— Они не похожи, — убедил его Нат. — Песни Певчей для наших ушей звучат жутко.
Норри всегда говорила, что они звучат зловеще. Но я не знала, как считал Нат.
— Но песни русалок невероятно красивы, — продолжил Нат. — Сводят людей с ума. Это она и начала делать с нами.
— С тобой тоже? — спросил Пенебригг.
— Мне повезло быть под палубой, когда это началось, так что я едва слышал, — сказал Нат. — Только когда в соседней каюте закричали про русалок, я выглянул в иллюминатор. Когда я увидел их, я вспомнил историю Улисса и сирен из той книги, по которой вы меня учили латыни.
— Правда? — обрадовался Пенебригг.
Нат кивнул.
— Хорошо, что вспомнил. У меня не было при себе воска, как было у людей Улисса, но шерсть из подушки подошла, пришлось разорвать ее. Я кричал остальным под палубой заткнуть уши, а потом взбежал на палубу и заткнул уши капитану и тем, кого успел найти. Многие быстро пришли в себя, повернули корабль, а я бросился за русалками с помощью доктора Верни и нескольких остальных.
— Одна из них была у берега, а другие — у кормы, — сказал доктор Верни. — Мы бросали гарпуны и попали по одной. Другую поймали сетью.
— Втащив ее на борт, мы заткнули ей рот, — сказал капитан Эллис. — А потом пришлось думать, как ее хранить.
— Мы хотели, чтобы вы увидели ее, — сказал Нат королю, — но я боялся, что она умрет, если мы будем держать ее без воды. Так что мы наполнили бочку морской водой.
— Хорошая мысль, — сказал Пенебригг.
— Первую бочку она перевернула, борясь, так что пришлось ее связать…
— Это была скользкая работа, — добавил доктор Верни. — Она была как угорь…
Пока они говорили, русалка вынырнула за воздухом. Ее взгляд был опущен, веки были красными и опухшими, словно она плакала.
Уловка или иллюзия. Но то, что я видела, было не иллюзией точно: серый кляп в ее рту, точки ярко-красной крови там, где веревка оцарапала ее щеки.
Их можно было ранить, как и нас.
— Три минуты и сорок восемь секунд, — Дипс закрыл часы.
— Невероятно, — сказал сэр Барнаби, доктор сделал запись в тетради. Никто не замечал кровь.
Нат напротив меня сказал:
— Некоторые хотели убить ее, но мы им не позволили.
— Правильно, — сказал сэр Барнаби. — Лучше изучить ее, пока можно. Представьте, что мы можем узнать. Никто еще не экспериментировал с живой русалкой.
Я сжала кулаки. Она пыталась утопить корабль. Она пыталась убить их. Но мне все равно было плохо. Что за эксперименты задумывал сэр Барнаби?
— Я не это имел в виду, сэр Барнаби, — сказал Нат.
Я была рада слышать это, но радость угасла, когда Нат продолжил:
— Я хотел попытаться поговорить с ней, — он посмотрел на меня поверх головы русалки, ведя себя бесстрастно. — Может, тебе удастся узнать ее мотивы, узнать, задумали ли русалки другие нападения.
— Отличная мысль, — сказал король.
Я смотрела на кровоточащее лицо русалки.
— Вы хотите, чтобы я допросила ее?
— Да, — сказал Нат.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ:
СЕСТРЫ ПОД КОЖЕЙ
Русалка подняла голову и посмотрела на меня бледными морскими глазами. Она нас понимала?
— Я не знаю, с чего начать, — сказала я Нату и королю. — Даже без кляпа…
— Кляп останется, — капитан Эллис скрестил руки. — Она уже достаточно навредила. Двое из моей команды все еще не пришли в себя. Я не буду рисковать остальными.
— Похоже, шерсть лучше всего защитила от звука, — объяснил доктор Верни. — Или те ребята были уязвимее остальных. Но мы не можем позволить русалке снова петь.
— Не на корабле, — сказал Нат. — Я предлагаю перенести ее в бочке в подвал Гринвича. Она не сможет там сильно навредить, даже если убрать кляп.
Поднимался ветер. Я ощущала, как «Дорсет» раскачивается подо мной. Русалка тоже это ощущала. Она повернула голову в сторону ветра, ее хвостовой плавник двигался в воде.
— Уверен, что она потерпит перемещение? — с сомнением спросила я. — Она выглядит нездоровой, как по мне.
— Согласен, — доктор Верни посмотрел на свою книгу записей. — Судя по собранной информации, она быстро слабеет. Перемещение может убить ее.
— Мы не можем этого позволить, — сказал сэр Самюэль. — Иначе мы ничего не узнаем.
— Верно, — встревожился король. — Певчая, есть другой вариант? Есть другой способ узнать ее намерения?
Русалка все еще смотрела на меня. Одного взгляда в эти морские глаза хватало, чтобы я поняла, что откуда-то знаю ее, что мы — сестры под кожей…
Но это было воображение.
— Я не могу читать ее разум без лунного шиповника, — сказала я. — А у нас его нет, — последний флакон был уничтожен при всем Совете в прошлом году.