– Какое это имеет отношение к… к тому, что случилось сегодня?
И, несмотря на то, что в душе царило полное отчаяние, Кейн казалась совершенно спокойной. Она окинула Эмму долгим взглядом. Кейн знала, что Эмма уйдет и в этот раз. В последний раз.
– Это имеет отношение ко всему.
– Я знала, что ты была владелицей паба. Люди разное говорили о тебе: и о твоих женщинах, и о том, чем ты занимаешься. Но люди всегда говорят, они всегда судят. И всегда о таких, как ты, будет множество сплетен. А что?
– А то, что мне интересно, знала ли ты, что входишь в чертог дьявола, Эмма. Ведь ты же знала. Никто тебя не заставлял. Ты сама приняла такое решение. Поэтому не надо вести себя так, словно я ввела тебя в заблуждение, прикинувшись святой, а сейчас ты опомнилась и поняла, что не такой жизни всегда хотела. Быть может, ты уже жалеешь, что уехала со своей фермы?
– Нет, я не жалею, что вернулась. Но я люблю своих детей и больше всего на свете хочу, чтобы они были в безопасности.
– Хватит об этом, – Кейн с огромным усилием поднялась на ноги, ей пришлось опереться обеими руками на подлокотники кресла.
– Нет-нет, сиди! – Эмма хотела помочь, но Кейн не позволила ей.
– Я справлюсь сама, Эмма. Говори, что тебе нужно, – Кейн не удалось скрыть боль в своем голосе.
– Я так жить не могу. Да, я знала, кто ты такая, и думала, что у меня получится быть тебе преданной. Я люблю тебя больше жизни. И всего лишь хочу, чтобы мы были в безопасности. Разве это так плохо?
Боль сильным спазмом прошла по всему телу Кейн, и ей стоило огромного труда удержаться на ногах.
– Знаешь, Эмма, в этот раз я не возлагала больших надежд на тебя. Так что я не разочарована. Хочешь уйти – уходи.
– Кейн, прошу тебя…
– Я не стану тебя держать. Давай обойдемся без вопросов и слезных прощаний. Но моих детей ты не заберешь против их воли. Ханна меня совсем не знает, поэтому она, конечно, выберет тебя. Но если Хэйден хочет остаться, я не позволю тебе увезти его с собой. Разумеется, я не стану запрещать тебе видеться с ним.
– Кейн, но ведь он может пострадать! Из-за всей этой стрельбы они могли быть мертвы!
– Прекрати! Ты сейчас стоишь передо мной, живая и невредимая, только потому, что мои люди делают свое дело. Считаешь, что такие люди, как Барни Кайл, смогут тебя защитить? Или ты думаешь, я так просто отдам своих детей такому человеку, как твоя мать?
– Забудь о моей матери, забудь о Кайле! Я усвоила урок, и таким людям, как они, больше доверять не стану. Кейн, давай уедем все вместе. Тебе ведь нужно поправиться для того, чтобы делать… все, что требуется для решения этих проблем. Дорогая, ты ведь мать. Неужели, ты не боишься, что Ханне и Хэйдену могут причинить вред?
– Для меня это значит позорно убежать. И для людей Бракато это будет значить то же самое. Думаешь, Джованни и его сынки проявят милосердие и подождут, пока я буду готова нанести ответный удар? То, о чем ты просишь, только подвергнет нас еще большей опасности. Это жизнь, Эмма, суровая реальность. И то, что ты не можешь выдержать такого накала, еще не дает тебе право, прикрываясь детьми, пытаться вызвать во мне чувство вины. Убирайся, – Кейн хотела казаться сильной, но ей не удалось устоять на ногах, и она опустилась в кресло. – Видишь, мне и так едва хватает сил, чтобы разбираться с этим дерьмом, так еще и ты создаешь мне лишние проблемы. Отправляйся на свою ферму, к маме. Можешь даже сказать ей, что она была чертовски во всем права. Как только устроишься там, разберемся со всеми формальностями.
– Кейн, прошу тебя…
– Я сказала тебе – уходи. Это у тебя всегда хорошо получалось. Только скажи Меррик, куда направляешься.
– Ты хочешь знать, где я буду? – Эмма шагнула к Кейн.
– Разумеется, хочу, раз ты берешь Ханну с собой.
– Конечно…
Кейн бросила на Эмму испепеляющий взгляд.
– Выметайся. Все кончено.
Кейн надеялась, что это был последний раз, когда Эмма причинила ей боль.
Глава третья
– Что случилось? – Хэйден догнал Эмму, когда та шла к уборной. Его вновь обретенная мать, опустив голову, склонилась над раковиной и заплакала.
– Ничего, мой милый. Мы немного поссорились с Кейн, и мне нужно с этим разобраться. Но тебе не стоит переживать.
– Она вспыльчивая, ты же знаешь. Порой она очень сильно расстраивается. Но ты должна дать ей время остыть. Пообещай мне, что так легко не сдашься.
– Она часто расстраивается из-за тебя?
