Нельзя списывать со счетов и сугубо личностный фактор. За день до начала восстания исполняющий обязанности председателя Ярославской губернской Чрезвычайной комиссии Я.И. Крылов направляет в президиум губисполкома обращение, в котором говорит о сложении с себя полномочий. Объяснение было дано следующее: «Предлагаю в самое непродолжительное время выделить из членов Губисполкома (безусловно, Коммуниста) на пост председателя Комиссии. В настоящее время я занимаю временно пост председателя Комиссии, но по существу не должен занимать такой высокий пост, так как не состою в партии Коммунистов, а лишь только сочувствующий и являюсь представителем Любимского уезда с 1-го губернского съезда Совдепов». Сразу же после этого заявления Крылов уезжает из Ярославля. Если не знать о дальнейших событиях, то в этом нет ничего удивительного, однако главный чекист оставляет свой пост и покидает город в буквальном смысле слова за несколько часов до того, как начнется мятеж. Это не может быть простым совпадением, особенно если принять во внимание сведения, изложенные выше. Очевидно, что Крылов не верил в то, что советская власть сможет долго продержаться в городе, а потому, под благовидным предлогом «дезертировал». Этим же можно объяснить и фактический отказ принимать меры в отношении заговорщиков. В заявлении Крылова так и читается между строк: «Вот вы, большевики, заварили кашу, вы ее и расхлебывайте, я же – беспартийный и погибать за вашу власть не намерен».
Изначально предполагалось начать выступление в ночь с 7 на 8 июля, одновременно и в Ярославле, и в Рыбинске. Однако поскольку все были уверены, что аресты заговорщиков грядут с часа на час, то в Ярославле было решено начинать ночью 5 июля. Принимавший план действий Карл Гоппер так описывал эти экстренные действия: «Днем выступления было определено 5 июля. Накануне этого дня еще раз собрался наш штаб в номерах, в комнате Перхурова для окончательного принятия плана и выяснения могущих встретиться вопросов и недоразумений. При окончательном подсчете наших сил для начала выступления выяснилось, что имеется всего 300, вместо ожидаемых 400 офицеров, т. к. не все ожидаемые прибыли. Приехало 30 чел. калужцев, 12 чел. костромичей и только около 50 чел. москвичей. (Моя вторая поездка в Кострому выяснила невозможность что-либо предпринять в настоящее время в Костроме, почему и было решено костромичей привлечь также для Ярославля.) Приходилось удовлетворяться этими 300 чел., которых было решено разбить на 3 отряда. Половина, то есть 150 чел., при двух орудиях должны были разоружить советский полк в кадетском корпусе, 80 человек с броневиками разоружить и арестовать коммунистический отряд и запереть его в большом театре. Остальным 70 чел. захватить большевистский штаб в доме губернатора, почту, телеграф, радиостанцию, казначейство и выставить заставу за город, а в городе штаб приступает к немедленному формированию отрядов».