банкет. Их общение с викарием Уно Ворденером, проводившим церемонию, началось с забавного недоразумения. Во время телефонного разговора он поинтересовался у Бьерна, чем он и его невеста зарабатывают себе на жизнь. «Мы артисты», — сказал Бьерн. Однако Ворденер неправильно его расслышал. «Едва ли я смогу обвенчать атеистов», — последовал суровый ответ.Несмотря на все попытки сохранить дату свадьбы в тайне, произошла утечка информации, и в Верум съехались многочисленные журналисты и просто любопытные. Церемония была назначена на 4 часа дня, но люди начали собираться уже в 10 часов утра. Для защиты новобрачных от толпы, насчитывавшей около 3000 человек, из соседнего городка Хесслехольм была мобилизована вся полиция в полном составе. Перед началом венчания в возникшей сутолоке одна из лошадей, которые должны были везти ландо с новобрачными на свадебный банкет, наступила на ногу невесты. Срочно вызванный доктор осмотрел посиневшую ногу Агнеты, но не обнаружил ничего серьезного, и церемония состоялась, как было запланировано.Свадебный наряд Агнеты состоял из длинного белого платья и венка из цветов вместо фаты. В руках у нее был букет из розовых роз и ландышей, ее любимых цветов. Бьерн был одет в черный костюм, белую рубашку и галстук. Фрида, находившаяся в туре с Лассе Бергхагеном на севере Швеции, приехать не смогла, но Бенни сыграл на органе традиционный «Свадебный марш» Мендельсона, когда жених и невеста вошли в церковь. В роли шафера выступил Ханс (Берка) Бергквист, а подружками Агнеты были его сестра Ева и сестра Агнеты Мона.Все присутствовавшие сошлись во мнении, что это была волнующая церемония. Когда викарий Ворденер спросил Бьерна, желает ли он взять Агнету в законные супруги, твердое «да» жениха звонким эхом разнеслось по всей церкви. Ответ Агнеты на соответствующий вопрос прозвучал как чуть слышный шепот. Когда новобрачные выходили из церкви, Бенни заиграл свой и Свенне Хедлунда старый хит Hep Stars «Wedding» («Свадьба»). У входа в церковь творилось невообразимое. Едва Бьерн собрался поцеловать жену, как брошенная в них горсть риса попала ей прямо в рот.Берка, выполнявший, помимо всего прочего, функции телохранителя, вспоминает еще одно занятное происшествие. «Председатель гимнастического клуба Верума хотел подарить Бьерну солнечные часы. Поскольку я стоял рядом с новобрачными, он принял меня за Бьерна и вручил мне свой подарок». Людей собралось так много, что они выстроились вдоль дороги в две шеренги, длина которых составляла 200 метров. Впоследствии Бьерн сказал: «Мы хотели запомнить нашу свадьбу, и мне кажется, у нас это получилось».Банкетные столы были накрыты в замке Виттйохус. Присутствовало около 40 гостей — родные, друзья и представители шведского шоу- бизнеса. Новобрачные станцевали свадебный танец под «Sunny Girl», которую спел Свенне Хедлунд под аккомпанемент ударных Лотты Хедлунд и фортепьяно Бенни.Стиг Андерссон преподнес Бьерну и Агнете радиоприемник с будильником: ему было хорошо известно, что и жених, и невеста поднимаются по утрам с большим трудом. Родители Бьерна и Агнеты привезли с собой напольную лампу и огромную кулинарную книгу. Стиг организовал импровизированное шоу, в котором приняли участие присутствовавшие друзья из шоу-бизнеса. Представление происходило на балконе замка, под которым собралась огромная толпа. Она несколько раз вызывала новобрачных оглушительными криками, словно королевскую чету, чтобы поприветствовать их. Вечеринка затянулась до поздней ночи, превратившись в праздник любви и духовного единства. Гости даже имели удовольствие лицезреть, как Бьерн танцует танго со своим отцом.