– Только если я что-нибудь натворю, свяжусь с какими-нибудь идиотами. В таких случаях она говорит, что я делаю себе же хуже. И начинает читать мне лекцию. Но обычно я извлекаю из этого много полезного. Мама очень мудрая, тебе ведь это известно. Эмма, постарайся снова узнать ее. Ее – такую, какая она сейчас. Она изменилась за время твоего отсутствия.
Эмме даже показалось, что Хэйден хочет обнять ее. Она включила холодную воду и умылась, прежде чем посмотреть в глаза сыну.
– Как ты думаешь, почему она так разочаровалась во мне?
– Не знаю. И еще я хотел извиниться за то, что поначалу вел себя жестоко по отношению к тебе. Я видел сегодня, как ты заставила маму улыбнуться. Я так хочу, чтобы она была счастлива, – Хэйден взял Эмму за руку.
– Ты хочешь, чтобы я осталась? – спросила Эмма и взглянула на сына. Он был невероятно похож на Кейн.
– Я хочу, чтобы Ханна была с нами. Ты не должна уезжать.
– Значит, ты не хочешь, чтобы я осталась, – Эмма с трудом сдерживала слезы.
– Хочу. Останься со мной и с мамой. Мы же никогда не сможем стать семьей, если будем жить далеко друг от друга.
Как долго Эмма мечтала, чтобы он это произнес… Кажется, небеса услышали ее мольбы и подарили ей еще один шанс. Она направилась к палате Кейн, чтобы попытаться поговорить еще раз, но Меррик схватила ее за плечо.
– Мне кажется, ты уже достаточно боли ей причинила. Может, хватит на сегодня. Ты слишком слабая для нее!
– Я думаю, тебе лучше убрать руки и дать мне закончить то, зачем я сюда пришла. – Эмма вошла в палату и тихо встала в уголке. Она наблюдала за тем, как медсестра сначала поправляла одеяло Кейн, а потом записывала что-то в обходном листе. Как только медсестра закончила свою работу и вышла за дверь, Кейн небрежно бросила в сторону Эммы:
– Что ты здесь забыла?
Впервые с тех пор, как Кейн ранили, Эмма была рада тому, что ее любимая женщина еще очень слаба. Поэтому, не опасаясь за свою жизнь, она присела на кровать и прильнула к Кейн, стараясь не задеть раны и не причинить ей боль, на этот раз физическую. Эмма наклонилась к Кейн так близко, что их лица практически соприкоснулись.
– Есть еще одна вещь, которую я должна тебе сказать. А потом твои мордовороты могут вышвырнуть меня отсюда.
– Слушаю.
Эмма всегда удивлялась невозмутимости Кейн. Она могла оставаться спокойной даже в самых сложных и опасных ситуациях. И Эмме, конечно, нравилась ее самодовольная ухмылка, точно она хозяйка положения. Впрочем, чаще всего именно так оно и было.
И сейчас Эмма смогла придумать только один прием против этой самой ухмылки. Поцелуй вышел далеко не самым страстным, но, стоит отдать Эмме должное, он застал Кейн врасплох. Да, белокурой красавице всегда удавалось сбить гангстера с толку. И этот раз не был исключением. Губы Эммы были такими сладкими и такими знакомыми, что Кейн, поддавшись зову сердца, обняла свою возлюбленную и провела руками по ее бедрам.
– Я хочу остаться здесь. С тобой. До конца своих дней. Я люблю тебя, и не хочу быть ни с кем другим, – дыхание Эммы ласкало лицо Кейн.
– Мне кажется, ты кое о чем забыла. Я же не перестану быть тем, кем являюсь. Но я надеюсь, ты пришла просить не о том, чтобы я изменила всю свою жизнь.
– Я верю, что все остальное как-нибудь само уладится. И доверю тебе защищать меня и детей. Я только должна знать, есть ли у меня шанс быть… с тобой.
Кейн с усилием подняла руку и погладила Эмму по щеке.
– Знаешь, о чем я сожалею больше всего?
– Что спасла меня в день нашего знакомства?
Искренний смех Кейн тронул душу Эммы, и она уже готова была прильнуть к груди Кейн, но все же не шелохнулась.
– Я сожалею о том, что не удержала тебя в тот день, когда ты ушла. Моя гордость лишила меня множества прекрасных мгновений, которые ты смогла бы подарить мне за эти годы.
– Я за все прошу у тебя прощения. Я должна была вернуться, когда родилась Ханна, но я была уверена, что ты пристрелишь меня, как только я выйду из такси.
Кейн рассмеялась:
– Может, только парочку предупредительных выстрелов в воздух – для очистки совести. В этот раз ты преподнесла мне второй самый великолепный подарок в моей жизни.
Эмма закрыла глаза, наслаждаясь тем, как Кейн гладит ее по лицу.
– Я пропустила в жизни Ханны столько же, сколько ты – в жизни Хэйдена. Но это нас не извиняет и уж точно не говорит о том, что мы квиты. В ближайшее время нам будет, о чем поговорить. Ты же понимаешь, что так просто не удастся восстановить все то, что было между нами. И если ты решишь остаться, это будет к лучшему, но ты должна быть всегда рядом со мной. Я сделаю все ради нашей семьи, – Кейн слегка ущипнула Эмму за щеку.