Прошла неделя, и Элинор ничего не услышала об «Афине». Конечно, как она могла? Стратфорд, вероятно, не знал подписи в Ограничительной комнате «Славного», и она даже не знала, кто был Оратором Кроуфорда, или, знал ли Бомонт его достаточно хорошо, чтобы поговорить с ним. Кроуфорду, конечно, не хотелось посвящать ее в свои планы. Она была просто Поджигающей, чей талант способствовал его карьере и заставил Рамси выглядеть слабым. Она забыла взять книги, а Кроуфорд не был читающим. Другие офицеры не проявляли интереса к заведению друзей, а ее товарищи Поджигающие, когда собирались, говорили главным образом о своих талантах и практиковали огни, которые Элинор тушила.
Элинор проводила свое время или в узкой, душной комнатой, или на палубе, пытаясь найти место, где она могла бы оказаться в стороне от моряков. В конце концов, она остановилась в пустом месте на баке возле носа, между основным снаряжением и передними крышками, и это стало ее привычным местом. Матросы, казалось, никогда не обращали на нее внимания, хотя они и ходили мимо, и она часами стояла, глядя на море, не думая ни о чем конкретно. На борту не было никаких зеркал, или, по крайней мере, ни один из офицеров не был склонен делиться с ней. Девушка видела, как ее руки становятся коричневыми, и была уверена, что лицо, несмотря на шляпу, стало таким же.
Она сказала себе, что не ждет, чтобы «Афина» проплыла за горизонтом. Через пять дней это стало правдой.
На десятый день у них была своя первая битва - легкое дело, в котором она ничего не делала, кроме того, что сбрасывала огненные шары с воздуха. Они сожгли и разрушили пиратский корабль и ушли в океан. А после того, как Фортескью начал рассказывать о событиях битвы и предлагать улучшения, Элинор почувствовала, что ее совесть проснулась. У нее не было сожаления о гибели этих пиратов - она уже слышала некоторые из историй, о которых говорил Рамси, и они взволновали и напугали ее, но она думала, что должна хотя бы что-то почувствовать, какое-то признание того, что забрала жизни, хотя бы косвенно. Девушка отчаянно хотела, поговорить с Рамси об этом.
«Ты, вероятно, никогда не увидишь его снова», - поняла она, и эта мысль отдалась болью в груди.
В течение третьей недели они сражались еще в двух боях, первый из которых занял более трех часов и заставил Элинор играть активную роль, когда ее коллеги достигли конца своей выносливости. Когда команде «Славного», наконец, удалось разбить грот-мачту пирата и подняться на борт корабля, чтобы убить экипаж, (приказ Дарранта состоял в том, чтобы они не брали пленных, кроме любого из лидеров Братьев, которых они могли бы найти) Элинор была еще свежа и бодра, ее кровь пульсировала огнем, призывая превратить захваченный корабль в погребальный костер.
Затем она встретила взгляд Фортескью и чувствовала себя так, словно он ее погасил. Он был зол, ревновал и сразу смутился, хотя старался не показывать этого, у Элинор был слишком большой опыт чтения выражений лица своего отца, чтобы знать, что происходит внутри предполагаемого командира. Она делала вид, что не видит ничего дурного, и вела себя естественно, когда обсуждала битву и как могла бы улучшить свою стратегию.
- Думаю, Пемброук должна атаковать чаще, - сказал Тэтчер, когда все собрались вокруг стола с оружием, мужчина держали кружки грога или рома. Элинор никогда не пила. - Мы могли бы быстрее заканчивать наши битвы.
- Сегодня Пемброук отлично поработала, но я думаю, что она по-прежнему лучше подходит для защиты корабля, - ответил Фортескью, поднимая чашку за Элинор, но, не пытаясь скрыть враждебность во взгляде. - Разве ты открыл Необычный талант, Тэтчер?
Тэтчер наклонил голову, потер руки о брюки и сказал:
- Вы правы.
Росс выпил ром парой быстрых глотков, сильно моргнул и заметиил:
- Я не думаю, что мы все должны атаковать сразу. Мы можем рассчитывать на Пемброук, чтобы усилить атаку, если мы будем выжаты до того, как выиграем битву.
- Согласен. Мы будем атаковать, по очереди и, возможно, продлевать нашу выносливость таким образом. И, возможно, Пемброук может дать нам передышку, а?
