Он вынул раскаленную добела кочергу, повернулся и мягко сказал:
– Скажите, где они. Это все, что мне от вас нужно.
– Вы попусту тратите время. Лучше убейте меня сразу, и делу конец.
– Я так не считаю, – ответил Меллори, спокойно выслушав его. – Думаю, вы протянете часа два. Вряд ли больше.
Когда примерно через три часа Ли пришел в сознание, он лежал в полной темноте в холодной комнате. Его руки были небрежно перевязаны, тело пронзала острая боль, перед глазами все кружилось. Он рассказал все. Это был позор. Он выложил все этому кошмарному англичанину с белым лицом и черными, глядящими в самую душу глазами.
Ли заставил себя встать и поплелся в угол, стиснув зубы и еле сдерживаясь, чтобы не закричать, остановился у окна и выглянул наружу. Веранда была пуста. Ни души. Он раскрыл окно настежь и спустился по ступенькам. Внизу остановился, жадно вдыхая свежий после дождя воздух. Чудовищная усталость прижимала его к земле, заставляя забыть о боли. Все равно победа будет за ним, Меллори будет повержен. И это главное.
Он сошел на лужайку и побрел вперед. Он доплелся примерно до середины, когда ночную тишину разорвал резкий звук. Ли раскрыл рот, чтобы крикнуть. В мозгу отчаянно пронеслась мысль, что Меллори и здесь победил.
Залп из кустов заставил его дважды повернуться на месте и повалил лицом вниз. Еще секунду он чувствовал запах мокрой травы, потом – ничего.
Из кабинета на КП Меллори хорошо слышал треск автоматных очередей. Он прислушался, подняв голову, затем встал и подошел к карте.
Через несколько секунд дверь открылась и вошел Тевак, стряхивая капли с мокрой плащ-палатки. Меллори снова сел:
– Что у вас?
– Готов. Как раз шел через сад. Мери Хьюм не было рядом. Она выбежала из дома, когда услышала стрельбу, и успела заметить, в каком он виде.
– Сюда ее, – скомандовал Меллори.
В старом мокром плаще, который ей был заметно велик, Мери Хьюм выглядела помятой и постаревшей. Опустившись на стул и глядя в лицо Меллори, она сказала устало:
– Я видела мистера Ли. Видела, что вы с ним сделали.
– Мистер Ли лично виновен в пытках лейтенанта Грегсона и его людей. Он также несет ответственность за смерть тех тринадцати школьниц и убийства многих других невинных людей, совершенных за последние два года.
– Вы пытали его, – продолжала она, будто не слыша. – Вы хладнокровно пытали его, а потом убили.
– Если бы он попал в Сингапур, его бы судили и приговорили самое большее к десяти годам как политического. Но, вероятнее всего, его друзья помогли бы ему избежать суда.
– Вы идиот, – прошептала она. – Вы же все потеряли. Все. Вы не понимаете?
Меллори наклонился вперед.
– Миссис Хьюм. В Пераке шестьдесят три коммунистических боевика. Это мне удалось вытянуть из Ли. Из них больше тридцати сейчас в лагере, на заброшенной каучуковой плантации под Требу. У меня там усиленный дозор. К двум часам коммунисты подготовят атаку. Остальные боевики на двух баркасах спустятся вниз по реке. Предположительно утром они собираются вывести из строя железнодорожный мост под Пегу. Думаю, мы приготовим им приятный сюрприз.
Она нахмурила брови, будто с трудом улавливала смысл его слов:
– Но у вас так мало людей. Вы не сможете противостоять такой большой группе.
– Обо мне беспокоитесь, миссис Хьюм? Напрасно. – Он встал и сунул револьвер в кобуру. – У нас свои методы.
В дверях он бросил вполоборота:
– Оставайтесь здесь. На этот раз я приказываю.
Она уже открыла рот, чтобы возмутиться, но не издала ни звука и неожиданно почувствовала страх. Страх перед этим жутким человеком. Она не могла ничего предпринять, никак не могла предотвратить надвигающуюся трагедию. Она чувствовала, что в борьбе с ненавистным ему злом Меллори не щадит ни правых, ни виноватых. Удивительнее всего было то, что он не был ей безразличен.