Бросалось в глаза отсутствие одного гостя. Партнер Стига и наставник Бьерна Бенгт Бернхаг был вынужден отклонить приглашение. С 1963 года он страдал колитом в тяжелой форме и постоянно носил с собой колостомический мешочек, являвшийся для него предметом постоянного смущения. Бенгт стал очень замкнутым. Положение усугублялось тем, что последние годы он сильно пил, чтобы заглушить боль и стыд.Бенгт скрывал свои проблемы от Hootenanny Singers, которые не подозревали о его болезни. Но они, как и все, кто с ним общался, не могли не заметить его пьянства. Майкл Третов вспоминает: «Он исчезал в туалете, а когда возвращался, от него сильно пахло лосьоном».В конце концов болезнь и алкоголь сделали свое дело. В ночь после свадьбы Бьерна и Агнеты, вне всякого сомнения, мучимый угрызениями совести из-за того, что не смог присутствовать на торжестве, он пошел в свой гараж, надел на выхлопную трубу автомобиля шланг, засунул его свободный конец через окошко в салон, забрался туда сам, завел двигатель и задохнулся. Ему было 43 года.Стигу Андерссону сообщили о произошедшем той же ночью по телефону. Он не хотел портить настроение новобрачным, и они узнали обо всем только на следующее утро. Стиг и Бьерн были потрясены. Стиг потерял ценного делового партнера, квалифицированного продюсера и близкого друга. Бьерн всегда помнил о том, как много для него сделал Бенгт, обучив его азам музыкального бизнеса.Перед лицом трагедии свадебные торжества были тут же забыты. Нужно было принимать решения, которые не терпели отлагательства. Стиг и Бьерн сели в лодку на близлежащем озере и отплыли на его середину, чтобы побеседовать наедине. Стиг и Бенгт до последнего времени продолжали верить в успех авторского сотрудничества Бьерна и Бенни, но они хотели, чтобы именно Бьерн стал их ближайшим помощником в Polar Music и держал руку на пульсе музыкального бизнеса.Стиг предложил ему должность продюсера Polar Music с ежемесячным окладом 10 тысяч крон.«Мне бы очень хотелось работать с вами, — сказал Бьерн. — Но вы должны взять также и Бенни, Без него я отказываюсь занять эту должность».Стиг кашлянул. «К сожалению, я могу взять только одного человека».Бьерн на минуту задумался, устремив взгляд за линию горизонта. «А если мы разделим эту зарплату на двоих, вы возьмете нас обоих?»Стиг отпустил неуклюжую шутку по поводу «скидки за количество» и согласился.«Это был чертовски благородный жест со стороны Бьерна», — говорит Бенни, никогда не забывавший о верности друга в этот критический момент. Тотчас же эта пара начала свою работу в качестве продюссеров Polar Music.Никакого медового месяца мистер и миссис Ульвеусы не планировали. В разгар тура по Народным паркам они просто не могли позволить себе подобную роскошь.Вскоре им пришлось пережить первое разочарование. Уже после помолвки они пытались зачать ребенка. «У меня всегда был очень силен материнский инстинкт, — говорила Агнета спустя много лет. — В детстве я даже вырезала из журналов фотографии колясок и пыталась представить, какие чувства буду испытывать, толкая свою коляску по только что выпавшему снегу и глядя на оставляемые ею следы».Довольно быстро Бьерн и Агнета поняли, что зачать ребенка не так просто, как они надеялись. Агнета решила, что проблема может быть связана с тем, что она с 16 лет принимала противозачаточные таблетки. Теперь, после свадьбы, это не давало ей покоя. Родители молодоженов тоже ждали, когда у них появится внук или внучка. «Я так давно мечтаю о ребенке, -говорила Агнета в то время, — что теперь вздрагиваю, когда вижу женщину с коляской. Все, с кем мы общаемся, имеют детей. У Бенни и Фриды их целая куча, хоть и у каждого свои. И только у нас нет ни одного».