Девка к нему целоваться - а он как дернется, как шарахнется, словно черт от ладана.
Смотрю на Ерему, а тот в углу... чуть по полу, схватившись за живот, не катается.
- Не моя она! - взревел испуганно Кузнецов.
Гости в ауте...
Невеста с напором, а Жених - наутек. Обмерла толпа, затаившись. Забыли даже... как дышать. По сторонам мой муженек... по закоулкам: нет меня. На стоянку вылетел - машины все на месте.
- Гарифан, я тебя убью! Где Леся?!! - завопил, обезумевши.
Ерема, умирая уже от слез и смеха... бегом на террасу. Кузнецов за ним. Да с кулаками... на газон повалил один другого...
Бабки крестятся. Мужики ржут (даже Макс лыбится). Девки: кто визжит, кто хохочет. Невеста пытается жениха отодрать от свидетеля. Да еще, тварь, так жалобно приговаривает (не знаю, сколько ей заплатили за храбрость, но она бесстрашнее меня):
- Боренька, зайка! Одумайся! Очнись! Ты чего?! Это же я! Твой Лесенок!
И обнимает его, и гладит моего муженька - а я уже сама готова убить падлюку, да только... ребята дружно держат, не пускают, хотя не меньше остальных ржут, уссыкаясь, лазая по полу.
Обмирает в поражении Боря... отпуская недобитого, ржущего Гришу. Расселся на газоне. Ошалевший, отчаянный взгляд на девку и так жалобно, отчаянно, взмолившись:
- Уйди! УЙДИ ОТ МЕНЯ! - отмахивается. - УЙДИ, ОКАЯННАЯ! Не моя ты... не моя жена...
Тут уж... и я хохотом пошла, да так, что чуть не выпала из окна.
Тем же и спалила всю контору. Резвый взор, ошарашено выпучив очи. Мгновения, дабы прийти в себя - и диким, взбешенным, адским ревом, грозя неистово кулаком:
- УБЬЮ ГАДИНУ!!!
Буквально за пару минут влетел ко мне. Растолкал охрану - и тотчас схватил в объятия. Жадный, жаркий, голодный поцелуй...
А затем и вовсе... утащил с собой. Вернее, я его... в кладовку. Хоть как-то привести в чувства и погасить ласкою взорвавшуюся ярость...
***
А после... роды, не менее впечатляющие, чем вся моя безумная жизнь. И опять мой Борясик рядом, изо всех сил уговаривающий не крыть матом врачей, Киселя, жизнь... а смирно следовать советам уже на грани, отчаянной, перепуганной акушерки...
Мальчик. Причем даже спорить, сомневаться в свое время не пришлось. Заранее решили - Артем. Вопреки всем «но» и уговорам наших близких - Артем. Усыновленный (в связи с измывательствами законодательства), но... Артем Борисович Кузнецов. Здоровый, крепкий, жизнерадостный...
Даже не смотря на тот ужас, что я поневоле... сотворила с ним. Не знала. Не думала. Не чувствовала... за что вновь чувствую... безмерную вину.
Но теперь всё иначе. У меня есть мои мальчики - и я с радостью уступаю им. Да, черствая временами, строгая... Да, кусачая и странная, сама себе на уме. Но любящая, примерная жена и мама. Я стараюсь... изо всех сил стараюсь - и пока... вроде, получается...
***
А дальше и вовсе случилось нечто невероятное. Не успела я прийти в себя, и хотя бы пару ночей отоспаться за последние два с копейками месяца, как новость. Да такая, что я чуть сознание не потеряла. И снова мат, и снова крик. И снова едва не готова душить всех подряд: залет. Беременность. Двойня. С*ка, два месяца, говорите... смело можно? Пока дни не придут? Ну-ну, умники... Ну-ну.
Мало того, что нервов на всё не хватает, даже не смотря на ловкую нянечку в подарок врученную мне мужем, теперь еще и пузо выше носа, да так... что даже обуться сама не могу. Все папенька бегает, прислуживает. Ну, и пресмыкайся. Сам постарался - сам теперь и страдай, раб мой...
...обожаемый.
***
И пусть вряд ли когда меня простят родственники, близкие Киселева... отгораживать ребенка, как и их от него... я не могла, не хотела.
Более того, когда он чуть подрос, месяцев девять было, собрались и на Рождество приехали к ним. Без приглашения. Без предупреждения.
Боря остался на лестничной площадке, даже не рискуя пытаться зайти внутрь, или еще чего - ведь он был для них самым, что не есть, врагом... Предателем. Крысой, "отбившим жену у друга", доведя тем самым последнего до... безрассудства и смерти. Так что я одна, с малышом в охапку, через порог - и к матери Киселева...
Плакала, рыдала... радовалась и грустила та. Благодарила.
Я знаю, что в душе она меня... все еще ненавидит, винит. Знаю...
Но это, по сути, и неважно. Этот малыш, маленький Артем, - для нее шанс, надежда... вера. Та причина, по которой у нее появились силы вновь... жить. А потому глупо... на что-то обижаться или кривиться.