— Разве твоя мамочка-демон не учила тебя, что если ты не можешь сказать ничего хорошего, тогда лучше заткнуться?
Он выругался, когда я сильнее вдавила другой кинжал в его грудь, разрывая тонкую ткань рубашки.
— Ты… явно… не в своём уме, если думаешь… что я хоть что-то расскажу тебе о Баэле. Я не боюсь смерти.
— Но ты боишься Баэля?
— Если ты знаешь что-то о Баэле, тогда должна понимать, что это семь по шкале «самый тупой вопрос».
— Думаешь, он сделает тебе хуже, чем я?
Гнев вспыхнул, и потребность доминировать взяла верх надо мной. Я наклонилась так, что наши глаза оказались на одном уровне. Я знала, что не должна этого делать. Это было неправильно по сотне разных причин, но я позволила только самой крошечной частичке моей благодати вспыхнуть. Уголки моего зрения, которые обычно были мутными и тёмными, стали ярко-белыми.
— Потому что я здесь, чтобы рассказать тебе то, чего не может он.
Его глаза расширились, и когда он заговорил, в его голосе звучала смесь ужаса и благоговения.
— Это ты. Ты — нефилим.
Я уняла благодать, и белый свет померк.
— Во-первых, термин «нефилим» уже устарел и, во-вторых, ты говорил с Баэлем, потому что…
— Если бы всем было известно, что кто-то из твоего вида находится в городе, ты была бы уже мертва.
Он слегка прикрыл глаза, и ленивая улыбка растянулась на его оранжево-чёрном лице.
— Или ещё хуже? Так ведь? Это же правда? Что они говорят о твоём и моём виде?
Я скривила губы, посмотрев на него. Он выглядел возбуждённым, и это было более чем немного тревожно.
— Что правда?
— Что если демон съест тебя…
Я переместилась, упираясь коленом ему в пах. Он закричал от боли, лишаясь сил подо мной.
— Да, я просто собираюсь остановить тебя прямо здесь. Скажи мне где…
— Это был не Баэль… — он сделал глубокий вдох, задыхаясь от боли. — Это не Баэль рассказал мне о тебе, ты глупая…
Ударив его снова, на этот раз в челюсть, я убедилась, что рукоятка кинжала пошла в действие.
— Лучше бы это было слово «милашка», которое вот-вот-вот должно было сорвать с твоих уст.
Выплюнув кровь, и возможно, зуб, демон выпрямил голову.
— Это был он.
Холод проник в меня, как только я осознала, что в моей груди нарастает пульсирующее тепло.
— Кто?
— Тот, кто предал тебя. Как же его звали?
Демон рассмеялся, слюна и кровь потекли из уголков его рта, а руки безвольно упали по бокам.
— Ах, да. Миша. Забавно, что я не видел его уже пару дней. Интересно, что с ним происходит? Не иначе как мёртв.
— Ты говорил с Мишей? — по мне пробежал озноб. — Что он сказал тебе? Что ты…
— Ты убила его. Верно? Отправила его душу в Ад. Туда, где он сейчас, потому что он был таким же злом, как и я.
Меня пробрала дрожь.
— Ты лжёшь.
— Зачем мне это?
— Я могу придумать множество причин, — закипела я, но даже когда я произнесла эти слова, они прозвучали неправдой. — Скажи мне, что он сказал, или…
— Или что? Убьёшь меня? Ты нефилим. А я уже мёртв, — сказал он, и я понятия не имела, что это значит.
Демон поднял голову с покрытия крыши, на шее выступили толстые сухожилия.
— Ты убила его, и уже слишком поздно. Ты понятия не имеешь, что ждёт тебя.
Я ударила его по голове.
— Скажи мне, что ты с ним сделал!
— Он был избран, — он рассмеялся, пронзив меня до глубины души. — Предвестник наконец-то здесь, и ничто не остановит его приближение. Будут течь кровавые реки. Конец времён, детка, и ты никак не сможешь остановить Предвестника. Ты будешь частью всего этого.
Я открыла рот, но демон внезапно переместился. Не для того, чтобы уйти от меня или напасть. Он схватил меня за запястье руки, которая прижимала кинжал к его сердцу, а затем сделал выпад, потянув меня вниз.
Пронзая себя.
— Что за… — закричала я, вскакивая и отшатываясь назад, из дыры в его груди вспыхнуло пламя, лизнув тело.
Через несколько секунд, от него ничего не осталось, кроме выжженного пятна на крыше.
Я посмотрела на свой кинжал, потом на пятно, потом снова на кинжал.
— Что за хрень…
Тепло запульсировало в моей груди рядом с сердцем, и мгновение спустя огромное создание опустилось с неба и проворно приземлилось на выступ как Тринити-ракета с тепловым наведением, вот только в бешенстве.
Вот, дерьмо.
Страж выпрямился во весь рост. Крылья распростёрлись вширь, таким высоким было тело, а потом ещё немного. В серебристом лунном свете золотистые волосы шевелились между двумя гордыми толстыми рогами.