Настя полезла в сумочку, откуда, к огромному удивлению Филиппа, достала пачку сигарет и умеючи прикурила от платиновой зажигалки.
— Угощайся, Фил. «Уинстон» на уровне. Сигаретки и зажигалку я у Маньки отобрала — нечего ей лишний раз соблазняться.
Покуривать же в седьмом классе начала, в девятом бросила. Как видишь, не с концами. Зато обещаю, муж мой: закуривать изредка, только с тобой или с Никой за компанию.
— Она уже не курит.
— Знаю. Это у нее временно — родит Руперту ребеночка, вернее, двух, покормит младенчиков грудью и опять начнет в жесть дымом травиться.
О ее намерении учинить материнство для нас с тобой я тоже знаю, — как ни в чем не бывало, Настя, сложив губы сердечком, пустила колечко дыма под потолок. — Решать тебе, Фил. Ты — муж мой, я тебе повинуюсь.
Жена у тебя — будущий арматор без предрассудков и суеверий. Чтоб ты знал, я согласна, пускай Ника выносит и родит нам сына.
Ты помнишь: мне самой лет еще 20–25 беременность и роды противопоказаны по причинам неустоявшегося метаболизма харизматика. Всякое плодоношение твоей жене основательно запрещено по орденским регламентациям. Тогда как Ника пять раз успешно беременела, три раза вынашивала своих собственных детей от корпорального зачатия до родов, один раз разродилась двойней. Организм у нее здоровый, нам обоим подходит по генетическим основаниям.
Рыцарь Патрик подтвердил прикидки вашего арматора дамы Вероники, сударь. Наши с вами, рыцарь Филипп, гаметы способны произвести субстрат полного харизматика или, на худой конец, субалтерна мужского пола. Решение за вами, сударь мой…
«Ох мне арматоры, мужчины и женщины…»
— Думаю, Фил, ты в курсе, как будет воспитываться благородный отпрыск фамилии Бланко-Рейес-и-Альберини в соответствии с орденским положением о харизматической семье. Возможно, примет имя фон Коринта после транспозиции харизмы или по достижении совершеннолетия.
Руперт, кстати, на днях согласился со мной и Никой, оставив решение на твое усмотрение. Согласно рыцарскому неписаному правилу, по модулю. Сам понимаешь, твои да и нет равнозначны, для него без обид и претензий.
Тем не менее учти, муж мой, глубоко озабоченный проблемой отцовства. Ника будет трепетно ожидать твоего решения не больше двух лунных недель текущего благоприятного периода фертильности. Потом наш поезд, ту-ту, уйдет, а Ника, наверное, во глубине женской души страшно на тебя обидится за высокомерное пренебрежение.
Ты ее знаешь, муж мой.
— Эх, как ее не знать, патер ностер… — несколько меланхолично признал Филипп правоту рассудительной супруги, старательно сдерживающейся, чтоб, не дай Бог, не рассмеяться обидно при виде супруга, хмуро озадаченного напастью, как вдруг свалившейся на него.
«…Откуда не ждали, шасть, из рака ноги… Думал, оно у Ники просто так, закидон бабский…»
Потешаться над главой семьи в этаком серьезном отцовском вопросе Настя не желала. Потому как о социометрических сложностях в их орденском звене она имела ясное психологическое представление.
«Настоящему мастеру-арматору по-другому нельзя, сударь муж мой».
— Ты, Фил, хорошенько подумай, — все-таки не удержалась Настя от легкой насмешки, — и рожай ответ поскорее.
Тебе ведь, милок, ей-ей, не надо тяжкое брюхо таскать, токсикозами мучиться, на финише тужиться, выталкивая плод, опоясывающие боли терпеть, детородные ворота через не могу пошире растворять….
Настя нацелилась кое-что добавить едкое и каустическое о подсобной и кратковременной роли мужских гениталий в девятимесячном процессе деторождения, но удержалась. Незачем изгаляться в арматорском зубоскальстве, если у ней самой-то зубов все еще не хватает и ее собственное участие в экстракорпоральном зачатии, а также в последующих тяготах и лишениях планируемого двойного плодоношения минимально.
