Лорд Такеда хмыкнул.
— Разумно, девица. Хотя много догадок. Госпожа, мой лорд, давайте допросим предателей.
Я вернулась к Сачи, которая сказала мне, что я постаралась.
Солдаты вытащили монаха и повара вперед и усадили их на белый песок правды.
Джункейшо проскулил. Торай умолял:
— Я никого не убивал, клянусь! Прошу, мой лорд…
Такеда-сама перебил его:
— Я приказал тебе умолкнуть. Если я попрошу снова, Хара отрежет тебе ухо. Я бы сказал ему отрезать тебе язык, но мы хотим услышать твое признание.
Повар дрожал, простерся вместе с Джункейшо на песке, прижавшись лицом и животом.
Лорд Такеда продолжил:
— К сожалению для тебя, Торай, я уже не доверяю тебе. Мы услышали достаточно улик твоего участия… Вы — братья?
— Да, мой лорд, — сказали мужчины в песок.
— И вы сговорились украсть мои военные тайны для лорда Ходжо?
Миг тишины. Солдаты за мной склонились ближе, чтобы слышать.
Монах сказал дрожащим голосом:
— Да, мой лорд. Торай — наша фамилия, — он стал объяснять, как глава шпионов лорда Ходжо подошел к их отцу прошлой весной в гостинице, которая принадлежала их семье в Посреднике поколениями. Глава шпионов похвалил гостиницу, сожалел, что милое заведение придется сжечь. Лорд Ходжо защитил бы гостиницу — награда семье, управляющей ею — если бы они дали ему нужную информацию. И отец послал своего сына-монаха связаться с другим — поваром, работающим годами в армии Такеды.
Лорд Такеда фыркнул.
— И ты предал меня, Торай? Хотя прошло столько времени?
— Мой лорд, — сказал повар, — прошу… я… у меня не было выбора, — он поднял взгляд, но ему не понравилось отсутствие сочувствия на лице его господина, и он снова рухнул на песок.
Его брат сказал:
— Они уничтожили бы нашу семью, мой лорд. Что еще мы могли сделать?
— Ты мог бы попросить меня о помощи. Мог бороться, — сказал Такеда-сама. — Ты мог умереть. Как сделаешь.
Оба мужчины зарыдали, умоляли госпожу Чийомэ и лорда Матсудаиру вмешаться, умоляли их проявить милосердие.
Пустые лица не проявили милосердие.
Капитан Баба вернулся с горстью обрывков, которые совпадали с записками о долге. В другой руке он нес окровавленный тесак.
— Это было под кроватью Торая.
Лорд Такеда указал на две дрожащие фигуры. Его лицо было непоколебимым, как гора над Полной Луной. Он приказал:
— Пусть их казнят.
27 — Кровь призрака
Капитан Баба и его солдаты увели обреченных под гневные крики солдат с обеих сторон. Они пропали в сером ливне, и Братишки закрыли за ними дверь, повернулись к залу. Их лица, обычно спокойные и в меру веселые, были злыми, как в утро атаки на гостиницу у горы Фудзи.
Лорд Матсудаира вздохнул.
— Думаю, и мне нужно выдвинуть приговор. Кобаяши, опустись перед нами.
Дезертир прошел к песку, ноги были напряженными. Он сел на колени и поклонился.
Его командир смотрел на него долгий миг, а потом сказал:
— Кобаяши, ты признался, что бросил пост, пренебрег долгом. Наказание за эти преступления, как ты знаешь, смерть.
— Да, мой лорд.
— Ты — обычный солдат, и мне не нужно проявлять к тебе милосердие. Но ты вернулся по своей воле, дал показания и помог госпоже Полной Луны и милорду-губернатору Достоинства искоренить предательство и убийство, хотя не был обязан. И ты долго служил мне, достаточно, чтобы я доверил тебе место в личной страже. И я окажу тебе услугу взамен на годы верной службы, которые ты выбросил: ты можешь выбрать свою смерть.
Кобаяши поднял взгляд через миг.
— Что, мой лорд?
— Я приговариваю тебя к смерти, — сказал он почти тепло. — Но ты выберешь, как ты умрешь. Это лучшее, чем я могу отплатить тебе за то, что ты благородно вернулся сюда.
— С-спасибо, мой лорд.
— О, Кобаяши, не за что. Теперь, пока я не выбрал за тебя, какую смерть ты выберешь?
Кобаяши огляделся, глаза были грустными. Я благодарно улыбнулась, не представляя, как сделать такой невозможный выбор. Он повернулся к платформе.
— Ну? — спросил Матсудаира-сама.
«Повешение — медленная и ужасная смерть, мне говорили. Попасть под шквал камней? Яд? Казнь — милосердно быстрая, но…».