Элинор кивнула в знак согласия, но уступка Фортескью не обманула ее. Он не собирался позволять ей забрать славу себе, сжигая корабли до ватерлинии. Ей было стыдно ненавидеть свои победы, потому что они сделали Кроуфорда успешным. Не важно, кто победил пиратов, потому что победа Кроуфорда была победой для флота. Но она не могла убедить себя в этом.
Четыре недели, и они испытывали недостаток в поставках, особенно в пресной воде. Кроуфорд приказал им отплыть в Порт-Ройял, что вытолкнуло Элинор из тупой апатии, в которой она постоянно находилась. Она слышала очень много историй о бывшей пиратской гавани и о землетрясении, которое опустошило город в 1692 году и превратило его в серию островов. Королевский флот построил доки там, где они могли наблюдать за любым судном, прибывающим в Кингстон. В Порт-Ройяле флот, высоко повесив пиратов в цепях и оставив их там, где проплывающие корабли, многие из которых были пиратскими, могли видеть судьбу любого, кто поднял черный флаг против Великобритании. Было бы неплохо на час или два сойти в Кингстон, посмотреть достопримечательности, что угодно, чтобы уйти со «Славного» и, возможно, одеть платье даже на некоторое время.
- ...до дальнейшего уведомления, - говорил Кроуфорд, когда она вышла на трассу и прошла мимо рулевого колеса с рулевым. Они оба остановились и посмотрели на нее, их лица были пусты и неприветливы, но Элинор все равно вышла вперед.
- Капитан, позвольте спросить, нам разрешат выйти на берег в Порт-Ройяль?
Кроуфорд усмехнулся:
- Что вам делать в доках, Пемброук.
- Кингстон. Я бы с удовольствием прогулялась по земле.
- Думаю, нет.
Его отказ был настолько резким, что Элинор решила забыть, что он держит ее будущее в своих руках.
- Почему нет, капитан? Я не сомневаюсь, что вы позволите мужчинам некоторое время побыть на берегу. По крайней мере, вы знаете, что я не стану пьянствовать и общаться с распутными женщинами.
- Я не могу защитить вас на берегу. И я не собираюсь просить об этом ни кого из моих офицеров.
- Тогда я пойду с другим Поджигающим.
- Они тоже не захотят отвечать за вас. Вы можете остаться на корабле и играть в прятки, как всегда. Что ты ожидаешь увидеть на горизонте? Рамси приплывшего, чтобы похитить тебя?
Элинор открыла рот.
- Прошу прощения, капитан?
Кроуфорд обернулся и отошел, заставив Элинор следовать за ним.
- Он бы это сделал, если бы решил, что ему это понравится, - сказал он. - Он сделает почти все, если это принесет ему славу. Эгоистично с его стороны, действительно, пытаться удержать тебя на своем маленьком-премаленьком корабле.
- Это неправда. И «Афина» не маленький корабль, что бы вы ни говорили.
- Подойдите, Пемброук, вы на корабле достаточно долго, чтобы знать «Славный», его выходы и входы. Королевскому Военно-морскому флоту гораздо больше пользы от того, что вы здесь.
- Где я могу сыграть свою роль в том, чтобы покрыть вас славой?
- Меня волнует только служение королю и стране, Пемброук. Я не тот, кто безрассудно напал на эскадру шести пиратских кораблей, чтобы заставить адмирала выглядеть неудачником.
- На самом деле, все произошло совсем не так.
Кроуфорд пожал плечами.
- Я знаю Майлса Рамси уже много лет, и я уверяю вас, что его репутация в Королевском флоте - это честолюбивая, самоуверенная собачья слава, которая получена скорее удачей, чем мастерством. Считайте, вам повезло, что теперь вы служите на «Славном». Рамси мог бы погубить вас в одном из своих безумных планов.
- И я заверяю вас, капитан, - сказала Элинор, забыв все предостережения, - что я узнаю зависть, когда вижу это. Капитан Рамси также гоняется за славой, как вы... являетесь джентльменом. Я не сомневаюсь, что его успехи на вкус похожи на пепел во рту, потому что вы знаете, что он всегда будет в десять раз превосходить вас. По крайней мере, ему не нужно было бежать к адмиралу Дарранту, как вы, ища преимущество, которое гарантировало бы вам успех, потому что ваши собственные способности были недостаточными!