— Посмотри, — сказала Холли, — мы можем зайти с этой стороны.
Фасад дома одним углом подходил вплотную к деревьям, и там между ними Холли разглядела узкий проход.
— А что, если я постою на стреме, пока вы будете фотографировать? — предложила Миранда.
— Уверена? — спросила Холли.
— Больше чем. Ты же знаешь мои отношения с техникой. Если я буду просто дышать рядом, камера сразу забарахлит.
Без промедления Холли и Пит побежали вдоль деревьев, потом шагнули в проход и торопливо стали пробираться вдоль строения. Через пару секунд они поняли, что их план провалился. От угла, до которого они добежали, шла высокая каменная стена, огораживавшая здание с обратной стороны.
— Как раз за этой глухой оградой и находится подъезд, где идет погрузка и разгрузка, — сказал Пит.
Они развернулись обратно, но остановились, чтобы прислушаться. Стук печатного станка не возобновлялся. Все было тихо.
— Не похоже, что внутри есть какая-то жизнь.
И, будто специально, чтобы опровергнуть слова Пита, за стеной послышался гул подъехавшей машины и скрежет тормозов. Потом — звуки открывающихся дверей и шум шагов.
Почти в ту же секунду они услышали, как Миранда догоняет их.
— Фургон, — задыхаясь, еле выговорила она. И повторила: — тот фургон! Он здесь. Он мчался, словно на гонках «Формулы-1».
— Кто за рулем? — спросил Пит.
Миранда отчаянно затрясла головой.
— Я не рассмотрела на такой скорости.
За стеной совершались какие-то действия. Какая-то возня, беготня. А мужской голос отчетливо и спокойно проговорил: «Пятнадцать секунд».
— Нам необходимо сделать несколько снимков, — сказала Холли. — Пит, быстрей подсади меня!
— Но ты не собираешься перепрыгнуть туда?
— Нет. — Холли показала на ветки над их головами. Ствол был за оградой. — Я спрячусь за деревом.
— Тридцать секунд, — произнес тот же бесстрастный голос.
Пит сложил две руки, Холли наступила на них, как на стремя, зацепилась руками за верхушку ограды и перемахнула через нее.
— А теперь меня, — сказала Миранда.
— Второму не обязательно.
— Как сказать. — Миранда показала пальцем на серый чехол, который Пит положил на землю, когда помогал Холли. — Получается, второму обязательно, если первый там без камеры.
Несколько секунд спустя Миранда тоже вскарабкалась на ограду и благополучно приземлилась на другой стороне.
— Как насчет этого? — прошептала она, отдавая Холли фотоаппарат.
Холли против ожидания не выразила восторга.
— Пустая затея. Отсюда ничего не снимешь.
Они оказались не только за необъятным стволом дерева, но и в непролазной гуще кустов, о существовании которых и не догадывались, когда стояли по ту сторону каменной стены.
Миранда огляделась.
— Но мы окружены стеной со всех сторон, кроме въезда. А туда нам сунуться нельзя. Значит, обратно перелезать тем же путем.
— Одна минута, — сказал уже знакомый им твердый голос.
— Я знаю, как заснять, — прошептала Холли, вытаскивая фотокамеру из чехла. — Держи меня двумя руками за пояс.
Миранда послушалась, но не поняла.
— Что ты задумала?
Холли уже ничего не объясняла, она стала наклоняться вперед. В руках она держала камеру.
— Но ты же ничего не видишь!
— Знаю. Вдруг камера что-нибудь увидит. — Холли вытягивалась все дальше, надеясь на то, что Миранда ее удержит, и в конце концов камера выглянула из-за кустов.
Холли нажала на кнопку. Щелк. Еще раз. Щелк.
По другую сторону кустарника послышалось какое-то движение. Топот ног туда — сюда. Потом звук мотора и опять резкий голос:
— Одна минута тридцать секунд!
Щелк. Щелк. Щелк. Щелк. Холли снимала с необычайной быстротой, не видя что, но как можно чаще.
— Две минуты! — отчеканил голос.
— У меня больше нет сил тебя держать, — простонала Миранда.
Вдруг хлопнула дверца машины, и тот же голос крикнул:
— Пошел!
Щелк.
Когда силы Миранды были на исходе, Холли как-то смогла выпрямиться, выбираясь из кустов. Они обе слышали, как машина с рычанием дернулась с места, и постепенно стало совсем тихо.
Дождавшись момента, когда они уже уверились, что у здания никого нет, они по стволу забрались на ограду и спрыгнули, кто как мог. Пит шел им навстречу.
— Фургон уехал. Я видел, как они завернули за угол.
Все втроем пошли к своим велосипедам.
— Я все-таки не поняла, — пожаловалась Миранда, — что они делали.