Она сбросила его тяжелую руку. Но отец с силой сжал ее кисть.
- Папа, я ничего не сделала, чтобы испортить свою репутацию, я...
- Я приказал тебе молчать, - он потащил ее к одному из коридоров, ведущих от парадного выхода. - Мы найдем Ограничивающего, который вернет нас в Лондон. Я не могу заставить себя назвать это твоим домом, так как твои действия доказывают, как ты мало думаешь о тех, кто воспитал и заботился о тебе.
- Нет!
Где же Стратфорд? Он, должно быть, был отозван. Он не мог знать, что будет нужен ей.
Она начала бороться, привлекая еще больше внимания к себе, но все равно никто не сказал ни слова. В отчаянии она ударила по руке отца, понимая, что было слишком поздно; ее собственная рука загорелась. Мистер Пемброук оттолкнул ее от себя, прижав обожженную руку к груди.
- Как ты смеешь! - закричал он. - Ты осмелилась использовать свой гнусный талант против собственного отца!
- Это... это был несчастный случай, папа, прости меня. Прости меня!
Он внимательно рассмотрел свою руку. Элинор не думала, что она выглядит ужасно обожженной, но ярость в его глазах сказала, что для него это было то же самое, если б она полностью сгорела.
- Неуправляемая, неблагодарная дрянь. Я благодарю Бога за то, что мистер Хаксли по-прежнему готов предложить тебе защиту от своего имени. Тебе придется продемонстрировать свою благодарность ему. Согласись, и когда-нибудь я смогу простить тебя за твой наглый эгоизм.
- Нет, - прошептала Элинор, ее глаза наполнились слезами. - Я не вернусь с тобой.
- У тебя нет выбора. Я твой отец, и ты будешь делать, как я говорю.
- Прошу прощения, - сказал знакомый, совершенно спокойный голос, - но мисс Пемброук никуда не пойдёт.
- Кто вы, черт возьми, чтоб вмешиваться в личный разговор? - сказал мистер Пемброк.
- Капитан Майлс Рамси, - представился Рамси, подходя к Элинор. Его теплое, сильное присутствие у нее за спиной, было как якорь, спасая ее от страха, который отец всегда внушал ей. - Я капитан мисс Пемброук. И я так понимаю, вы мистер Пемброук.
- Мысль о том, что моя дочь является членом флота Его Величества, просто смехотворна, - прорычал мистер Пемброук. - У нее нет капитана. Она обязана слушаться меня.
- Мисс Пемброук совершеннолетняя и Необычная, и поэтому ей разрешено заключать контракты от своего имени. Она отважно сражалась в нескольких битвах. Военно-морской флот считает ее одной из нас.
- Я пришел сюда, чтобы поговорить с адмиралом Даррантом. Он прислушается к разуму, или я подам против него иск за похищение.
- Я сама выбрала этот путь, папа.
- Если ты не замолчишь, я сам тебя заткну!
- Не смейте угрожать мисс Пемброук, - вставил Рамси, его спокойный тон превратился в гнев.
Элинор не нужно было видеть Рамси, чтобы знать, что он станет бороться за нее так же уверенно, как и раньше, но она не могла этого допустить. Она посмотрела на лицо отца, искривленное от ярости, и вспомнила долгую ночь, проведенную свернувшись в расщелине скалы, и не смогла понять, почему она когда-либо боялась его.
- Я не буду молчать! - закричала девушка. - Вы унижали меня, насмехались надо мной и сказали, что должна быть благодарна за ваше внимание, что я ничто, поэтому я вам ничего не должна. Я не вернусь с вами, отец, я не выйду замуж по вашему приказу, я не буду вести себя так, как вы требуете, ради того, чтобы вы купались в моей славе. И я не испытываю угрызений совести за то, что сделала!
- Как ты смеешь говорить с отцом...
Элинор рассмеялась.
- Отцом? Если бы вы когда-нибудь поступали со мной так, как отец должен относиться к своей дочери, мы бы сейчас не разговаривали. Я могла бы остаться дома, кроткой и послушной, жить пустой жизнью. Поэтому я должна поблагодарить вас за тот толчок, приведший меня в место, которое я люблю, в окружение людей, которые уважают меня и мой талант.
Она схватила его за запястье и подняла его обожженную руку, держа без сопротивления, между ними.
- Мой талант, папа. Вы думали только о моем таланте в абстрактном понятии, не так ли? Как главу в вашем текущем тезисе? Вы никогда не понимали, что мир подумает обо мне. Знаете ли вы, если мне грозит опасность, то мой нападающий будет привлечен к ответственности перед судом независимо от того, что я скажу в защиту? Вот как я ценна, папа, и если вы осмелитесь снова поднять на меня руку, я уничтожу ее, и никто, никто, не вступится, чтобы защитить вас.