Черт, в общем. Хотя... и нельзя так говорить о тех, кто... «ушел». Но и... нельзя себя так вести. Послали - иди, максимум - плюнь в рожу. Это же баба... ну, куда ее бить? А особенно эту, чахоточную глисту. Тут я один раз приложусь - и ей уже недельку отходить придется, а то больше года изматывал...
***
- Ну, че, всё? Поехали? - взгляд на меня, раскинувшуюся в пассажирском кресле.
- А че еще? - удивленно уставилась я в ответ.
- Ну, мало ли, - пожимает плечами Борис. - Может, что забыла...
Взор около... На дом дряхлый этой девки. Забор перекошенный. Зато огород аккуратный, ухоженный. Бедность и обреченность... Реальность как она есть.
Печально скривиться и отвернуться.
- Да ниче... Выдохнуть разве что... - долгая, глубокая, полная жутких мыслей, воспоминаний, пауза. - Бо-орь... - горько протянула, переведя очи на Кузнецова: - Неужели всё закончилось? А?
Вздернул бровями, поджал губы на мгновение.
Скривился:
- Рано еще, конечно... «гоп» говорить. Но... - несмело закивал головой, - есть такая вероятность. По крайней мере, Фирсов точно уже не будет залу**ться...
- Эт да... - задумчиво, брожу бесцельным взором по верхушкам деревьев за окном. Скорбный, болезненный вздох. - Эт точно... С-с*ка он, - обиженно закусила на мгновение губу. - Ну, че стоим? - дернулась, кивнув на дорогу. Взгляд на Бориса: - Поехали...
***
- Ну, не на внедорожнике же мы! - обижено рявкнула я, утонув в кресле. - Хр*на лысого ты в эту лужу полез? - отчаянно махнула рукой на вид за лобовухой. - И, кстати, - разворот, взгляд в лицо, - почему не на джипе... за город-то?
Коротко рассмеялся. Отвечает взором:
- Да менее устрашающе хотел выглядеть...
Истерически захохотала я:
- Ты, б***ь, себя в зеркало видел? Менее угрожающе... он хотел. Ты бы еще на велосипеде сообразил...
- На мопеде, - ржет пристыжено гад.
- На х*еде! - раздраженно сплевываю. - И че, вообще, сюда попёрся?
- Да судя по навигатору... тут невъ***нная дорога...
Скривилась.
- И че теперь? Пешком идти, до города? Эвакуатор искать?
- Да сейчас дозвонимся...
- Куда? Глянь, - тычу взглядом на экран телефона. - Ни единой полоски...
***
- Хочешь, в машине оставайся... Всё равно возвращаться.
- Смешно... - сердито язвлю.
- Что, страшно? - хохочет. - Местных волков боишься?
- Ага. Их родимых. А кто тебя будет защищать, если что случится?
- А, ну да, - откровенно ржет. - Че это? Местный герой - а я умаляю его достоинства...
Глава 20. Исповедальный эшафот
Глава 20. Исповедальный эшафот
***
Через поле, поросшей травой, в сторону леса, а там... если опять верить навигатору, недалеко и трасса. А значит - есть шанс или поймать сотовую связь, или попутку...
- Ну, так, - внезапно нервически рассмеялся Борис, нарушив странную тишину, что пролегла между нами. - Расскажешь... как так, что случилось, что... сестра настолько ненавидит брата, что... временами готова идти по головам, лишь бы досадить ему?
Хмыкнула я. Тотчас замерла на месте - отчего враз поравнялась со своим учтивым кавалером. Ядовито улыбаюсь:
- Ты же все уже пробил про меня. Что я еще могу добавить?
Ухмыльнулся загадочно. Вмиг обнял за талию - напор - и вновь пошагали дальше.
- Да что угодно... мне всё интересно. Но только от тебя, а не то, что кто-то где-то услышал или додумал. И я говорил, что это для меня осталось загадкой... Так почему? Что он сделал?
- Сделал... - нервически смеюсь над словом, выбором слова. - Это даже... не определенный какой-то поступок, - решаюсь все же начать. - Было, конечно, и нечто конкретное. Однако... это - общая его, вся политика в доме. То, как он ставил себя, как ко мне относился. Вообще, отца-то я и не знала. Всё по тюрьмам сидел, а потом... и задавился. Только на фото и видела. Макс же - напротив. А потому не хотел идти по его стопам: всегда доказывал, что он - другой. У нас-то и фамилия - не отца, а по матери... Фирсовы. Вот и я выродком родилась... Гадким, тупоголовым, неправильным. Максу тогда уже за двадцатник перевалило. Пока он в армии был... батя вернулся. Ну, мама его и встретила. Ненадолго, но хватило, чтобы мною залететь. Тот - опять на нары, мать - рожать. Макс дембельнулся. Идеальное стечение обстоятельств. Он мне за отца всю жизнь и был. И ремнем бил, и читать учил, и как пацанов н***й посылать тоже. В общем, хороший... он в сути своей был. Хороший, пока я подчинялась. Мать его очень любила, и любит. Слушается во всем. Оно-то и понятно - опора. Сразу после армии - работа, параллельно учеба. Нас содержал. Да даже сейчас, своя семья, вон племяшка, дочь его, растет, в школу уже ходит, а все равно... нет-нет, да подкинет денег: то на еду, то за квартиру заплатить, когда у меня работы нет. Ибо мамкиной зарплаты - сам понимаешь... Что она там, в школьной столовке, получает? Может, если поваром хотя бы - то продукты бы таскала домой, а так... одно только название. И вот я росла - и всё больше в батю шла. Там накосячу, там перегну. Нет... не воровала, как тот ублюдок, и даже не особо дралась. А слово по слову, или еще чего - и начиналось. Ах, она такая... ах она сякая... И учиться не хочет, и думать башкой не может. Пропащая... в общем. И всё пилил меня, пилил. Что не сделай - всё невпопад. Лет после десяти... ни разу не похвалил. Пятерка, признание какое-нибудь в плане спорта, или танцев, даже когда в волейбольную команду взяли - всё по***. Всё равно рукож*пая... и ни на что негодная, неспособная. И мать... соответственно, того же обо мне мнения.