— В её словах есть смысл, приятель, — Рот перевёл взгляд на Зейна.
— Ты мог бы посидеть здесь, пока Лейла войдёт туда? — спросил Зейн.
— Ну, моя кожа никогда не будет такой мягкой, как попка младенца, так что нет.
Я раздражённо вскинула руки и уставилась на Зейна.
— Ты не можешь туда войти.
— Подожди, — вмешалась Лейла, поворачиваясь к Роту. — Если бы случилось что-то, что сделало бы тебя более уязвимым, ты бы действительно подверг себя опасности из-за какой-то отсталой пещерной потребности защитить меня? Даже когда я совершенно не нуждаюсь в твоей защите?
Рот открыл рот.
— Подумай хорошенько, как ты ответишь на этот вопрос, — предупредила она, поднимая руку. — Потому что у нас с тобой будет очень неприятный вечер, если ты согласишься.
Рот закрыл рот.
— Я прекрасно понимаю, почему ты не хочешь, чтобы он был там, — сказала мне Лейла. — Я бы тоже не хотела, чтобы Рот был там, если бы что-то сделало его более уязвимым. Ты не виновата здесь, но ты? — она указала на Зейна. — Это ты ошибаешься.
— Прошу прощения? — Зейн ответил, а я улыбнулась.
— Ты бы не возражал, если бы Тринити вошла туда, если бы вы поменялись местами?
— Вообще-то…
— Это не одно и то же, — перебила я, пригвоздив его взглядом. — Я знаю, каковы мои ограничения. Я знаю, как их обойти. Ты ещё не знаешь своих ограничений.
Мускул дрогнул на его челюсти.
— Ты бы не хотел. Зейн. Ты не хотел бы, чтобы она это сделала. Мало того, ты бы так отвлёкся на беспокойство о ней, что стал бы уязвимым, — продолжала Лейла. — Ты хочешь, чтобы она была именно такой? Отвлеклась, имея дело с Людьми-Тенями, и кто знает, чем ещё?
Его губы сжались, когда он покачал головой, его прищуренный взгляд нашёл меня.
— Нет. Я не хочу, чтобы она отвлекалась.
— Тогда ты не можешь войти туда, — сказала она, её голос смягчился. — Я знаю, что это убьёт тебя, если ты останешься здесь, но это лучше, чем получить травму или быть причиной того, что она пострадает.
— Прекрасно, — выдавил он, и это прозвучало даже отдалённо не прекрасно.
Облегчение охватило меня так сильно, что я чуть не заплакала, и он, должно быть, почувствовал это через связь, потому что его глаза слегка расширились. Я подошла к нему, обняла за талию и посмотрела на него снизу вверх.
— Спасибо.
Вздох пронзил его, и он поднял руки к моим щекам.
— Я ненавижу это, — сказал он, низким голосом. — Мне ненавистна сама мысль о том, чтобы не быть там с тобой. Я твой Защитник. Это кажется… неправильным.
— Я знаю, — мой взгляд искал его в темноте. — Но со мной всё будет в порядке. И с тобой всё будет в порядке. Нам просто нужно время, чтобы приспособиться к этому. Патрулировать. Охотиться. У нас ещё не было этого времени.
— Не будь логичной, — сказал он, опустив голову. — Это не твоя работа. Это моя.
Прежде чем я успела заметить, что имею право время от времени быть логичной, Зейн поцеловал меня, и это был не быстрый, целомудренный поцелуй. Он заставил мои губы раскрыться, и в тот момент, когда поцелуй стал глубже, мир вокруг нас исчез. Я наклонилась ближе к нему, и когда звук, который он издал, прогремел сквозь меня, мои пальцы на ногах сжались.
— Ну, теперь мы знаем, почему Зейн вдруг стал таким мягким и практически бесполезным, — сухо прокомментировал Кайман. — Посмотрите на счастливую пару.
— Я всё ещё могу убить тебя, — губы Зейна снова коснулись моих, прежде чем он поднял голову, пригвоздив демона-брокера мрачным взглядом. — Запросто.
Кайман ахнул.
— Я оскорблён.
Я оглянулась через плечо, мой взгляд нашёл Лейлу. Я не знала, что ожидала увидеть, когда смотрела на неё, но то, что я увидела, было счастьем. Печальный вид, который я узнала и почувствовала сама, когда поняла, что Миша кем-то интересовался. Не то чтобы я хотела его или не хотела, чтобы он был с кем-то другим, но в каком-то смысле он был моим, а потом перестал. Я представляла себе, что то же самое происходит и с Лейлой.
Эмоции были странными.
— И это было следствием? — спросил Рот, ругаясь себе под нос. — Ты влюбляешься, и это ослабляет тебя?
— Очевидно, — руки Зейна легли мне на плечи. — Странно, да?
— Более чем странно, — ответил Рот. — Это совершенно нормально…
— Разумно? — сказал Кайман, и я уже начала сомневаться, что сегодня у него есть желание умереть. — Что? В этом есть смысл. Любовь может быть слабостью или силой, но, несмотря ни на что, любовь всегда является приоритетом. Вы оба поставите друг друга на первое место, перед своим долгом, и те, кто отвечает, увидят в этом слабость. Что-то, что они хотели бы предотвратить.