Меллори вышел на мол и остановился. Двое бойцов сидели на корточках у тяжелого станкового пулемета. Второй пулемет стоял на вершине холма, на удалении пятидесяти ярдов, так что в секторы их обстрела попадал весь этот участок реки. На краю мола расположился Тевак со своими людьми. Двое из них стояли пригнувшись у невысокого парапета, тяжелые баки огнеметов бугрились за их спинами. Дождь тугими и толстыми струями хлестнул по поверхности реки, наполняя воздух шипением и бульканьем. Меллори почувствовал, как сердце сжимает непонятная, саднящая тоска. Как будто что-то подобное уже было с ним, только в другом месте, в другое время. Все, что случилось несколько часов раньше, словно стерлось из памяти и стало нечто средним между сном и явью. Послышался легкий плеск: черная масса темнее самой темноты двигалась по реке. Меллори тронул Тевака за плечо. Маленький сержант вынул из кармана фонарь. Тонкий светлый луч пронизал темноту и уперся в контуры двух рыбачьих баркасов, плывущих по течению борт о борт со спущенными парусами, направляемых только длинными рулевыми веслами. С переднего баркаса послышались крики: он первым наскочил на трос, за час до этого натянутый Теваком и его людьми поперек реки. Форштевень неестественно задрался вверх, баркас развернуло течением, и его корма с треском вошла в борт второго, на котором тоже закричали и открыли стрельбу из легкого оружия по пристани.
Меллори что-то крикнул, и двое с огнеметами встали в полный рост. Огненные дуги прорезали темноту, жидким пламенем расплескавшись по баркасам. Надстройки и паруса ярко вспыхнули, и было видно, как людские фигурки высыпали на палубу и заметались.
В это время заработали оба тяжелых пулемета, разнося в щепки палубу и кроша людей. Тевак корректировал огонь, а затем и сам присоединился к остальным, поливая баркасы автоматными очередями.
Через несколько минут все было кончено. Те, кому чудом удалось вырваться из пылающего ада, в отчаянии прыгали в воду, но и здесь струи огнеметного пламени, с хищным шипением лизавшие поверхность воды, находили их одного за другим. Отсветы пламени падали на реку и деревню поодаль, ярко освещая их. Меллори безучастно стоял неподалеку, наблюдая за происходящим. Он взглянул на часы. «Третий час ночи, – подумал он. – Как там Харрисон?» Он обернулся и увидел в нескольких шагах от себя Мери Хьюм. Она что-то кричала.
– Палач! – донеслось до него. – Я добьюсь, чтобы вас повесили за все, что вы натворили этой ночью!
– Не сомневаюсь, миссис Хьюм, – сказал он, спокойно проходя мимо. Оставалось всего двадцать четыре часа до самолета, и этого было достаточно. Если они поторопятся, то скоро выйдут навстречу группе Харрисона, которая идет с юга вдоль реки. Тогда будет уверенность в том, что ни один из уцелевших после боя на каучуковой плантации не ускользнул. Двадцать четыре часа. Только когда он взбежал по склону наверх и направился к КП, за его спиной раздалось громкое шипение – это остов баркаса скрылся под водой.
10. Дело чести
Хэмиш Грант закурил «гавану», и огонек спички осветил на мгновение его лицо.
– А что расследование?
Было уже довольно темно, только волны пенились внизу, перекатываясь через скалы в узком горле маленькой бухты. Стояла теплая ночь, звезды клонились к горизонту. Когда луна проглядывала из облаков, террасу заливал ее яркий, прозрачный свет. Меллори оторвал взгляд от ночного моря и пожал плечами:
– Все было предрешено заранее. Они использовали формулировку считывая прежние заслуги", намекали на то, что я не вполне нормален после двух лет в китайских лагерях.
– И благополучно вас разжаловали?
– Они обошлись со мной гораздо мягче, чем могли бы. Можно сказать, меня тактично попросили уйти самого. Разумеется, для пользы общего дела.
– Понятно, – сказал старик. – Грязная работенка накладывает свои отпечаток на всех, кто так или иначе с ней связан.