| Но пока Бекки была для нее очень нужна и полезна; поэтому она подарила ей два-три новых платья, старое ожерелье и шаль и выказывала свою дружбу тем, что перемывала с новой фавориткой косточки всем близким знакомым (можно ли найти более трогательное доказательство расположения?) и довольно неопределенно подумывала о каком-то великом благодеянии для Ребекки в будущем - не выдать ли ее замуж за аптекаря Клампа, или не устроить ли ее счастье каким-нибудь еще образом? В крайнем случае, когда Ребекка ей прискучит и начнется разгар лондонского сезона, ее можно будет отослать обратно в Королевское Кроули. |
| When Miss Crawley was convalescent and descended to the drawing-room, Becky sang to her, and otherwise amused her; when she was well enough to drive out, Becky accompanied her. |
Когда мисс Кроули перешла на положение выздоравливающей и начала спускаться в гостиную, Бекки пела ей и всячески ее развлекала; когда же она настолько оправилась, что могла выезжать, Бекки сопровождала ее. |
| And amongst the drives which they took, whither, of all places in the world, did Miss Crawley's admirable good-nature and friendship actually induce her to penetrate, but to Russell Square, Bloomsbury, and the house of John Sedley, Esquire. |
И во время этих выездов какое из всех мест на свете могло привлечь мисс Кроули, преисполненную благодушия и чувства дружбы, как не дом Джона Седли, эсквайра, на Рассел-сквер в Блумсбери. |
| Ere that event, many notes had passed, as may be imagined, between the two dear friends. |
Мы знаем, что еще до этого события между обеими любящими подругами шла горячая переписка. |
| During the months of Rebecca's stay in Hampshire, the eternal friendship had (must it be owned?) suffered considerable diminution, and grown so decrepit and feeble with old age as to threaten demise altogether. |
Однако за короткий срок пребывания Ребекки в Хэмпшире вечная дружба молодых девиц (следует ли в том признаться?) значительно ослабела и так износилась и выдохлась с возрастом, что грозила окончательно захиреть. |
| The fact is, both girls had their own real affairs to think of: Rebecca her advance with her employers--Amelia her own absorbing topic. |
Да и не мудрено. Ведь каждая из них была занята собственными важными делами: Ребекке надо было думать о своем преуспеянии у нанимателей, а у Эмилии была своя всепоглощающая тема. |
| When the two girls met, and flew into each other's arms with that impetuosity which distinguishes the behaviour of young ladies towards each other, Rebecca performed her part of the embrace with the most perfect briskness and energy. |
Когда обе приятельницы встретились и бросились друг другу в объятия с пылкостью, отличающей молодых девиц при свидании, Ребекка разыграла свою роль с отменной стремительностью и энергией. |
| Poor little Amelia blushed as she kissed her friend, and thought she had been guilty of something very like coldness towards her. |
Бедная же маленькая Эмми густо покраснела, целуя подругу, ибо ее мучило чувство, что она виновата перед нею в чем-то очень похожем на холодность. |
| Their first interview was but a very short one. |
Первая их встреча была весьма краткой. |
| Amelia was just ready to go out for a walk. |
Эмилия как раз собиралась идти гулять. |
| Miss Crawley was waiting in her carriage below, her people wondering at the locality in which they found themselves, and gazing upon honest Sambo, the black footman of Bloomsbury, as one of the queer natives of the place. |
Мисс Кроули ждала внизу в коляске, и слуги ее дивились на эту часть города, где они очутились, и глазели на честного Самбо, черного лакея из Блумсбери, принимая его за одного из забавных туземцев этой местности. |
| But when Amelia came down with her kind smiling looks (Rebecca must introduce her to her friend, Miss Crawley was longing to see her, and was too ill to leave her carriage)--when, I say, Amelia came down, the Park Lane shoulder-knot aristocracy wondered more and more that such a thing could come out of Bloomsbury; and Miss Crawley was fairly captivated by the sweet blushing face of the young lady who came forward so timidly and so gracefully to pay her respects to the protector of her friend. |
Но когда Эмилия вышла на улицу, прелестная, с ласковой своей улыбкой (ведь должна же была Ребекка представить ее своему другу; и мисс Кроули безумно хотелось взглянуть на нее, но только она была слишком тяжело больна, чтобы выйти из экипажа), когда, говорю я, Эмилия вышла на улицу, парк-лейнская ливрейная аристократия и вовсе растерялась, не будучи в состоянии понять, как подобное существо могло появиться на свет божий в Блумсберп. Мисс Кроули была положительно пленена нежным, зардевшимся от смущения личиком девушки, так робко и так грациозно приближавшейся к ней, чтобы засвидетельствовать уважение покровительнице своей подруги. |
| "What a complexion, my dear! |
- Что за цвет лица, душенька! |
| What a sweet voice!" Miss Crawley said, as they drove away westward after the little interview. |
Какой милый голосок! - говорила мисс Кроули, когда их экипаж после этого краткого свидания покатил в западную часть города. |