— Леди Джиллиан нужно больше нюхательных солей, Ваше высочество? Или успокаивающий отвар?
— Да. Нет, — Сивилла растерянно вскинула руки. — О, я не знаю, Джоан. Как ты думаешь?
Они обсуждали это, а я подошла к другой женщине, уверенной и приземистой, облаченной в шерстяное платье. К Норри.
— Люси, милая, приятный сюрприз, — сказала она, мы обнялись. — Я думала, тебя не будет всю ночь, — она покачала головой. — Им не стоит так тебя загружать…
— Король тоже тяжело работает, Норри. Прости, я не хотела оставлять тебя здесь одну.
— О, я не одна у Уайтхолле, дитя. Я думаю о тебе, — она отпустила меня. — Конечно, в наших комнатах пока тихо, Марджери уехала навестить маму. Но королева сказала, что я могу приходить сюда к Джоан. И так я и делаю.
Марджери, бодрая и способная, приглядывала на Норри, пока меня не было. Я забыла, что она уехала сегодня. Хорошо, что Сивилла все уладила. Я посмотрела на нее, чтобы выразить благодарность, но они с Джоан все еще шептались. Дверь открылась, и Джоан выскользнула за нее.
— Не переживай за меня, — продолжила Норри. — Это о тебе нужно беспокоиться и заботиться. Худая такая…
Сивилла подошла к нам.
— Точно, Норри. Она слишком худая.
— Я в порядке, — твердо сказала я. Они хотели спорить, но я подняла руку. — Правда. Но что случилось? — Сивилла замешкалась, я покачала головой. — Не говори, что это игра, потому что я в это не верю. Я слышала крик. И дама на полу сказала, что что-то видела.
— Зеленозубую Дженни, — сказала Норри.
Я уставилась на нее. Зеленозубая Дженни в мифах пряталась в реках, заманивала людей в глубины и ела их.
— Вы же шутите?
— Норри, прошу, — сказала Сивилла. — Мы договорились держать это при себе, — а потом мне. — Это бред, Люси. Полная ерунда. Леди Джиллиан просто хотела пошуметь. Она смотрела на реку, а потом вдруг позвала моих дам, крича, что увидела Зеленозубую Дженни. Это чушь!
Это так звучало, но почему тогда Сивилла не смеялась? Что-то происходило и тревожило ее.
— Что она видела? — спросила я.
— Зеленоватое лицо и руки под водой, — презрительно сказала Сивилла. — У причала, по ее словам.
Я не видела ничего, когда была там, но я была отвлечена.
— Может, мне лучше проверить, чтобы убедиться, что проблемы нет, — может, леди Джиллиан что-то все-таки видела, утопленника или плавающего человека. И туда приплывет ночью король. — Я попрошу своих людей помочь. Если нужно, отправлю весть королю…
— Генри? Нет! — Сивилла снова напоминала мстительного ангела. — Никому не говори, слышишь? Ни слова.
Ее реакция испугала меня.
— Почему?
— Потому что я не хочу, чтобы он думал, что я не могу управлять двором, — сказала Сивилла. — И я не хочу, чтобы об этом говорили все. Такие сплетни они любят. А потом все в Лондоне начнут говорить о безумной королеве и истерическом дворе. Это смутит Генри, смутит меня. Моя репутация будет разрушена. Я не хочу этого.
Я стояла, лишенная дара речи. Я не видела Сивиллу год, но знала, что она была не рада до свадьбы. Конечно, многие властные люди были против их брака. Некоторые настаивали, что он должен был жениться на иностранной принцессе, другие хотели выдать своих благородных дочерей. Почти никто не хотел, чтобы он женился на девушке, которая годами путешествовала по континенту со своей странной матерью.
Люди тоже не были добрыми. Король убрал цензуру, которую принял лорд Скаргрейв, и торговцы продавали тысячи копий популярных баллад, поющихся в тавернах, дополненные иллюстрациями. Я видела несколько песен о себе, о том, как я защищаю Англию, как победила ненавистных тенегримов, о моем бесстрашии. О Сивилле песни были другими. Они отмечали ее красоту, но заявляли, что она безумна, как ее мать. До свадьбы каждое ее появление вызывало заявления, что она глупая и обычная, что она не достойна быть королевой Англии.
Я надеялась, что после свадьбы ситуация стала лучше. Они с Генрихом любили друг друга, в этом я не сомневалась.
Но я видела напряжение в ней.
— Обещай, что ничего не расскажешь, — Сивилла уже не приказывала, а умоляла. — Ничего страшного нет. Леди Джиллиан всегда что-то видится, да, Норри?
— Она любит шум, — согласилась Норри.
— На прошлой неделе были призраки в музыкальной комнате, — сказала Сивилла. — А до этого — падающая звезда, предвещающая всем нам зло. Так что ее слова ничего не значат.
— Леди Клеменс восприняла их серьезно, — возразила я. — Она хотела сообщить Нату. Я слышала.