Смутно он слышал, как его помощники кричали, что он должен держаться, что осталась всего одна минута. Боже правый, неужели все это заняло всего две минуты? Нику казалось, что он сражался несколько месяцев. Он призвал свои последние резервы, почувствовал, что немец становится беспечным, и внезапно ожил, ударив Генриху по лицу взрывным ударом. Немец удивленно попятился; Ник вскочил, как кот, и вскочил ногой немцу на голову. Они упали вместе, но Ник снова встал и стал ждать. Когда Генрих приподнялся, он выпустил огромный кулак, но Ник увернулся, схватился за свои висячие уши и снова и снова ударил коленом по лицу. Великан заревел от боли; нечеловеческий крик, подобный предсмертной агонии динозавра. Ник уронил его.
В толпе воцарилась тишина. Этого не ожидалось. Генрих с трудом поднялся на ноги и покатился вперед. Лицо Ника превратилось в безжалостную маску. Он выполнил еще одну серию комбинаций, и когда гигант все еще не падал, Ник схватился за голову руками и,
с полной силой ударил сферическую головку по металлической кольцевой стойке. Снова и снова голова ударилась о столб, толпа обезумела, помощники Ника взволнованно взревели, и, наконец, ноги Генриха подкосились. Совершив последний удар карате по шее, он бросил Генриха на пол ринга, где тот лежал неподвижно, в то время как собравшиеся студенты и офицеры устроили столпотворение вечера.
Ник сидел в своем углу, и его помощники вытирали его. Кто-то протянул ему кружку пива. Ник позволил прохладной жидкости медленно стечь по его пересохшему горлу, когда он выглядел как стекло. Его взгляд упал на компанию графа фон Штади. Он отметил, что Ботинки приветствовали остальных, но выражение лица графа заставило его похолодеть. Эти горящие глаза были устремлены на Ника, словно заклепки, прожигающие его насквозь.
А затем Фон Штади выскочил на ринг и завыл, требуя тишины. Его голос был высоким и пронзительным, когда он кричал возбужденной толпе. 'Тихо, презренно свиньи. Вы не немецкая молодежь, а кучка пивных свиней. Не волки, а избитые собаки, увидевшие своего хозяина. Появился человек, из которого лучшие представители немецкой молодежи выглядят как играющие дети, а вы радуетесь. Так должны ли люди вроде тебя отомстить за позор прошлого ...?
Постепенно крик стих. Последовал смущенный ропот. Потом тишина. Только разъяренный голос графа эхом отдавался от стен старого университетского городка. Ник повис на веревках и прислушался. Граф произнес свою громовую речь, когда врачи в белых халатах выносили Генриха с ринга, а толпа нервно шаркала ногами и слушала мастера.
В течение двадцати минут фон Штади читал лекции своим молодым штурмовикам, затем, дрожа от ярости, покинул ринг и позволил отвезти себя домой. Когда "Мерседес" графа исчез, разгул снова поднялся. Ника взяли на плечи и с триумфом понесли по городу. Это напомнило ему Гейдельберг 1937 года. Возникновение пламени и удары сапогами. Он громко пел и кричал, пока его не отнесли в Deutschland über Alles Taveerne. Волосатые руки обвились вокруг его плеч, красные и вспотевшие они подошли к нему и назвали его товарищем. Ник не обращал внимания на эту чушь и оставался трезвым, сосредотачиваясь на закаленных бомбами барменшах в их Димдлах. И в течение вечера он увидел лицо, которое он узнал. Ему потребовалось мгновение, чтобы разместить это, потом он понял. Швеция. Маленький человечек с выпученными глазами, который запер его в морге с синим трупом физика. Только сейчас он разносил пиво к длинным столам. Ник вскочил.
- Ent guilty Sie, товарищи, - проревел Ник. "Теперь я собираюсь вернуть хорошее баварское пиво на хорошую баварскую землю, чтобы было место для большего". Он освободился из товарищеских объятий и быстро направился к маленькому надзирателю, который теперь был официантом. Официант увидел, что он идет, и его глаза еще больше расширились от страха. В замешательстве он уронил поднос с полными стаканами пива на колени огромному командиру кадетов и побежал к двери. Ник вылетел в дверь в десяти шагах позади него, но страх придавил маленькому человечку крылья. Ник пробежал за ним два квартала, затем догнал его на арочном каменном мосту. Он схватил его за рубашку и ударил по перилам моста. Мужчина стучал зубами. "Нет ... нет ... ошибка", - вздрогнул он.
"Готов поспорить, - сказал Ник.
"Это был несчастный случай. Клянусь.'
"Вы имеете в виду, что я жил случайно". Ник быстро подумал, глядя в испуганные глаза официанта. Если бы этот человек сказал графу, что Ник вращался в официальных шведских кругах, его упорное проникновение было бы напрасным. И последний шанс выяснить, кто на самом деле саботирует шведский подземный город и угрожает американской ПВО, будет упущен. Стилет скользнул в руку Ника.