Тихий стук в дверь повторился.
Шарзад двинулась вперед, ее карие глаза неотрывно смотрели на халифа.
Он сделал медленный шаг назад, прежде чем направиться к двери.
«Нет, пожалуйста. Остановись!»
Взявшись за ручку, помедлил, не оборачиваясь, чтобы посмотреть на нее.
– Один. – Это слово слетело с его уст как беззвучный эпитет, прежде чем халиф вышел из комнаты.
Когда двери глухо закрылись за ним, Шарзад осела на пол и прижала свою горящую щеку к холодному мрамору.
Ей пришлось бы приложить слишком много усилий даже для того, чтобы расплакаться.
Деспина и раджпут
Поднос со звоном и грохотом опустился на столик.
Шарзад резко села, уголки ее век были еще слипшимися от сна. Она потерла их ладонью. Остатки жидкого золота и черного порошка оставили пунктирный след на пальцах, когда она отняла руку от лица.
– Вы слишком малы, чтобы вызвать такой переполох, – пропел в стороне чей-то музыкальный голос.
– Что? – Шарзад сосредоточила свое расплывающееся внимание на его обладателе.
– Я сказала, вы слишком малы, чтобы вызвать такой переполох.
Пухленькая девушка, стоявшая сбоку от нее, подошла к подножию кровати и рывком отодвинула в сторону шелковые занавески. У нее была светлая кожа и густые медово-ореховые волосы, поднятые вверх в типичном греческом стиле. Глаза цвета игристого голубого Эгейского моря опытной рукой были подведены с помощью сурьмы. Ее губы, сжатые в идеально недовольной гримасе, розовели от кармина и пчелиного воска. Белая льняная одежда прилегала к округлостям девушки во всех нужных местах. Вокруг ее левого предплечья обвивалась петлей толстая серебряная тесьма.
Шарзад стряхнула с себя сонливость и попыталась наколдовать некое подобие достоинства.
– Я услышала тебя и в первый раз.
– Зачем тогда вы попросили меня повториться?
– Потому что я не знаю, кто ты, и понятия не имею, с чего расхаживаешь тут, делая странные замечания с самого утра, – огрызнулась Шарзад.
Девушка рассмеялась. Это был громкий и грубоватый смех.
– Мне кажется, я начинаю понимать, откуда тут такой ажиотаж. Хотя это вряд ли раннее утро. Уже полдень. – Она направилась к ставням и распахнула их, открыв взору полуденное солнце, стоящее высоко в ясном лазурном небе.
Шарзад съежилась от резкого потока света.
– Я принесла вам еды. Вы должны что-то съесть. Вы столь малы, – повторила девушка.
– Я не понимаю, почему мой размер имеет такое значение.
– Потому что такая худышка не выдержит продолжительной борьбы, а тем более не выиграет в ней. А мне бы хотелось, чтобы вы справились.
Мгновенно насторожившись, Шарзад подтянула колени к груди и стерла всякое выражение с лица.
– Справилась с чем?
– Клянусь Зевсом, вы очень странная штучка. Да, моя госпожа, я бы хотела видеть, как вы победите. Имею в виду: хотела бы видеть вас в живых. Я не испытываю восторга, наблюдая за тем, как юные девушки умирают по прихоти нашего загадочного правителя. А вы?
Шарзад секунду изучала ее, прежде чем спустить голые ноги на холодный мрамор и встать с кровати.
«Будь осторожна».
– Нет. Я тоже, – ответила она.
Девушка улыбнулась.
– А вы все-таки выше, чем я думала. И все же очень худая, хотя и не самая худшая из тех, кого я видела. По крайней мере есть несколько изгибов там, где они должны быть. Я уверена, вы потрясающе выглядите, если вас хорошо нарядить.
– Извини, но кто ты такая? – потребовала ответа Шарзад.
– Деспина. Ваша служанка… до тех пор, пока вы побеждаете.
– Мне не нужна служанка.
– Боюсь, это не вам решать. – Улыбка Деспины стала еще шире, и ярко-голубые глаза девушки вспыхнули при взгляде на Шарзад, что побудило ту принять столь дерзкий вызов.
Шарзад помолчала в раздумье.
– Значит, он послал тебя шпионить за мной?
Белые зубы Деспины вспыхнули улыбкой на ее лице.
– Да.
– И ты хороший шпион?
– Лучший.
– Хороший шпион скрывал бы свою личность.
– У лучших шпионов в этом нет необходимости.
Шарзад через силу улыбнулась.
– Ты высокомерна.
– Так же, как и вы, моя госпожа Шарзад. Но я не вижу в этом недостатка. Ибо как мы можем пытаться сделать невозможное без определенной степени высокомерия?
Шарзад спустилась с подиума, на котором была установлена кровать, приблизившись к Деспине.
Служанка была на полголовы ее выше, весь вид девушки излучал самонадеянность и убежденность в том, что она на своем месте. Всё, от ее искусно драпированного платья и до безупречно ухоженного вида, свидетельствовало о том, что Деспина была силой, с которой нельзя не считаться.