— Не выдают нам холостых, — скривился тот, и тут в автобусе затрезвонила рация.
Усевшись в салоне, полковник включил переговорное устройство, и я услышала взволнованный голос майора:
— Что за стрельба там у вас? Бабу пришили?
— Нет, случайный выстрел. А что у вас?
— Все то же самое. Уже почти до конца леса доходим и никаких следов. Похоже, он и вправду сбежал.
— Не торопитесь с выводами, майор. Он там, я знаю. Тут кое-какие новые обстоятельства открылись, так что ищите теперь уже без сомнений.
Не успел он отключить рацию, как зазвонил лежащий на сиденье сотовый телефон. Он схватил трубку и, сразу изменившись в лице, заискивающе сказал:
— Слушаю… Да, товарищ генерал, одну уже взяли, но она пустая. С минуты на минуту возьмём второго… Уверен, что все у него. Не беспокойтесь, все под контролем… С первым же вертолётом отправлю к вам… Делаю все, что могу… Нет, ещё не говорит, но сейчас будет… Крепкая штучка, но вытяну все… Через час?! — Голос его задрожал, и он побледнел. — Боюсь, что… Слушаюсь, товарищ генерал… Я знаю, что сам заинтересован… Да, сразу же доложу.
Отключив телефон, он вытер испарину со лба, вылез из автобуса и посмотрел на меня, как на врага народа. Солдаты уже оттащили кавказца в сторону и начали делать ему искусственное дыхание.
— Все слышала? — с ненавистью проговорил полковник. — Мне развязали руки, и я могу с тобой делать все, что захочу. В течение часа ты должна назвать фамилии и указать адреса. В противном случае я размозжу твою голову и накормлю тебя твоими же мозгами. Ты, кстати, обещала что-то сказать, так что давай, не тяни время — его у меня нет, а у тебя и того меньше. Или я приступлю к экзекуциям, и ты пожалеешь, что вообще родилась на свет.
Я поняла, что полковник по сути своей был добрым человеком, может быть, даже и любил по выходным копаться в огороде, выращивая лютики. Но ему не повезло, он выбрал сволочную работу и поэтому сам стал сволочью. Если сволочь натуральная творит гадости, не задумываясь, то такая, как он, сначала трижды подумает, прежде чем нагадить, а уж потом нагадит так, что сволочи натуральной останется только повеситься от зависти.
Полковник начал быстро ходить около «рафика», бросая в мою сторону плотоядные взгляды, а солдаты, не спуская с меня глаз, со страхом ждали его приказаний. Наконец он остановился, раздвинул солдат и вошёл в круг:
— Слушай, давай так сделаем. Я не хочу тебе неприятностей. Но пойми, я на работе, у меня семья, дети, внуки маленькие, их кормить нужно. Это раньше мы за идею работали и идеями питались, а теперь все изменилось, без денег не проживёшь. Я вижу, что ты профессионалка, и знаю, что мы поймём друг друга. Я отпущу тебя, и никто не узнает, что ты была в моих руках. Я один руковожу операцией. Скажи мне фамилию вашего руководителя — и можешь быть свободна. Только фамилию, имя и отчество. И все, больше ничего не нужно. Ну, разве что ещё адрес или место работы. Даю тебе слово, что тебя сразу же отпустят, как только мы все проверим и убедимся, что ты нас не обманула. Или ещё проще: укажи, где прячется твой дружок в лесу. Может, то, что мы ищем, находится у него? Мы его возьмём, и ты его больше никогда не увидишь, клянусь тебе. Он исчезнет навсегда и не узнает, что ты его предала. Не стесняйся, скажи — и тебя на вертолёте доставят прямо домой, денег заплатим кучу и так далее…
— Хорошо, я покажу его вам, только прекратите свой понос! — взмолилась я, и он радостно смолк. — Но сначала уберите из леса всех солдат, пусть стоят на опушках. Пойдём втроём: я, вы и майор. Можете связать мне руки, если боитесь. В противном случае вы его никогда не найдёте… Он ранен и почти не может двигаться. Ему нужна помощь, поэтому я и согласилась. Возьмите оружие и велите солдатам не входить без вашего приказа в лес. Говорить с ними будете по рации. Я не хочу, чтобы ещё кто-то знал это тайное место, вы меня понимаете, полковник?
Тот опешил и заморгал глазами, мозги его лихорадочно переваривали полученную информацию. Затем спросил:
— Компромат у него?