Поняв, что Агнета может оказаться неспособной к зачатию, они начали подумывать о том, чтобы взять приемного ребенка. Однако сразу возникла проблема: согласно шведским законам усыновлять детей можно только по достижении 25 лет, а Агнете в ту пору минул только 21 год. «Я считаю, это неправильно, — негодовала Агнета. — Нет никаких доказательств того, что человек становится зрелым именно в тот день, когда ему исполняется 25 лет. Я прочитала множество книг об усыновлении, и их авторы оспаривают справедливость этого странного подхода». В конце концов молодожены решили, что всерьез беспокоиться по этому поводу слишком рано, и сосредоточились на семейной жизни и работе.Между тем карьера Фриды в качестве сольной певицы продолжала буксовать. Терпеливый Бенни, с пониманием относившийся к резким переменам в ее настроении, делал все возможное, чтобы она наконец выпустила хит. Летом 1971 года он спродюсировал ее сингл «Min egen stad» («Мой город»), шведскую версию старой песни «It’s Nice То Be Back», написанной им для Hep Stars.К всеобщему облегчению, песня стала большим хитом, достигнув первой позиции в Svensktoppen, что придало Фриде уверенность в себе. Вдохновленная успехом песни, EMI включила ее в качестве дополнительного трека в переиздание не имевшего хитов альбома «Frida».Осенью в жизни мисс Люнгстадт произошло еще одно весьма обнадеживающее событие. Ее пригласили принять участие в ревю «Mina favoriter» («Мои любимые») в стокгольмском театре «Folkan». Шоу, поставленное самым популярным автором ревю Каром де Мумма, было обречено на успех. Лассе Бергхаген, ветеран различных ревю Кара де Мумма с трехлетним стажем, порекомендовал Фриду режиссеру шоу Хассе Экману. Рекомендация заключалась в том, что он просто сунул ему в руки альбом «Frida» и сказал: «Послушайте это».Премьера «Mina favoriter» состоялась 22 октября 1971 года, и представления продолжались в течение семи месяцев. Фрида отнюдь не была звездой шоу, но она в полной мере воспользовалась представившейся ей возможностью перенять навыки поведения на сцене у опытных исполнителей. У нее было три серьезных номера, один из которых шведская интерпретация хита Джэнис Джоплин «Me And My Shadow». Шоу пользовалось успехом и обеспечивало Фриду работой на протяжении нескольких месяцев.Бьерн и Бенни тоже не испытывали недостатка в работе и еще ле¬ом начали записывать новый дуэтный альбом. Его материал составляли преимущественно шлягеры, которым они отдавали предпочтение последние два года, и сеансы записи продолжались с перерывами около года. Главной обязанностью Бьерна и Бенни в течение следующих двух лет была продюсерская работа в Polar Music. В октябре они начали продюсировать дебютный альбом 15-летнего вундеркинда Теда Ердестада. Тексты для песен Теда, обладавшего уникальным талантом композитора, писал его 23-летний брат Кеннет. Братья Ердестад впервые обратились в Polar Music еще двумя годами ранее, но тогда Стиг решил, что Тед пока слишком молод. Кроме того, он считал, что песни не должны исполняться на английском. «Пишите тексты на шведском и приходите, когда станете постарше», — сказал он им.Тед и Кеннет пришли через два года. Бенни, открывший им дверь, был изумлен, когда они отказались уйти до тех пор, пока он не прослушает их запись. «Они были очень настойчивы: «Вы должны послушать это сейчас же, иначе мы пойдем в другое место», — вспоминает Бенни. — Но они оказались действительно очень хороши». Ему вторит Бьерн: «Никогда в жизни не слышал такой замечательной музыки». У них не было никаких сомнений, и с парнем был подписан контракт. Дебютный альбом Теда «Undringar» был записан за шесть недель осенью 1971 года. Бьерн и Бенни добавили в его треки бэк-вокала- свой, а также Агнеты и Фриды.Этот прекрасный альбом открыл глаза Бьерну и Бенни. То, что они увидели, было для них весьма неутешительно: пятнадцатилетний мальчик создавал более качественную и честную музыку, чем они, ветераны музыкального бизнеса. Тед просто не понимал, как можно сочинять песни, которые идут не от сердца, а они, похоже, попали в западню, поставив себе цель угождать публике. «Иногда мы записывали материал, который нам не нравился, поскольку считали, что это может понравиться публике, — признался Бенни несколько лет спустя. — Но эти ребята никогда не делали ничего подобного. Нужно самому чувствовать песню».