— Возьмем по минимуму, Фил, или по максимуму, как посмотреть в абсолютной величине. Поскольку Ника благодаря тебе, муж мой, решилась духовно расстаться с замшелыми мирскими предрассудками о кровном детородстве и отринула материалистическое суеверие о суррогатном материнстве…
«Как же, как же! И «престер Суончера» над Малой Чаронью малость помог, парадоксально и стохастически…»
— …Ведь мы арматоры, Фил, точно определяем момент, когда происходит непостижимое секулярам таинство наделения плода разумной душой, — рассуждала Настя, профессионально объясняя подход Вероники к проблемам зачатия и плодоношения. — До тех пор фетус для нас значит не больше овариально-менструальных выделений или излишков спермы во влагалище после коитуса.
И то и другое для древних и современных дикарей, служат предметами суеверной безвредной ворожбы, ты знаешь, или естественными бесполезными фетишами. Нам же отлично известно, как, в какое время в теле женщины происходит схождение половых клеток и поэтапно осуществляется телесное развитие нового организма, производя сверхъестественный синтез материального и духовного.
Сверхрациональное божественное познание — основная принципиальная сила, удерживающая человека от искаженного, извращенного восприятия материальной действительности, — вернулась Настя к прежним рассуждениям на необъятную тему техногнозиса.
Тем самым она предоставила мужу возможность спокойно поразмыслить о многоплановых и во многом взаимосвязанных проблемах, дилеммах и дихотомии женского и мужского начал среди вверенных его благородному попечению орденских разумных душ.
— …По моему мнению, Фил, первородное, первобытное материалистическое мировоззрение и современное атеистическое мировосприятие реальности сродни сексуальным перверзиям и генетическим уродствам. Ибо они идут от самой природы человека, изначально хаотически искалеченной исходным грехом беспорядочного ублюдочного производства и уродливого воспроизводства материи. Тогда как мы знаем, что от уродской однополой любви нечего ожидать потомства. Пускай сексуальные отношения геев и лесбиянок реальны и ощутимы, анально и вагинально.
Точь так же механические серийные совокупления двух естественных природных начал, мнимо полагая таковыми плоть и разумную душу человека в материалистическом понимании, суть бесплодны. Хуже того, подобные конъюгации гибельны в пагубном приоритете материального перед духовным…
…Как в большом, так и в малом на протяжении достаточно длительных интервалов-дистанций, даже в эвклидовой метрике пространства-времени, любая материальная форма деструктурируется. Вне духовной поддержки материя плюс материя равно уничтожению произвольно либо стохастически упорядоченных структур реальности…
…Суеверные материалисты и недоверки разного толка большей частью казуистически убеждены, будто всегда и везде из подобного рождается подобное, а их материальные аналогии абсолютны и непогрешимы. Никак нет, уроды! — ораторствовала Настя и клеймила бездуховность, показывая Филиппу, насколько хорошо она владеет темой.
— Физически растительные и животные организмы без метафизического воздействия на них духа сами по себе мертвы. Правда ведь, Фил?
Давай вспомним, почему незначительные изменения жестких физических рамок существования вроде бы живых организмов, обязательно влекут за собой метафизическую утрату жизнеспособности целых биологических видов.
То, что материалисты суесловно называют естественной жизнью, на самом деле является отсроченной смертью. Суеверный страх прекращения телесного существования не позволяет им признать абсолютную биологическую смерть первичной, а жизнь вторичным, производным от небытия явлением или же относительным свойством какой-либо мертвой органической субстанции, всецело зависящей от одухотворенной внешней поддержки…
Настя опять горячо воодушевилась и перешла к доказательным примерам сугубо материалистических суеверий и мертворожденных бездуховных аналогий:
— …То, что у этих уродов подобное якобы излечивает подобное, конечно, глупо, однако же не смертельно. Противное тошнотворное горькое лекарство для горестной болезни может оказаться, не менее сильнодействующим средством, чем вкусненькая сладенькая микстурка. Это я тебе как будущий арматор говорю, Фил.
Но гораздо хуже, сударь мой, если суеверы в концепции материалистического подобия исходят от противного в ложном антагонизме природных веществ. Отсюда проистекает смертоубийственное лечение толчеными драгоценными камнями, процветавшее в темные века псевдо-Возрождения.