— Да, в сумке.
— А он не будет сопротивляться?
— Боюсь, что просто не сможет, да и пистолет я спрятала, чтобы он не застрелился от отчаяния. Зовите майора, пока я не передумала. Как только возьмёте его, я сразу же должна уйти.
— Какой разговор! — весело воскликнул плешивый и бросился к автобусу, где, схватив рацию, начал вызывать на связь майора…
Минут через пятнадцать толпа одуревших от поисков, искусанных комарами и исцарапанных ветками солдат вывалилась из леса во главе с не менее одуревшим от счастья майором внутренних войск. Солдат расставили по местам, майор с полковником надели бронежилеты, взяли по автомату, по две гранаты, нацепили зачем-то на головы каски и стали похожи на бандитов с большой дороги. Когда они собирали это все, я стояла под дулами, смотрела и думала, что все это оружие нам с Захаром ой как пригодится, тем более что эти чудики сами его нам донесут.
— Пистолеты не забудьте, — серьёзно подсказала я.
— Не забудем, — проворчал майор, пристёгивая к поясу рацию. — Ишь, заботливая какая.
— И верёвку возьмите.
— Это ещё зачем? — удивился полковник, перекидывая через плечо лямку противогаза.
— Мало ли, в лесу все может пригодиться. Впрочем, можете и не брать…
— Сержант, принеси верёвку! — крикнул кому-то майор, и ему сразу притащили целый моток — Слушайте, полковник, а это не может быть ловушкой? — вдруг спросил он.
— Исключено. Сила на нашей стороне. В крайнем случае просто убьём обоих, и дело с концом.
У меня сейчас нет выбора — из центра подгоняют. Ну все, идём, время не ждёт.
— А меня связывать не будете? — усмехнулась я.
— Сержант, отрежь кусок верёвки и свяжи ей руки за спиной, — приказал майор.
Сержант тут же торопливо выполнил команду. Когда он связывал запястья, кулак, в котором я все ещё держала пулю, совсем забыв про неё, разжался. Солдат взял её и удивлённо проговорил:
— Гляньте, товарищ полковник, у неё пуля в руке.
— Что у неё в руке? — не понял тот.
— Пуля от пистолета.
— От пистолета или автомата?
— Что ж я, пули не отличу? — обиделся солдат. — От пистолета.
Полковник замер и обалдело посмотрел на меня. Солдаты, все ещё стоявшие вокруг с автоматами, побледнели и попятились. Майор, не зная ни о чем, озадаченно спросил:
— Да в чем дело-то? Пули не видели?
— Все нормально, майор, — изменившимся голосом проговорил полковник, и в его взгляде на меня отразился страх. — Она прочно связана, сержант?
— На века! — бодро отрапортовал тот, подёргав верёвки.
— Тогда наденьте ещё и наручники. — Он вынул из кармана пиджака наручники и бросил их сержанту. Тот защёлкнул их на моих руках.
— Это, по-моему, уж слишком! — проворчал майор. — Думаете, мы с одной бабой не справимся?
— Во-первых, в лесу ещё один, а во-вторых, майор, пуля, которую вы видели, была выпущена из моего пистолета, когда я стрелял в упор.
— Как это понимать? — опешил тот. — Вы что, в руку ей попали?
— Нет, просто она её поймала. И кстати, по-моему, спасла жизнь одному из ваших бойцов.
— Шутите, полковник? — Тот недоверчиво покосился на меня. — Такого не бывает.
— Бывает, правда, очень немногие на Земле могут такое проделывать. Теперь вы понимаете, какую птичку мы поймали?
— Послушайте, товарищ майор, — внезапно вмешался стоявший в стороне молодой капитан, — сколько это все будет ещё продолжаться? Солдаты устали, не кормлены, пора в часть возвращаться!
— Они у вас что, барышни? — грозно нахмурился плешивый. — Считайте, что выполняете приказ Верховного Главнокомандующего! И без разговорчиков здесь, капитан!
— Да, Еремеев, — поддакнул майор, — это прямой приказ из Москвы. Будьте все время на связи и ждите моих дальнейших указаний. Пока я здесь командую.
— Вообще-то это не наше дело — гражданских ловить, — тихо проговорил тот.
— Эти гражданские представляют прямую угрозу для безопасности всей страны, капитан! — отрезал полковник. — Сегодня же вы получите письменное распоряжение на этот счёт.