Выпущенный в январе 1972 года, альбом Теда поднялся до первой позиции в чартах и оставался там в течение 10 летних недель. Ни Бьерн, ни Бенни даже не приближались со своими альбомами к такому феноменальному успеху в плане продаж. После Abba Тед будет вторым по успешности исполнителем, записывавшимся на Polar Music на протяжении 70-х.Поскольку их собственная карьера записывающихся артистов в первые годы десятилетия складывалась довольно неровно, Бьерн и Бенни чувствовали себя комфортно, в первую очередь, в роли авторов песен и продюсеров, и только во вторую — в роли исполнителей. В 60-е годы они были доморощенными звездами, находившимися в бесконечном туре, и теперь им хотелось, чтобы эта часть их музыкальной карьеры осталась в прошлом. В течение следующих нескольких лет они будут продюсировать в Polar Music самые разные записи: детей, джаз-бэнд, странные эксперименты с аккордеоном и синтезатором, религиозные песнопения и обычную поп-музыку. В этой работе они использовали уроки, усвоенные ими в студиях звукозаписи в 60-х, и накапливали бесценный опыт, который очень пригодится им в будущем.Однако их успехи в качестве авторов песен были довольно скромны. Из одиннадцати песен, написанных ими для других исполнителей (включая Hep Stars) с момента начала их сотрудничества, лишь несколько стали хитами. В августе 1971 года их песня «Valkommen till varlden» («Добро пожаловать в этот мир»), записанная популярной певицей Лии-Бабсом, попала в чарт продаж. (Несколькими годами позже эта песня была записана легендой скиффла Лонни Донеганом под названием «I Lost My Heart On The 5.42»:) Как и их собственные хиты «Hej gamle man!» и «Tank от jorden vore ung», она содержала яркий и энергичный бэк-вокал, исполненный всеми четырьмя будущими членами Abba.Первый значительный хит Фриды «Min egen stad», спродюсированный Бенни, тоже имел бэк-вокал тех же исполнителей (за исключением Бьерна, призванного на военную переподготовку). Все говорило за то, что им следует работать в одном конкретном направлении, но в данный момент они еще не понимали этого, поскольку у них были разные цели. И кроме того, они были связаны контрактами с тремя звукозаписывающими компаниями.Между тем Стиг не терял веры в успех Бьерна и Бенни как авторов песен на международном рынке. Он делал все, чтобы способствовать карьере ребят. Летом 1971 года они добились некоторого успеха на песенном конкурсе в Малаге, где исполнили «Language Of Love» (английскую версию песни «Livet gar sin gang», одной из лучших вещей с альбома «Lycka»). Хотя они стали лишь шестыми, Стигу удалось продать песню в девять стран. Среди наиболее выдающихся ее исполнителей была французская певица Франсуаза Арди. (По уточненной информации, записи «Language Of Love» в исполнении Франсуазы Арди не существует. — Прим. ред.)Стиг, вне всякого сомнения, сознавал важность международных конкурсов как средства продвижения песен на рынок. В то время как американские и английские бизнесмены от музыки глумились над его попытками пробудить интерес к скандинавской музыке, песенные конкурсы неизменно приносили немедленные результаты.Реклама - это все: вероятно, таков был самый важный урок, усвоенный Стигом за прошедшее десятилетие. Если мир должен узнать о сочинительском таланте Бьерна и Бенни через посредство конкурса, пусть так и будет.Стиг также понимал, что небольшие мероприятия вроде конкурса в Малаге — это, конечно, хорошо, но все музыкальные магнаты знали, что только один Песенный конкурс имеет реальное значение.